Китайская головоломка

Официальное же заявление по делу Линь Бяо, тоже малопонятное и далеко не исчерпывающее, впервые было сделано премьером Госсовета КНР Чжоу Эньлаем осенью 1972 года на встрече с 22 американскими редакторами ведущих газет. Не мудрствуя лукаво премьер сказал, что Линь Бяо готовил заговор с целью убийства Мао Цзэдуна, так как мог и не стать преемником. Убийство же гарантировало ему право занять этот пост. С помощью сына он тайно подготовил для себя самолет. Мао Цзэдун издал приказ, запрещавший в тот момент подниматься в воздух. Но Линь Бяо в сопровождении жены, сына и нескольких доверенных лиц, нарушив приказ, поднялся на самолете в воздух. Ну, а дальше произошло то, что произошло.

Наконец, вопрос о Линь Бяо был затронут на X съезде КПК, состоявшемся в Пекине 24–28 августа 1973 года. В политическом докладе, с которым выступил Чжоу Эньлай, бывший заместитель Мао был пригвожден к позорному столбу как «антипартийный двурушник, буржуазный карьерист, заговорщик, фашист, предатель, контрреволюционер». И ничего по существу. А из этого длинного перечня ярлыков, один другого хлеще, невозможно было представить, за какие такие прегрешения учитель погубил своего верного ученика, а Председатель КПК — официального, им же самим облюбованного наследника? Какая черная кошка между ними пробежала?

…В июне 1969 года в Пекине был издан сборник документов о «культурной революции». Один из документов озаглавлен «Выдержки из речи товарища Линь Бяо на расширенном заседании Политбюро 18 мая 1966 года». До этого ни речь Линь Бяо, ни другие материалы заседания не публиковались, хотя май 1966 года был месяцем горячим: в прессе были опубликованы резкие нападки на Дэн То, тогдашнего главного редактора «Жэньминь жибао»; уже известна была первая жертва «культурной революции» — мэр Пекина Пэн Чжэнь, влиятельный член Политбюро; тусовавшиеся в пекинских университетах хунвэйбины создавали первые отряды, еще через день-два начиналась вакханалия: погромы, травля, издевательства. Момент, что называется, критический. И вдруг полное замалчивание заседания ЦК. Неужели оно не попадало в струю? Тогда о чем же, если не о текущем моменте, говорил на пленуме Линь Бяо?

Его речь состояла из двух частей. В первой — спрессованное до предела изложение династийной истории Поднебесной со времен оных до провозглашения КНР. Вот полный, дословный текст первой части:

«На протяжении всей истории нашей страны правительство менялось через каждые 10, 20, 30 или 50 лет, иначе говоря, через короткие промежутки времени. Произошло множество перемен. Вскоре после провозглашения династии Чжоу вспыхнуло восстание. Период Чунь-Цю был периодом сумятицы. Мелкие государства воевали друг с другом и люди убивали друг друга. Шан Чэнь, сын императора Чэня, окружил с помощью своей охраны дворец и предложил императору покончить жизнь самоубийством. Стремясь выиграть время, император попросил, чтобы прежде чем он умрет, ему было позволено отведать блюдо, приготовленное из медвежьей лапы, которое он очень любил. Шан отказал ему в этом, заявив: «Приготовление такого блюда займет много времени». Император покончил с собой.

Гуан — принц государства У убил главного министра и захватил власть. Министры государства Цинь убивали друг друга в борьбе за власть. Такие инциденты случались часто в периоды Чунь-Цю и Чжаньго. Люди захватывали власть, не только убивая друг друга, но также с помощью хитрости и интриг. Классическим примером может служить Лю Бувэй, приведший к Циню женщину по имени Чжао, которая должна была стать женой императора. Она родила сына, который стал Цинь Ши-хуаном — первым императором. Но мальчик был усыновлен Лю Бувэем и в первые годы правления Цинь Ши-хуана вся власть была сосредоточена в руках Лю.

Цинская династия просуществовала всего лишь 15 лет. Сам Цинь Ши-хуан правил только 12 лет. Министр Чжао посадил на трон другого императора Цинь Эрши. Последний убил своих братьев и сестер. В общей сложности он убил 26 человек.

Гао Цзу — основатель ханьской династии правил 12 лет. После него императрица Лю захватила власть у семейства своего мужа, но два министра, объединившись, свергли семейство Лю.

Сы Маянь из династии Цзинь правил в течение 25 лет, затем принцы подняли бунт и стали убивать друг друга. Во времена династий Севера и Юга велась постоянная борьба за политическую власть. Император Вэнь из династии Суй был убит своим собственным сыном, который стал императором Яном. Ян убил своего брата. На этот сюжет написана опера Ю Хэцао. Ли Шиминь из династии Тан убил двух своих братьев. Этот случай известен как инцидент у ворот Сюань У. Чжао Гуанъин из династии Сун правил 17 лет, а затем был убит своим младшим братом. На этот сюжет также написана пекинская опера. Кублай — основатель юаньской династии — правил Китаем 16 лет. А его сын — 13 лет. Но борьба в императорском дворце вспыхнула между внуками и их женами, и многие из них были убиты.

Первый император Минской династии правил 31 год. После его смерти четвертый его сын восстал против внуков старого императора и на протяжении трех лет обе стороны убивали друг друга. Дворец в Нанкине был сожжен, и никто не знает, погиб ли император Вэнь в огне или спасся.

В последние годы правления императора Гуансюя из династии Цин один из его сыновей вознамерился захватить власть. И убийства продолжались. Говорят, что Гуансюй хотел передать власть своему четырнадцатому сыну, но принц Юн, четвертый сын императора, изменил иероглиф «четырнадцатый», преобразовал его в «четвертый» и таким образом захватил власть. Утверждают, что Гуансюй был отравлен принцем Юном. После вступления на престол Юн убил многих из своих братьев.

Когда была провозглашена республика, Сунь Ятсен стал президентом. Но через три месяца власть захватил Юань Шикай. Через четыре месяца он провозгласил себя императором, но, в свою очередь, также был свергнут. Затем последовала многолетняя борьба между милитаристами. Впоследствии Чан Кайши захватил власть и истребил много людей».

Таким образом, в первой части своего выступления Линь Бяо посчитал необходимым напомнить участникам заседания ЦК о том, что история Китая, начиная с древнейших времен, — это длинная, сплошная цепь насилия, совершавшегося теми, кто рвался к власти, кто готов был ради власти убить своего отца, своих братьев и сестер, любого, кто оказывался у него на пути. Доведя свой экскурс в историю до середины XX века, Линь наглядно продемонстрировал присутствовавшим на заседании представителям власти, как в Китае завоевывали политическую власть и как ее теряли. Причем сделал это в тот момент, в мае 1966 года, когда из уст самого председателя КПК раздавались команды «Огонь по штабам!», «Бунт — дело правое!», когда в соответствии с этими приказами «маленькие генералы Мао» — хунвэйбины ввергали Поднебесную в невиданный за всю ее историю хаос с погромами, убийствами, шельмованием и истязанием ни в чем не повинных людей, с осквернением многовековых традиций, обычаев, нравов, с попранием человеческого достоинства. Речь Линь Бяо явно не корреспондировалась с действиями «великого кормчего». А точнее, шла вразрез с его линией на развязывание «культурной революции».

Но «самый верный ученик Мао» сделал так, чтобы избежать обвинений в противодействии своему «учителю».

«Мы, коммунисты, взяли власть 16 лет тому назад, — заявил он во второй части своей речи. — Могут ли отнять у нас пролетарскую политическую власть? Сейчас имеется много признаков назревающего контрреволюционного переворота. Есть люди, которые готовы убить, чтобы захватить власть в свои руки и свергнуть социализм. Мы уже видели это на примерах Ло Жуйцина, Пэн Чжэня, Лу Динъи и его жены и Ян Шанькуня. Эти люди подобны пороху. Они проникли в партийное руководство и располагают силой в армии. Если бы им удалось объединиться, они могли бы совершить переворот. Ло Жуйцин имел влияние в армии, Пэн Чжэнь — в секретариате партии. Руки этих двух деятелей простирались далеко. В области культуры и идеологии у них был Лу Динъи. Ян Шанькунь снабжал их разведывательными данными. Культура, газеты, радио и вооруженные силы действуют сообща. Первые трое формируют общественное мнение, последние обладают оружием. Те, кто контролирует эти два канала власти, могут совершить контрреволюцию. Они могут установить свое верховенство как на собраниях, так и на поле боя. Если мы не будем проявлять бдительность, в один прекрасный день может снова возникнуть случай для такого захвата власти. Этим случаем может быть стихийное бедствие или война».