От Аустерлица до Парижа. Дорогами поражений и побед

Мало знакомые с регламентацией французской армии, русские часто принимали за знамена не только батальонные значки, но и значки, которые носили на алебардах ассистенты при «орлах» и даже подвязанные к трубам платы. Вот почему разобраться в трофеях 1812 г., исследуя только современные русские документы, чрезвычайно трудно.

Справедливость требует также отметить, что некоторые знамена не были взяты в бою, а просто подобраны на поле боя, среди убитых и замерзших воинов Великой армии. Вот что нам удалось установить.

25/27 июля в Кобрине, в руки войск ген. Тормасова, при сдаче в плен после боя остатков саксонской бригады ген. Клингеля достались два знамени и два штандарта. Знамена принадлежали 1-му батальону Королевского и 2-му батальону Неземеншельского пехотных саксонских полков, а оба штандарта уланскому Клемента полку. 1) Знамена и один из штандартов находились в Казанском соборе (второй штандарт из собора исчез). Нам не удалось установить, кто именно взял эти трофеи.

8/20 сентября у Несевичи взвод Александрийского гусарского полка поручика гр. Буксгевдена отбил в бою три штандарта австрийского легкоконного полка О. Рейи. Штандарты эти были возвращены, в 1812-м же году, Австрии и находятся сейчас в Вене.

8/20 сентября под Ригой рядовой Идрик, 3-го егерского полка, взял в бою прусский значок. Попав затем в плен, он сохранил значок на себе и, будучи в феврале 1813 г. освобожден из плена, представил его Витгенштейну. Дальнейшая судьба значка неизвестна.

29 сент./11 октября при взятии штурмом Вереи рядовой Старостенко, Вильманстрандского пехотного полка, взял знамя 1-го батальона 6-го Вестфальского пехотного полка. Знамя находилось в Казанском соборе.

6/18 октября в Тарутинском сражении донская казачья бригада ген. Сысоева 3-го взяла штандарт 1-го французского кирасирского полка. Кто именно взял штандарт, неизвестно. Защищавший его корнет де Берлемон получил 13 ран. Штандарт этот находится теперь в Московском Историческом музее.

12/24 октября у о. Глубокого обозы 6-го (баварского) корпуса и их прикрытие были внезапно атакованы гвардейской конницей. Эскадрон лб. — гв. уланского полка (а не лб. — гв. гусарского, как о том говорят некоторые источники) поручика Глазенапа, отбил фургон, в котором найдено 22 баварских знамени, принадлежавших 11-й баварским пехотным полкам. Все эти знамена, за слабосильностью баварских полков (1500 бойцов в 11 полках), были упакованы и помещены в фургон. Это дело дало повод наградить знаком отличия Военного ордена особенно отличившихся в 1812 г. лейб-улан, а именно унтер-офицеров Кондратенко и Глоба, рядовых Прокофьева, Крохмалева, Коваленко, Демьяненко, Рябенко, Вороха, Чичика, Никитенко, Нагорнаго, Мораханова, Петрова, Давыдова, Хотицкого, Галушко, Селиванова и трубача Окунева. Эти знамена потом находились в Казанском соборе, причем некоторые из них были ошибочно прибиты не к своим древкам.

13/31 октября у Малоярославца, по свидетельству ген. Ермолова, не подтвержденному другими источниками, казаки Платова отбили одно польское знамя. В Казанском соборе находилось одно древко, с дощечкой «орла», которое, по мнению одного польского историка, могло принадлежать 15-му польскому пехотному полку, который сильно пострадал в бою с казаками под Малоярославцем.

19/31 октября у Колоцкого монастыря Атаманский полк отбил, по русским источникам, «два знамени», в действительности батальонные значки 1-го и 2-го батальонов 7-го французского полка легкой пехоты. Оба значка находились в Казанском соборе, причем значок 2-го батальона был прикреплен к древку с «орлом» от польского знамени. По этому случаю польский «орел» был ошибочно приписан 7-му пехотному польскому полку.

22 окт./З ноября у Вязьмы казаки Платова отбили батальонный значок 3-го батальона 7-го французского полка легкой пехоты.

Ген. Крейц свидетельствует также о взятии в тот же день, под Вязьмой, двух других пехотных французских значков, сибирскими и курляндскими драгунами, о которых русские официальные рапорты не упоминают. Возможно, что это были значки 4-го и 6-го батальонов того же 7-го полка, которые также поступили в К.С. [71] Отметим, что полковой «орел» 7-го легкого полка, поврежденный русским ядром в Прейсиш-Эйлауском сражении, был спасен французами и вынесен из России.

Чуйкевич пишет, что между 16/28 окт. и 24 окт./4 ноября, при преследовании от Малоярославца, было взято одно французское знамя, о котором не упоминают современные русские документы. Вероятно, это штандарт 28-го французского драгунского полка, разбитого в этом районе донцами. Штандарт был найден у жителей в феврале 1813 г. и препровожден в К.С. Был ли он взят и не представлен по начальству или просто найден, неизвестно. С 1911 г. он находился в Юхновском соборе.

24 окт./6 ноября между Вязьмой и Дорогобужем были взяты «два гвардейских штандарта», в действительности оказавшиеся трубаческими платами, найденными казаками на телах убитых трубачей 2-го гвардейского уланского (голландского) полка, совершенно изрубленного эскадрона капитана Шнейтера. В России находилось 7 таких платов, принятых по ошибке за штандарты.

26 окт./8 ноября у Базикова полк. Тарасов, командовавший донским казачьим Иловайского 3-го полком, собственноручно взял одно знамя, определить которое мы не смогли.

3/15 ноября в ночном бою на улицах Волковыска рядовой Мисотников, Вятского пехотного полка, взял знамя 2-го батальона саксонского пехотного полка Фридриха-Августа. Потерявший знамя знаменщик Штейнбах был выгнан с позором из полка и брошен на произвол судьбы.

3/15 ноября у Кай дан Старо дубовский драгунский полк взял два польских знамени, которые были сданы в К.С. Определить полки, которым принадлежали знамена, не удалось. Геккель пишет о 14-м пехотном польском полку, который в действительности не принял участия в этом деле. Неизвестно и кто взял эти знамена. Командовал стародубовцами полковник Наний.

Между 3/15 и 6/18 ноября в сражениях под Красным было взято несколько знамен и значков, но данные о них в русских изданиях противоречивы. Чуйкевич доводит их числом до 15, Кутузов свидетельствует о 6. Вот что мы определили:

3/15 — рядовой Гомза, лб.-гв. Уланского полка отобрал «в пехотной колонне, от кавалерийского офицера — штандарт». Возможно, что это «орел» с цифрой 4, сданный в К.С, который Геккель приписывает 4-му пехотному полку, который в действительности спас и вынес из России своего «орла». Мы думаем, что «орел» принадлежал 4-му французскому легкоконному полку, остатки которого были совершенно уничтожены под Красным.

4/16 — знамя 35-го французского линейного пехотного полка. Древко, «орел» и ленты были взяты унтер-офицером Яковлевым и рядовым Осиповым, Полтавского пехотного полка, а полотнище — рядовым Скидановым, Нижегородского пехотного полка, что свидетельствует, что знамя это было сорвано с древка. Значок одного из ассистентов 35-го полка был взят полковником Давыдовым, которому некоторые источники ошибочно приписали взятие «орла». Полк. Давыдов командовал Московским драгунским полком. Полотнище со временем было украдено из К.С. «Орел» сейчас в Эрмитаже, а значок был после революции продан и вернулся во Францию.

5/17 — донской генерал Карпов отбил «пять знамен», среди которых находилось 3 русских знамени и 1 значок, найденный французами в Московском арсенале.

5/17 — Ревельский пехотный полк отбил батальонный значок 1-го полка вольтижеров Молодой гвардии, пожертвовавшего собой, прикрывая отход других войск. У этого полка знамени не было, а было только два значка.

6/18 — корнет Карачаров и рядовой Дарченко, лб.-гв. Уланского полка, отбили в бою знамя 18-го французского пехотного полка и унтер-офицер Зезекало, Полтавского пехотного полка взял значок ассистента 46-го линейного французского пехотного полка. «Орел» 18-го полка сейчас в Эрмитаже, а значок 46-го вернулся во Францию. Отметим, что значки ассистентов 35-го и 36-го полков не находились в К.С.