Жизнеописания византийских царей

19 . Во время царского выхода в святой Мокий, в день пятидесятницы [29] , когда царь вошел в церковь и приблизился к святым вратам, некто, сойдя с амвона, толстой и тяжелой палкой ударил его по голове. И убил бы царя на месте, если бы вмешательством некоего провидения конец палицы не зацепился за поликандил, ослабив силу удара. Кровь хлынула из головы царя, началось смятение, и вельможи бросились в бегство. Брат же его Александр под предлогом болезни не участвовал в шествии и потому вызвал [152] подозрения в заговоре. Ударившего царя схватили, подвергли множеству пыток, а когда он отказался назвать сообщников, отрубили руки и ноги и сожгли у меты на ипподроме. С тех пор отменен был сей выход. Через некоторое время мудрейший монах Марк, эконом сей церкви, который исполнил в великую субботу тетраодий великого Косьмы, трапезничая вместе с царем, молил Льва не отменять сего выхода. Царь отказывался, и Марк сказал: «Не гневайся и не сердись, царь, ибо предначертано было пророком Давидом претерпеть тебе это, ибо рек он: „Все разрушил враг во святилище, рыкают враги твои среди собраний твоих“ [30] , суждено тебе, господин, владеть отныне царством десять лет». Так и случилось: как исполнилось десять лет в тот же день, когда был ударен, скончался [31] .

20 . И была Зоя четвертой царской женой и пребывала во дворце с царем невенчанной [32] . Болгарские набеги тревожили ромеев, и агаряне, узнав об этом, послали флот, поставив стратигом Льва Триполийского, родом из города Атталии, отступившегося от христианского благочестия. Триполис же, который в Финикии, называется так, ибо разделен между тремя родами колонистов: арадийцами, тирийцами и сидонцами [33] . И когда отправился царь в эмпорий Вутия [34] , дабы освятить монастырь своего протовестиария Христофора, пришла весть, что наступает Триполитянин с сарацинским флотом на Константинополь. И послал царь Евстафия, в то время друнгария, с флотом против Триполитянина. Но не смог он против него бороться и вернулся ни с чем. Следуя за ним по пятам, Триполитянин вошел в Авидос и достиг Пария. Весть об этом ввергла царя в малодушие и страх. И вот, вручив морские силы протасикриту Имерию, он послал его против Триполитянина. Тот миновал Авидос на Геллеспонте, который населяли милетские выходцы (Геллеспонтом же называется от Геллы, сестры Фрикса, упавшей там в море), и Эгейское море (получило наименование от водяного потока, прыгающего вроде козла), причалив к Стровилу, который у Кивиры (Стровил – от местоположения, Кивира – от Кивира, брата Марса и Кидрама), и к Лампсаку (назван так от сияния света, который ночью по мольбам фокейцев, закладывавших город, зажжен был Богом – и хорошо было заложено основание), потом прошел Имврос (назван так по Имвросу, сыну Анфоса, чей отец Стафил – любимейший сын Диониса), миновал Самофракию и приблизился к Фасосу, который древние именовали Хрисой (Самофракия же – полуостров во Фракии, прежде именовавшийся из-за изобилия зверей Фириусой, нимф святилище, потом же, разделенный потоком, он превратился в остров, был захвачен переселенцами с Самоса и назван Самофракией), и настиг врага [35] . Впрочем, приблизиться к его флоту он не осмелился. Триполитянин сам по себе и по побуждению Божию повернул назад и в Фессалонике, которую взял, схватил Льва, ее стратига, коему прозвище Хаджилак, и учинил великую резню и кровопролитие [36] .

21 . Некий кувикуларий Родофил был отправлен по каким-то делам в Сицилию и вез с собой сто литр золота. Заболев по дороге, он пошел в Фессалонику омыться в бане и облегчить страдания. Триполитянин схватил его и, узнав, что при нем золото, долго пытал, тот, однако, утверждал, что ничего у него нет, и был убит. Золото же он оставил на дороге, [153] и его взял проходивший мимо асикрит Симеон, тот, что стал потом патрикием и протасикритом. Поскольку Триполитянин хотел разрушить город, Симеон сообщает ему: пусть возьмет у него деньги и воздержится от разрушения города. Так все и случилось, и сарацинский флот отправился восвояси [37] . Узнав об этом, Имерий бросается его преследовать. Они же приплыли к Криту, отдали его жителям часть добычи и, вернувшись на родину, оставили Имерия ни с чем у Лемноса.

22 . Был у царя ипостратиг Анатолика патрикий Евстафий, происходивший из доброго и прекрасного рода Аргиров. Он воевал и одолевал исмаилитов не раз, а многократно, отмечен был и силой, и мощью, и мужеством, и разумом, и целомудрием, и справедливостью. И находился при нем Андроник из Дук. Агаряне боялись Евстафия Аргира, даже имя его наполняло их страхом и ужасом. Самона же под предлогом, будто отправляется в свой монастырь, Спира по названию, расположенный в Даматри [38] , бежал с деньгами и лошадьми, а казенным коням на каждой станции подрезал поджилки [39] . И вот посылает царь в погоню за ним этериарха Василия Каматира и Георгия Кринита. Когда же собрался Самона переправиться через Галис, его настиг и схватил друнгарий Никифор Каллона. Самона взмолился и стал предлагать выкуп. А когда тот не внял, прибег к кресту в Сирихе и говорил, будто пришел туда ради молитвы. И вот прибыл Константин, сын Андроника Дуки, забрал Самону и вернулся в город. И приказал царь сторожить его в доме кесаря Варды. И спросил Константина, правда ли, что тот бежал в Сирию. И узнав, что правда, велел умолчать об этом и, если спросят в синклите, говорить, что пришел тот в Сириху ради молитвы. Ибо хотел царь помиловать Самону. И призвав синклит и выведя к нему Константина, спросил так: «Ответь во имя Бога и жизни моей, бежал ли Самона в Сирию, да или нет?» А он, уважая клятву (прежде он не клялся, а просто в ответ на просьбу, обещал говорить не так, как было), подтвердил перед всеми, что Самона бежал в Сирию. С гневом отослал царь Константина, а Самону удалил с глаз долой на четыре месяца в дом кесаря, потом же удостоил его и вида царского, и беседы [40] .