История русской армии. Том третий

7 февраля туркестанский отряд вышел по направлению к Петроалександровску, рассчитывая быть там к середине марта. За экспедицию он потерял всего 35 человек убитыми, 81 ранеными. Обратно отряд прошел 662 версты от Бами до Петроалександровска, сделав 22 перехода с семью дневками. Тотчас по прибытии его расформировали [36]. В нем развился тиф, занесенный из Ахал-Теке. Туркестанцы гордились сказанными о них словами Скобелева: «В трудный день 12 января горсть удалых туркестанских войск вновь вписала славную страницу на скрижали наших среднеазиатских войн».

Влияние на Среднюю Азию нашей победы и последующих действий

Шах поздравил Россию с победой, отметил ее положительное влияние на воцарение спокойствия Персии и указал на необходимость такой же расправы и с разбойничеством в Мерве. Являлась возможность разграничиться с Персией в пределах Ахалтекинского оазиса. Пограничные персидские правители спешили поздравить и одарить Скобелева. Хоросан избавился от военных тревог. Туркмен, искавших там укрытия, выселяли обратно.

Даже в Индии имя Скобелева стало быстро популярным и соединялось с легендарным «Нана-саибом».

21 января туркмены, салоры и сарыки, всего 14 тысяч дымов, базирующиеся в районе рек Теджена и Мургаба, прислали послов (Ишан-Караул-Беги) и грамоту о желании вступить в наше подданство. Они объявили, что отказали Мерву в огнестрельном оружии против русских, и добавили: «Так как вы будете воевать и с Афганистаном и вам придется проходить через наши земли, то мы желаем принять подданство белого царя, чтобы наше имущество, жены и дети были под его высоким покровительством».

Позже из-за этих племен мы столкнулись с англо-афганцами на р. Кушке 18 марта 1885 г.

Мы узнали также, что английские агенты советовали Мерву торопиться с принятием персидского подданства, дабы не подвергнуться участи Ахалтеке. Но мервские депутаты, пораженные судьбой Геок-Тепе, только восклицали: «Во избежание такого кровопролития Мерву остается только идти с повинной к Скобелеву!..»

Ввиду нашей победы в Азии и того, что неудача 1879 г. имела неблагоприятное для нас значение даже по делам с Китаем, Министерство иностранных дел телеграфировало о ней всем нашим представителям в азиатских государствах, не исключая консулов. Курс наших денег поднялся.

Занятие Ашхабадского оазиса. Узнав, что часть вооруженных текинцев еще группируется в восточном конце оазиса, на р. Теджен, на рубеже мервских владений, Скобелев собрался идти туда [37] с частью своих войск (восемь рот, восемь сотен, восемь орудий, с запасом продовольствия на 15 дней, воды — на два дня и с 1500 верблюдами). Но падеж и усталость верблюдов были так велики, что уже 24 января нельзя было собрать транспорт даже для половины предназначенных в поход войск (750 верблюдов). К тому же Скобелев получил от военного министра указание: «Не допускать ни под каким предлогом движения войск к востоку, за пределы Текинского оазиса». В то же время из Тифлиса был послан к Скобелеву начальник штаба Кавказского округа генерал Павлов выяснить, «не вынуждает ли нас что-либо к чрезвычайным мерам в отношении к Мерву».

28 января Скобелев поехал из Ашхабада в Бами для переговоров с генералом Павловым, расхворавшимся по дороге. Тем временем ашхабадский отряд обязан был вести разведки к востоку, в Атек (до Изгента, Келтачинара и Гяураса), небольшим войсковыми частями и посылать лазутчиков.

На Тедженте было до 2000 кибиток упорствовавших ахалтекинцев и до 3000 мервцев во главе с Тыкма-сердарем, который обещал зарезать всякого, кто двинется с повинной к Скобелеву. Шайки от этого скопища стали «шалить» на дороге к Ашхабаду. Прошла молва, что им на поддержку идет 13 тысяч мервцев (половина пеших, половина конных).

Тогда Скобелев стянул к Ашхабаду свою кавалерию с «медной» артиллерией, отменил свой объезд тыла и вернулся в Ашхабад (14 февраля был уже там). А 15-го Скобелев пошел с конницей на восток, в Атек, чтобы дойти до р. Теджен, до конца земель ахалтекинцев, и разогнать текинское скопище. С ним было пять эскадронов и сотен, четыре пушки и на пять дней довольствия. Ни обоза, ни лагеря он не брал; Ашхабад приказал укреплять. 16-го он был уже в 60 с лишнем верстах от Ашхабада (в 38 верстах от Гаурга), а 17-го пришел в Люфтабад, пройдя еще 30 верст. Там его встретили с восторгом и туркмены, и персы со своим ближайшим к этому месту правителем Сейд-Алиханом. Последний шепнул Скобелеву, что и «англичане просят дать им доступ в Атек».

На самом деле английские агенты уже работали в Мерве, в частности О'Донаван, а Абас-хан писал туда зажигательные письма из Мешеда. Оба старались подбить Мерв поддержать ахалтекинцев на Теджене, уверяя, что английские войска уже вступают в Герат (в нескольких сотнях верст от низовьев Теджена).

Но вступление русских в Атек [38] смешало все карты. Сперва мервцы бросились строить крепость (работало 4000 человек; в Мерве было 32 персидских орудия, оставшихся там после 1861 г., хотели взять на службу людей Тыкма-сердаря для охраны Мерва… Потом стали брать верх желание мира с русскими и недоверие к англичанам, а предложение Тыкма-сердаря было отвергнуто под предлогом, что с ним бежали только трусы, а «все храбрые погибли под Геок-Тепе». Они стали завязывать переговоры и с нами.

Движение к Теджену сотни казаков с топографом повлияло и на Тыкма-сердаря. Он завел и стороной, и прямо переговоры. И Махмуд-кули-хан собирался вернуться из Мерва с бежавшими туда ахальцами.

Мерву Скобелев пригрозил: «Если будут аламанить… я их найду, если царь прикажет». Каджар, хан Мервский, отвечал, что желает мира, а также просил денег для борьбы с партией, противной нам. Тыкма-сердарю обещали удовлетворить его просьбу и не покушаться на его лошадей и оружие. В ответ и он обещал вернуть Скобелеву его коня, захваченного текинцами в один из их набегов на наш тыл.

Видя, что дела наладились, с полным покорением Ахалтеке, Скобелев нанес визит (с 20 февраля по 6 марта) в Геок-Тепе, где был устроен ему пышный прием персидского наместника Хоросана, Шуджауд-доуле.

В это время мы старались успокоить Мерв со стороны Туркестана, Бухары, Хивы и из Ашхабада, заверяя, что «обычай наш таков — не проливать крови там, где могут действовать разумные слова и добрые увещания».

Тыкма-сердарь сдался Скобелеву 27 марта, явившись в Ашхабад; он присягнул государю и получил назад свою саблю, а Скобелеву вернул коня по кличке Шейново.

Тогда Скобелев объявил Туркменскую войну оконченной, о чем и донес. Действительно, слова Тыкма-сердаря дышали справедливой гордостью: «Пусть будет известно, что кроме меня, никто из текинцев не может сделать русским вреда».

Его, по собственному желанию, послали к царю с верноподданнической депутацией от ахалтекинцев.

С окончанием войны начался спор у нас — присоединять ли оазис к империи как ее область или же дать текинцам автономию по бухарско-хивинскому образцу. За автономию был министр иностранных дел, за полное подчинение — Скобелев, Зиновьев и государь.

Взял верх довод: «Текинцы не составляют государства, подобно Бухаре и Хиве». К этому прибавился и другой: «Только прочное занятие нами Ахалтеке смирит Мерв». Доказательством послужил факт: едва наши войска покинули Люфтабад и Атек, как мервцы, сочтя это нашим ослаблением в Ахалтеке, начали грабежи. Пришлось в Атек послать сотню из 160 отборных туркменских воинов для кордонной стражи по мервской границе, у низовьев р. Теджен. Скобелев тогда же донес, что мервский вопрос неразделен и неразрывен с ахалтекинским.

К доводам политическим и «ближним» боевым присоединились и другие «дальние воинские взгляды», «пока на пути нашем будет существовать независимо текинское население (о чем так хлопочет Англия), никакая диверсия против Англии не может иметь успеха в Средней Азии. А ведь не следует забывать, что одной из причин, побудивших нас к движению на восток от Каспия, послужила признанная нами необходимость произвести впечатление на Англию и помешать направленным против нас замыслам ее в Средней Азии. Связанный надежными путями сообщения с базой на Каспийском море, передовой пост наш на северо-восточной окраине Хоросана, без сомнения, заставит англичан быть сдержаннее в их честолюбивых замыслах, так как для нас будут открыты все пути на восток и юго-восток.»