Крупнейшее поражение Жукова Катастрофа Красной Армии в Операции Марс 1942 г.

Полковник фон дер Меден, командующий боевой группой 1-й танковой дивизии, защищающей участок вдоль Начи, не мог не обрадоваться, услышав о прибытии 12-й танковой дивизии. Весь томительный день он следил за ее продвижением, и даже теперь помнил, что подоспели только передовые части дивизии. Следовательно, тяжелые бои будут продолжаться, пока русские не исчерпают весь наступательный потенциал.

Этот день ознаменовался непрерывной чередой кризисов. Разведбат дивизии, окруженный в Петелино, подвергался повторяющимся атакам. Та же участь постигла 1-й батальон 1-го танкового гренадерского полка на севере и 2-й батальон того же полка на юге. Много солдат полегли в бою, в том числе несколько ротных командиров. Примерно в 15:00 передовые части разведбата (К-22) 12-й танковой дивизии выдвинулись по шоссе от Владимирское через Комары и соединились со 2-м батальоном 1-го танкового гренадерского полка. Не останавливаясь, части 12-й танковой дивизии обошли гренадерский батальон с фланга, углубились в леса к западу от шоссе и нанесли удар с фланга по русским войскам (35-й механизированной бригаде). Когда русские отступили на новые оборонительные позиции, К-22 продвинулся на север и преградил противнику путь на восток. Развивая успех К-22, небольшой отряд 1-го батальона службы снабжения 1-го танкового гренадерского полка под командованием капитана Хассельбуха, находившийся к северу от Владимирское, был переброшен на север, по стопам К-22. Отряд дошел до позиций своего батальона в Басино и доставил ему необходимое топливо, боеприпасы и провизию (44).

Кровопролитная схватка в секторе 1-го батальона 1-го танкового гренадерского полка продолжалась весь день, даже после того, как на поле начали прибывать подразделения 12-й танковой дивизии. Казалось, русские в отчаянии пытаются уничтожить противника прежде, чем он дождется подкрепления. Всю эту борьбу батальон с частями 1-го танкового полка вел в полной изоляции от прочих подразделений группы фон дер Медена. Под прикрытием почти непрерывного артобстрела первая русская атака началась в 11:00, когда двадцать танков при поддержке пехоты (65-й танковой бригады) нанесли удар по позициям 2-й роты батальона близ Басино. Имея в распоряжении только один исправный танк Pz.Kpfw.lV и одиннадцать Pz.Kpfw.III, рота выдержала мощные атаки, пока на помощь не подоспел штурмовой орудийный отряд. Эти события немецкий участник описывал так:

«Фельдфебель Шафер, вчера уже уничтоживший десять танков, стремительно выкатился вперед с боевой базы Гупперта в Шиликах <на танке Pz.Kpfw.IV> с 75-миллиметровой противотанковой пушкой под его командованием <пушкой 1-й роты противотанкового отряда 37> и немедленно атаковал наступающие вражеские танки. Это были преимущественно Т-34 и три КВ-1, вся пехота ехала на броне. Шафер, у которого имелось несколько противотанковых гранат, нанес удар первым и уничтожил один танк КВ-1 и пять Т-34. От последнего КВ-1 он получил „подарок“, которым снесло башню. Осколками он был ранен в лицо, радисту оторвало ногу. „Марк-IV“ почти ослеп от прямых попаданий в оптическую систему, но командир и водитель благополучно вернулись в Басино. Временно приведенный в состояние боеготовности раненый старший фельдфебель Штриппе принял командование танками и уничтожил еще четыре Т-34 у Степанове и Басино. С оставшимися танками противника расправились гренадеры, разведчики, штурмовые орудия и противотанковая техника.

Итак, за четыре дня 2-й батальон 1 — го танкового полка уничтожил свыше 40 танков противника, преимущественно KB-1 и Т-34. Вечером 30.11 два наших танка „Панцер-Ш“ еще находились в состоянии боевой готовности. Одним командовал фельдфебель Шафер» (45).

Еще до того, как темнота накрыла заснеженное поле боя, 29-й танковый гренадерский полк 12-й танковой дивизии под командованием полковника фон Хеймендаля установил первые контакты с изолированным 1-м батальоном 1-го танкового гренадерского полка. По занесенной снегом дороге на 20 км в тыл растянулся 5-й танковый гренадерский полк дивизии. Все офицеры и солдаты боевой группы фон дер Медена поняли, что их испытание подошло к концу. Конечно, предстоит еще много тяжких сражений, но уже не на условиях противника. Оборонительные рубежи на реке Нача только поддались, но выдержали. Оставался неразрешенным один вопрос: осознают ли русские этот факт, и если да, то когда и как отреагируют на него? Тем вечером измученные остатки разведбата (К-1) 1-й танковой дивизии сменила 12-я танковая дивизия. Разведбат увели в тыл, его место заняли гренадеры 12-й танковой. Только что побывавшему в боях батальону было поручено охранять мосты на «дороге спасения», ведущей к Владимирское.

Когда вперед выдвинулась 12-я танковая дивизия, уцелевшие бригады Соломатина к востоку от реки Нача у дороги на Владимирское предприняли еще ряд тщетных атак, словно стараясь доказать своему командиру и Тарасову, что они делают все возможное. Как только немцы отразили эти атаки, передовые отряды 12-й танковой восстановили связь со всеми немецкими подразделениями к востоку от реки Нача. Перед полуночью советские атаки резко прекратились и уже не возобновлялись.

Генерал Гарпе узнал о своевременном прибытии 12-й танковой дивизии рано днем, вскоре после того, как атаки русских на севере были отражены в ходе кровавых сражений. Его облегчение было сдержанным, но явным; на два вопроса из категории «а что, если…» уже нашлись ответы. Фон дер Меден выстоял, 12-я танковая подоспела. Насчет дальнейшего развития боя Гарпе уже не сомневался. Но для полной и окончательной победы требовалось время, значительные навыки и терпение, ибо Гарпе знал: операциям, разработанным лично Жуковым, не так-то просто положить конец. Жуков упрям, он не мирится с поражением и в стремлении к победе не щадит жизни солдат. В приказе к Крюгеру, фон дер Медену и генералу Весселю из 12-й танковой дивизии Гарпе подчеркнул это обстоятельство. Поздравляя своих офицеров и солдат, Гарпе напомнил им о предстоящей ожесточенной и упорной борьбе, которая заставит русских признать поражение. Но прежде всего требовалось разработать и осуществить план истребления или изгнания почти 80 тысяч русских и сотен танков, проникших в глубь территории Ржевского выступа. В общем виде этот план уже складывался в голове Гарпе.

Поздно вечером Соломатин отправил Тарасову подтверждение тому, что немцы получили подкрепление, которым оказались подразделения полной танковой дивизии. Далее он сообщал о действиях своего корпуса, об отраженных атаках и о том, что его бригады перешли в оборону. Соломатин добавлял, что для успешных оборонительных действий требуется гораздо больше танков и пехоты. Затем он отправился в расположение своих бригад — лично выяснять, какой ущерб был нанесен им днем, и помогать готовиться к обороне.

Двойная неудача минувшего дня сломала Тарасова. Мало того, что противник решительно отразил удар, направленный на Белый, — судя по краткому донесению Соломатина, ситуация сложилась почти катастрофическая. Тарасов уже знал о поражении 20-й армии у реки Вазуза и в ужасе ждал, когда и ему придется сообщить Пуркаеву и Жукову о новых неудачах. Скрепя сердце, он послал донесение и со страхом стал ждать гневного ответа. А тем временем он сделал все возможное, чтобы поправить положение. Одобрив решение Соломатина перейти в оборону у Начи и все еще пребывая в состоянии шока, Тарасов решил утром еще раз атаковать немецкие укрепления у Белого. Несмотря на все предыдущие фиаско, в глубине души Тарасов верил, что Белый можно взять штурмом.