История русской торговли и промышленности

Наконец, гораздо меньшее значение имеют такие товары, как икра (38 тыс. пуд. на 188 тыс. руб.), вывозимая частью Балтийским морем, в особенности на Петербург, частью Азовским из Таганрога, преимущественно в Италию и Константинополь (в последние годы ее стали вывозить в большом количестве англичане); как сальные свечи (на 181 тыс. руб.), рогожи (на 178 тыс. руб.), рыбий жир (на 109 тыс. руб.), отправляемые на Архангельск; как масло коровье (на 157 тыс. руб.), идущее почти исключительно через Таганрог, Евпаторию и Херсон в Турцию, где рынок может поглотить гораздо большее количество; оно закупается в самых различных районах, даже привозится в Таганрог из Сибири, где его растапливают, в Таганроге стоит 7 руб. пуд, а продается в Константинополе за 20 руб., так что на нем экспортер зарабатывает еще больше, чем на хлебе ^{467}.

Специально для Петербурга, вывоз которого составляет к концу XVIII ст. 60% всего русского экспорта морем и сушей, Фрибе дает следующие цифры за 1795 г. ^{468}:

Как видно из этих данных, экспорт важнейших товаров, как железо, пенька, лен, щетина, клей, лес, холст, льняное семя, шел главным образом через руки англичан. Второе место занимали в экспорте некоторых товаров — железа, холста — Соединенные Штаты, канатов они более, чем кто-либо, вывозили. В других случаях большее значение имел экспорт в Любек, Данию или Пруссию. Так, Любек играл первую роль в вывозе сальных свечей, мыла, пенькового масла, воска, поташа, рыбьего клея, парусного холста, вывозил и много хлеба. Канаты направлялись, кроме Америки, также в Португалию, юфть в Италию, холст и конский волос — в Данию.

Главное значение, как мы видим, в экспорте имели, как и в предыдущую эпоху, предметы сырья, произведения скотоводства, рыболовства, охоты, лесоводства. Но к ним присоединяется вывоз холста, канатов, мыла, деревенского сукна, железа. Все эти товары вывозились и в XVII ст., только вывоз холста, в особенности же железа, теперь значительно возрос. Англия в особенности вывозила мешочный холст, фламское полотно, равендук, беленый холст, полотно скатертное; последнее приобретала и Америка. Столь же сильно нуждалась Англия в нашем железе. Как указывает В. И. Покровский, средний ежегодный вывоз фламских и парусных полотен и равендука составлял в пятилетие 1758 — 1762 гг. 77 тыс. кусков и возрос в 1793—1795 гг. до 251 тыс., но уже в 1800—1813 гг. снова понизился до 212 тыс. кусков ^{469}. По Семенову, он еще в 1802 — 1804 гг. был выше вывоза 70-х годов (259 тыс. кусков вместо 183 тыс.), но затем стал падать. По мере распространения на Западе машинного производства льняной пряжи, как и замены полотна бумажными тканями, русские изделия должны были вытесняться иностранными ^{470}.

То же произошло и с железом. Англия импортировала в 1737 г. железа 200 тыс. тонн, импорт железа во Францию составлял в 1787—1789 гг. в среднем около 6 млн. ливров, из России ввозилось на 420 тыс. ливров ^{471}. Из материалов Коммерц-коллегии видно, что вывоз железа с 1760 г. до конца столетия непрерывно возрастал: в 1762 г. 1158 тыс. пуд., в 1766 г. 2335 тыс. пуд., в 1773 г. 2744 тыс. пуд., в 1779 г. 3 млн., в 1794 г. 3,9 млн. пуд. Однако, в начале XIX ст. в среднем отпускалось уже всего (за 1800-1814 гг.) 1,8 млн. в год, в 1814-1824 гг. 1,3 млн ^{472}. Блестящее развитие английской металлургической промышленности, работавшей с конца XVIII ст. на минеральном топливе, сделало и русское железо для Запада излишним ^{473}.

Большую роль играли в XVIII ст. и русский лес, смола, деготь, пенька в странах с развитым кораблестроением. Франция ввезла этих товаров в 1787—1789 гг. в среднем на 9 млн. ливров, причем 3,5 млн. приходилось на Россию. Англия уже в 1716 г. импортировала их на 197 тыс. ф. ст. из России, но затем в течение XVIII ст. этот импорт еще более повысился ^{474}. И вывоз леса, достигавший в конце XVIII ст. 1¹/₂ млн. руб., затем стал падать, в особенности вследствие войн, но и после прекращения их лишь медленно увеличивался, не доходя еще до цифры конца XVIII ст. (в 1814 — 1819 гг. в среднем 1,3 млн. руб.) ^{475}.

Таким образом, развитие экспорта всех этих товаров являлось лишь кратковременным; в особенности же вывоз промышленных изделий, полотна и выделанных кож (юфти) [30], а также железа, возраставший в течение XVIII ст., вскоре снова упал до незначительных размеров.

Вывоз хлеба, который впоследствии приобрел столь крупное значение, стал расти лишь в XIX ст. В предшествующем веке вывозилось в 1717-1719 гг. в среднем 32 тыс. четвертей, в 1758-1762 гг. 70 тыс., в 1778-1798 гг. 400 тыс., но в 1788-1792 гг. всего 233 тыс. четв. Напротив, в 1801-1806 гг. вывоз хлеба равнялся 2,2 млн. четв., а в 1816 — 20 гг., после временного сокращения вследствие войн, 3,2 млн ^{476}.

Семенов приводит следующие цифры нашего привоза во второй половине XVIII ст. по главнейшим товарам (в тыс. руб.):

Как мы видим, на первом плане стоят предметы роскоши (свыше 11 млн. в 1790—1792 гг.): вина и водки (о значении вывоза вин к нам можно усмотреть из того, что во всех торговых договорах, заключенных нами в конце XVIII ст. ^{477}, выговорено понижение пошлин в России именно на вина), сахар (тростниковый, безусловно предмет роскоши в то время), чай и кофе (доступные и значительно позже только высшим классам, потребление их, как показывают приведенные цифры, развивалось лишь очень медленно), ткани шелковые и бумажные — и последние составляли предмет роскоши, будучи еще изготовляемыми ручным способом. К предметам роскоши следует отнести и южные плоды — из Турции, Италии, Франции, Испании. Шерстяные ткани, среди них главным образом сукно (в 1790— 1792 гг. на 3,3 млн.), предназначались частью для армии, потребность которой не могла еще удовлетворяться собственным производством, частью состояли из высших сортов сукна, привозимых для богатых слоев населения. На третьем плане стояло сырье и вспомогательные материалы (2,5 млн.) — шелк-сырец и краски (индиго, сандал, кошениль).

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ.

Меры торговой похитили при Пempe I и Екатерине II [31]

«Торговля — мое дитя», — говорила Екатерина II. И она, и Петр Великий исходили из того, что «торговля верховная обладательница судьбины человеческого рода», почему «прилежать к ней» «есть дело самых высочайших особ достойное». Екатерина сама участвовала в созданной для торговли со Средиземным морем компании Владимирова, «опекунство» над которой было поручено генералу Мордвинову. Желая создать «знатную коммерцию», она учредила «многие регламенты и учреждения, «относящиеся до коммерции», в частности, ею «учинены» с другими державами «купечественные трактаты» «на выгодных кондициях». Словом, они подражали европейским государствам, которые «коммерцию свою весьма распространили и в лучшее привели состояние». В сочинениях того времени об «исправлении купечества и торговли» говорится о необходимости облегчения «судового хода» и «кораблеплавания», об учреждении «особливой страховой компании», о создании «надежного развоза» продуктов, об «устройстве медных банков для транспорту денег билетами» и многом другом, служащем к «великой пользе коммерции» ^{478}.