Повседневная жизнь людей Библии
Повседневная жизнь людей Библии читать книгу онлайн
Андре Шураки — писатель, историк, эссеист, автор трудов, посвященных истории Библии, снискавших мировую известность и получивших высокую оценку критики. Глубокое знание библейских текстов, этнографического и археологического материала позволило ему создать яркую картину повседневной жизни древнего Израиля в эпоху его расцвета — в царствование Самуила, Давида и Соломона. Издатели надеются, что знакомство с повседневными заботами людей Ветхого Завета приблизит современного читателя к пониманию духовного наследия величайшей книги человечества — Библии.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Самые разные факторы способствовали их замыслам: приручение верблюда и распространение железных орудий труда, которые позволили им обосноваться в ранее необитаемых районах, отдаленных и лишенных воды. Железные орудия труда позволили выкапывать глубокие скважины и скапливать дождевую воду, а благодаря использованию верблюдов облегчилась коммуникация.
Египет в эпоху завоеваний был не в состоянии защитить хананеев от захватчиков, которые использовали тактику колонизации, сообразуясь с местными условиями. Евреи завоевали в итоге горы и равнины севера, защищенные сетью крепостей, построенных между Бейт-Шеан и Мегиддо, а потом и юг, где расположен центральный горный массив (Иудея [24]и Самария [25]) с пустынными местностями. Северные и южные племена были отделены друг от друга в силу географических условий, а также могущественными крепостями хананеев: единство еврейских племен пострадало от этой ситуации, которая способствовала их изоляции, а потом и окончательному разделению. Скитальческое прошлое никогда не покидало память Израиля: ни в течение нескольких веков пребывания на земле Ханаана, ни в долгие периоды изгнанничества. Однако стенающая пустыня Всевышнего покажется евреям менее ужасной, чем их одиночество среди наций, по которым они будут разбросаны.
Перемены
Переход от кочевой жизни к оседлости вызвал глубокие изменения в экономике племен Израиля. Пастухи-кочевники стали крестьянами и ремесленниками. Эта революция должна была также повлечь изменения в патриархальной организации библейского общества. Племя, верное своим истокам, которое провозглашает себя потомками общего предка, остается основной единицей социального уклада. Но оно претерпевает трансформации, связанные с особенностями изменившегося быта. Отныне роль «шофет мошиа», «суффет» принадлежит царю. Совет старейшин становится трехуровневой консультативной ассамблеей — города, племени и нации: эти советы состоят из старейшин, группирующихся вокруг своего князя 16.
Старейшины сообразуются в своих действиях с установлениями Второзакония 17и обычаем: они стоят на страже патриархального уклада.
Судьи, «шофетим», решают другие вопросы, званием они обязаны своему положению. Старейшины — потомки знатных родов. В случае нераскрытого убийства судьи или старейшины в наиболее близком месте к находке тела принимают меры, предусмотренные законом 18.
Старейшины сведущи в вопросах, которые касаются федеративного объединения племен, или, после раскола, двух государств — Иудеи и Самарии. Мы не знаем, как избирались старейшины. Этот совет представляет народ во всех национальных событиях, он избирает царя; он объявляет войну; он ведет торговлю с другими государствами и заключает договоры; он участвует в отправлении культа; он выражает волю нации во всех обстоятельствах, в частности, во время внутренних или международных кризисов 19.
Совет старейшин собирается принародно на площади перед городскими воротами 20: в эпоху кочевий — у входа в шатер. Чести быть членом совета старейшин добивалась вся знать.
По мере того как могущество совета старейшин росло в ущерб тенденциям к монополизации власти государем, росло и значение семьи или клана. Единство нации обеспечивается общностью сознаний, имеющих одни корни, исторические, этнические, религиозные, языковые и культурные.
Новый уклад
Библейский человек превратился из кочевника в земледельца и ремесленника. Изначальное равенство членов племени уступило место новой экономической системе, возделывание земли вытеснило скотоводство, отныне евреи выращивают злаки и фрукты, занимаются ремеслами и коммерцией.
Урбанизация способствовала экономическим и социальным изменениям, не уничтожив, однако, следы прошлого, ревностно охраняемого народом, фанатически преданным своей традиции. Человек зависит в большей мере от степени плодородности земли, чем от своего происхождения, более или менее благородного. Городской уклад более способствует социальной дифференциации. Появляются группы маргиналов, которые становятся легкой добычей любого, кто берет на себя роль лидера в перевороте 21.
Город становится основой нового социального уклада. Он приобретает статус автономии в ситуации национальной децентрализации. Изначально монархия, вероятно, опиралась на племенную организацию. Затем, в результате неизбежного конфликта племенные вожди разделили страну на регионы, управляемые царскими чиновниками, которые впоследствии от сановника до воина стали зависеть непосредственно от центральной администрации: вожди колен лишились, таким образом, реальной власти. Одновременно цари назначали первосвященника, священников и левитов Иерусалимского храма, укрепляя свою власть авторитетом церкви. Ослабив могущество политических органов колен, они поддерживали патриархальные традиции и их социальные институты, противопоставленные новым монархическим структурам и составляющие основу древней социальной организации библейского общества.
Демографические данные
Мы знаем библейского человека, представляем, как он выглядел, продолжительность его жизни, болезни, занятия, будь то земледелец, ремесленник, торговец или раб, священник или пророк. Вот его орудия труда, предметы домашнего обихода, жилища, которые он строил, даже ткани. Он стал невероятно близок нам. И притом он должен оставаться далеким, настолько, чтобы мы смогли понять, в каких отношениях он состоял с обществом, как он представлял себе свою социальную роль, будучи человеком мыслящим.
Существует риск спроецировать на общественную жизнь и мысль человека Библии наши представления, комплексы, наш стиль жизни, цивилизации, сильно отличающейся от общества древней Азии периода бронзового и железного веков. Было бы ошибкой отождествлять нас с людьми того времени. Мы, однако, часто ощущаем свою связь с тем временем и его людьми, иногда даже стараемся принять библейского человека за своего рода идеальную модель. Постараемся же с осторожностью проникнуть в общество, которое он олицетворяет.
Библейский человек живет в условиях жесткой социальной регламентации. Историки подтвердили данные Библии археологическими раскопками: например, рассчитав население городов по количеству домов, найденных при раскопках.
Евреи по прибытии в Египет насчитывали 70 человек — потомков Иакова 22, цифра, безусловно, символическая, но отражающая степень почитания предков. После избавления от египетского рабства они, по сведениям Библии, насчитывают 600 тысяч человек 23. Эти данные должны быть дополнены данными позднейшей переписи: первая фиксирует 603 550 24человек старше 20 лет, к которым нужно прибавить 22 тысячи левитов 25. Вторая, сделанная по прибытии в Иерихон, — около 601 730 26. Эти цифры много раз подвергались сомнениям и анализу для определения точной величины израильского общества. Перепись, осуществленная два века спустя Давидом, содержит данные, которые кажутся несколько завышенными, чтобы быть истинными 27: если их принять, то надо счесть, что общее количество евреев составляло 5 миллионов. Историки считают, что это число равнялось при Давиде приблизительно миллиону 200 тысячам и сохранялось без существенных изменений на протяжении всей царской эпохи.
Раскопки открыли нам хананейские города, где плотность населения составляла тысячу человек на гектар. В Иерусалиме во времена иевусеев [26]насчитывалось не более 3 тысяч жителей, а во времена Соломона 9 тысяч, к которым нужно прибавить тех, кто жил за крепостными стенами. Население Мегиддо составляло 6 тысяч, Иерихона — 3400; Сихема — 5 тысяч; Шввефона — 2500; Аскалона — 6 тысяч во времена филистимлян и около 55 тысяч в римскую эпоху, в то время, когда Иерусалим Ирода* насчитывал 200 тысяч жителей.