Танки идут на Берлин

Лишь небольшой группе гитлеровцев удалось перебраться на южный берег в этом районе. Ее ликвидация была возложена командованием корпуса на 44-ю гвардейскую танковую бригаду полковника И. И. Гусаковского. К тому времени у 45-й гвардейской танковой бригады полковника Н. В. Моргунова в строю было мало танков, и мы вывели ее на доукомплектование. Остававшиеся же у нее танки были переданы 44-й гвардейской танковой бригаде, которая продолжала в течение еще нескольких дней вести бои, завершившиеся полной ликвидацией переправившейся у Устечка группы противника.

Более крупными силами прорвался враг через Днестр западнее нашего участка. В связи с этим по приказу командования фронта к рубежу Незвиско — Обертин — Коломыя были выдвинуты 141-я, 241-я стрелковые дивизии и другие общевойсковые соединения, а также часть сил 1-й танковой армии, среди них 40-я гвардейская танковая и 27-я гвардейская мотострелковая бригады полковников И. А. Кошелева и И. П. Елина.

Заняв оборону на рубеже Незвиско — Обертин, обе бригады получили задачу отразить все попытки гитлеровцев пробиться на этом участке на восток. В этих напряженных боях воины корпуса вновь проявили высокий боевой дух, несокрушимую стойкость и отвагу. Вместе с танкистами и автоматчиками умело и храбро действовали наши артиллеристы и минометчики. Примеров тому множество. Вот один из них.

Минометный расчет старшего сержанта Н. В. Тишакова, комсорга 2-го дивизиона 270-го гвардейского минометного полка, занимал позицию у Обертина, где оборонялись части 27-й гвардейской мотострелковой бригады. Гитлеровцы упорно атаковали. Сначала они пустили вперед несколько танков, а затем пехоту. Но едва противник вышел на пристрелянный минометчиками рубеж, как попал под их огонь и был вынужден отступить. Вскоре последовали еще две столь же безуспешные вражеские атаки.

Но гитлеровцы решили любой ценой прорваться. Теперь они двинулись в атаку при поддержке авиации, которая обрушила сильные бомбо-штурмовые удары на позиции 27-й гвардейской мотострелковой бригады, особенно на участок у Обертина. Одновременно наступала вражеская пехота с танками. Казалось, под таким огнем нельзя было и голову поднять. И все же гвардейцы-минометчики продолжали бесстрашно сражаться. Их меткий огонь словно воздвиг перед противником непробиваемую стену. И фашисты вновь отступили. Ни в этот, ни в последующие дни они так и не сумели прорваться на этом участке.

К 17 апреля, когда по приказу Ставки Верховного Главнокомандования войска 1-го Украинского фронта перешли к обороне во всей своей полосе, 11-й гвардейский танковый корпус завершил ликвидацию разрозненных групп противника, прорывавшихся на рубеже Обертин — Коломыя. Теперь, прочно закрепившись на этом рубеже в междуречье Днестра и Прута, мы отбивали настойчивые атаки врага с запада, со стороны г. Станислава.

В результате Проскурово-Черновицкой операции войска 1-го Украинского фронта вышли к Восточным Карпатам и совместно с армиями 2-го Украинского фронта отсекли вражескую группу армий «Южная Украина» от остальных немецко-фашистских войск.

Для восстановления своего стратегического фронта гитлеровское командование считало необходимым оттеснить наши войска от Карпат и вновь захватить междуречье Днестра и Прута. С этой целью еще 11 апреля противник крупными силами из района Станислава атаковал 18-й гвардейский стрелковый корпус. Последний, будучи ослаблен в предшествующих боях, отошел за Днестр. При этом врагу удалось захватить плацдармы на южном берегу реки. Он немедленно приступил здесь к сосредоточению сил для удара во фланг и в тыл нашей 1-й танковой армии, действовавшей южнее Днестра. Командование фронта, разгадав замысел врага, приняло меры к усилению Станиславского направления. Сюда была переброшена часть сил 38-й армии, в состав которой вошли и ранее действовавшие здесь стрелковые корпуса. С ней должна была взаимодействовать наша 1-я танковая армия. «Главная задача 1-й танковой армии как армии усиления, — говорилось в приказе командующего фронтом, — обеспечить жесткой обороной станиславское направление в полосе между реками Днестр и Прут. Задачу выполнять в тесном взаимодействии с 38-й армией» [121].

Вместе с 38-й армией мы также должны были подготовить к 21 апреля наступление с целью освободить Станислав и отбросить врага от междуречья Днестра и Прута. Но противник уже 17 апреля нанес удар по советским войскам, оборонявшимся к западу и к югу от Станислава. Вновь завязались ожесточенные бои. Гитлеровское командование непрерывно вводило в бой новые силы, поддерживаемые авиацией. В составе наступавших вражеских войск действовало более 200 танков [122].

Противостоявшие им соединения 38-й и 1-й танковой армий после длительных мартовско-апрельских боев были малочисленны, имели незначительное число танков, не хватало и артиллерии. Что касается, например, нашего корпуса, то в отдельные дни в бригадах оставалось на ходу не более 8–10 боевых машин, а в мотострелковых батальонах — менее сотни активных бойцов.

В результате в первые два-три дня наступления, начатого противником 17 апреля, ему удалось на отдельных участках полосы 38-й и 1-й танковой армий продвинуться вперед на 15–25 км. Однако при этом он понес огромные потери. Так, 20 апреля при отражении натиска гитлеровцев наши войска уничтожили около тысячи фашистских солдат и офицеров, а также 68 танков [123].

Надо сказать, что на рубеже Обертин — Коломыя, где оборонялись тогда войска нашего корпуса, противнику не удалось добиться сколько-нибудь существенного успеха даже в эти первые, самые трудные дни. Взаимодействуя с подошедшими стрелковыми дивизиями, мы неизменно отбивали яростные атаки фашистской пехоты с танками.

Между тем, начиная с 26 апреля, враг направил свои главные усилия как раз в направлении Коломыи, явно рассчитывая, что после взятия этого города ему удастся захватить и Черновцы. Вплоть до 5 мая предпринимал он здесь одну за другой атаки силами нескольких пехотных дивизий с танками. Но в этот период увеличились и наши силы. Междуречье Днестра и Прута теперь обороняли войска 18-й, 38-й и 1-й танковой армий, причем они были частично доукомплектованы личным составом и техникой.

Несколько пополнен был и наш корпус. 20 апреля прибыла после доукомплектования 45-я гвардейская танковая бригада. К этому времени начали получать новую материальную часть и другие наши бригады.

Как видно из сказанного, корпус в период этих оборонительных боев по приказу командования армии выдвигал свои соединения и части на угрожаемые участки, выполнял задачи по отражению атак противника, неоднократно контратаковал. В тяжелых схватках с гитлеровцами в конце апреля и начале мая весь личный состав корпуса — танкисты, автоматчики, артиллеристы, минометчики, саперы — вновь проявили себя опытными и смелыми воинами, с честью оправдали высокое звание гвардейцев.

Так, 26 апреля противник нанес сильный удар восточнее деревни Хлебячи по позициям 40-й гвардейской танковой бригады, которой с 12 апреля командовал полковник Е. Я. Стысин. Части бригады отразили натиск гитлеровцев, а затем перешли в контратаку. Они отбросили врага и очистили от него Хлебячи, нанеся фашистам чувствительные потери. В тот день особо отличился экипаж младшего лейтенанта А. Н. Воробьева. Во время контратаки он подбил вражеский танк и два самоходных орудия, вывел из строя три дзота и уничтожил до 50 фашистских солдат и офицеров.

Умело и храбро сражалась с врагом 44-я гвардейская танковая бригада полковника И. И. Гусаковского. Она особенно часто перебрасывалась на наиболее опасные направления. Так, бригада участвовала в середине апреля в ликвидации двух пехотных полков противника, переправившихся на южный берег Днестра в районе населенного пункта Петров. Неделю спустя она заняла оборону на рубеже деревни Жабокруки и отбила все атаки противника. А 28 апреля, будучи переброшена в район населенного пункта Михалков, предприняла ряд успешных контратак.