Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков

Прочитав означенную молитву, мастер (знахарь) брал чашку с водой и, чтобы видеть в ней, где именно нужно рыть клад уже отчитанный, и читал над водой следующие слова: «Матушка красное солнце, как ты освещаешь своим светом видение зрака, такожде покажи рабу Божию (имярек) поклажу сию; а ты, матушка свежая вода, покажи в себе от небеси и земли сквозь камня и песка и красной глины во славу всех святых».

Известный в Симбирской губернии кладоискатель, мещанин Андрей Михайлов, умерший в 1854 году, оставил записку следующего содержания:

«В книге «Измарагд новый», сиречь «Путеводитель», которая та книга у Михея Петровича Мингаля в саду была, на странице третьей сказано о поклажах:

«Зри, яко во Священном писании глаголется, о великой поклаже царя Соломона; она, поклажа та (неисчетны сокровища, два тьму таланта злата), с кораблем у Тира и Сидона потонула, и к тому ж не обрящется до скончания века, и дана бысть оттоле, по попущению Божию, власть приставникам сторожите поклажи на земли: овы ничисты духи, яко же и поклажу царя Соломона, до дня Страшного суда стерегут, овы же простая поклажи молитвами отчитываются, положены на срок У тех поклаж через три года приставники ино место — опившие люди, ино место — проклятые, а коли — и сами князи бесовские. Одначе есть травы, коим сила от Бога дана; те травы огнея, царь-трава, Петров крест да плакун. Возьми плакуна на Ивана Богослова да загни верхушку; так и оставь до Троицы, а как Троица придет, возьми с корнем ту траву и принеси к обедни в церковь. Как молитву поп травам даст, и та трава годна для кладов, печати приставника отпирает; неспроста, а чти с умилением:

«Приступаю я, раб Божий, к поклаже сей, окружаю в ширину и глубину, утверждаю Божьим словом; пошли мне, Господи, помощника, архангела Уриила, отогнать демонскую силу, от сей черты окруженной, от еретика и от волшебника. Пошли, Господи, грозного Илию пророка с огненной колесницей, с громовым ударом истребить нечистая силы от поклажи сей. Утверждаю поклажу сию на камне Алатыре, замок отмыкаю в небе, ключ в море; как морю огненну не бывать, из моря ключей, кроме меня, не вынимать, а замка не отпирать; аминь».

«Положи ту траву, да смотри, неразумный, не доткнись руками, а отпирай коромыслом, а деньги бери из середины (наверху, говорено, нечистая печать), а если подвох сделает, — ослепнешь, промой глаза богоявленской водой и чти с умилением: 'Матушка, богоявленская вода, покажи в себе от небеси и земли, сквозь каменя и песка и красной глины, поклажу; во славу всех святых; аминь»».

Вспомогательными средствами при добывании клада служили папоротник, разрыв-, прыгун-, скакун-и плакун-трава.

В полночь накануне этого дня расцветал магический «папоротников цвет», охранявшийся нечистой силой, который поэтому достать чрезвычайно трудно. Зато человек, сумевший овладеть этим цветком, становился всемогущим, — он делался прозорливым, повелевал духами и отыскивал клады.

Цветок папоротника называли «перуновым цветом», поскольку растение было посвящено Перуну.

Вот как о таком цветке рассказывается в одной быличке:

«Жил в одном городе богатый трактирщик, у которого было много служащих, или как их звали на Руси раньше — половых. Однажды половые разговорились между собой о том, как можно сделаться богатым и знатным. Один и говорит:

— Я знаю средство сделаться богатым.

— Что же ты не испытаешь его, коли знаешь? — спрашивают его товарищи.

— Боюсь, опасно.

— Тогда расскажи нам, как же это можно разбогатеть.

— Нужно достать Иванов цвет, цветок папоротника, который расцветает только в ночь на Иванов день. Кто этот цветок добудет, от того никакой клад не укроется и он может все сделать, что захочет.

— Ладно, попробуем! — сказал один из половых по имени Сидорка.

И вот, когда настал канун Иванова дня, поздно вечером Сидорка отправился в лес к зарослям папоротника. В полночь он увидел, что на одном кусте папоротника расцвел цветок. Сидорка сорвал его и побежал домой. И вдруг видит он большой огненный шар, и катится тот шар ему прямо под ноги. Сидорка понял, что это дьявольское наваждение, и закричал: «Чур меня!» Шар тотчас же пропал.

Пошел Сидорка дальше! Долго шел, наконец увидал вдали огонек. Пошел на огонек и подошел к избушке. Заглянул в нее и видит: на печи лежит старый-престарый старик. И говорит ему старик:

— Тебе одному не справиться с Ивановым цветком, я тебе помогу в этом.

Слез старик с печки, взял ножик и разрезал у Сидорки на ладони кожу, всунул под нее цветок и в ту же минуту зарастил рану. Потом взял со стены суму, подал ему и сказал:

Твой родной город, как тебе известно, окружили войска врага. Ты можешь освободить его. Стоит только сказать: «Ранец, ранец, задай врагам танец!» — как появятся у тебя помощники. Когда же захочешь, чтобы все прекратилось, то скажи: «Ребята, в суму!»

Только что вымолвил это старик, как Сидорка очутился у города. Город действительно был окружен неприятелем. Увидав врагов, Сидорка закричал: «Ранец, ранец, задай врагам танец!» И вылезло из ранца войска видимо-невидимо, напало оно на врагов и прогнало их от города. После этого Сидорка был встречен царем с большим почетом, произведен в фельдмаршалы и находился при царе до самой его смерти».

Однако если золото в кладе омыто кровью, то оно нечисто и никогда не принесет ничего хорошего его обладателю, потому что почти всегда вынужден он продать за него душу. Какое уж тут счастье!

Папоротник не только клады отворял, но еще помогал и при игре в карты. Для удачи за картежным столом надо было вырыть корень папоротника, высушить его и мелко истолочь — непременно в полотне. Садясь играть в карты, правой рукой посыпали порошок около своих ног справа налево и слегка на себя, при этом стараясь не двинуться с места. Затем три раза говорили: «Всё — мое, всё — ко мне!»

Вот такой удивительный этот обычный папоротник, собранный на Купалу!

Травы в этот день собирали рано утром «на утренней заре», когда на них не успела еще высохнуть роса.

Человек, намеревавшийся собирать травы, должен был соблюдать телесную чистоту, поэтому он обыкновенно мылся в бане и надевал чистое белье. Некоторые, особенно целебные и священные травы не срывались прямо руками, а «через чистые платы и рушники».

По словам знахариц, травы должно рвать на Ивана Купалу, между заутреней и обедней, совсем нагому, какой человек родится; и не бояться ничего, что можно при том увидеть: «Чертям не больно любо, как рвут травы». А как станешь рвать, то надо прежде попросить матушку сырую землю, чтоб она благословила нарвать с себя трав для всякого снадобья; надо ничком упасть на матушку сырую землю и молвить такие речи:

Рвать травы надо одному и так, чтоб и близко никого не было.

При этом, когда срываешь травку, надо знать, как ее заговорить. Так, богородскую траву знахарки рвали не иначе как со словами: «Тебе, травонька, на исхождение, а мне, рабе Божией, во исцеление».

В некоторых местах Воронежской губернии перед сбором лекарственных трав читали молитву: