Путь к империи

Пули долетали до моста. Главнокомандующий расположил 32-ю полубригаду в засаде, уложив ее на землю в небольшой ивовой заросли, вдоль плотины, около головы моста. Засада вовремя вскочила, произвела залп, ударила в штыки и сбросила в болото сомкнутую колонну противника в полном ее составе. Это были 3000 хорватов; они все тут погибли. Массена на левом фланге не раз попадал в тяжелое положение, но он всегда шел во главе войск, подняв шляпу на конце своей шпаги, как знамя, и произвел ужасную резню в противостоящей ему дивизии.

После полудня главнокомандующий счел, наконец, что настал момент завершить дело, ибо если бы Вобуа в этот же вечер был разбит Давидовичем, то ночью пришлось бы двинуться на помощь ему и к Мантуе. Альвинци двинулся бы на Верону, ему достались бы честь и плоды победы, а многочисленные преимущества, приобретенные за три дня, были бы потеряны. Если же вместо этого Наполеон оттеснит Альвинци за Вилланова, он сможет двинуться на поддержку Вобуа через Верону.

Он распорядился тщательно сосчитать число пленных и установить приблизительно потери противника и получил доказательство, что за три дня противник был ослаблен больше чем на 25 000 человек. Таким образом, число бойцов у Альвинци превосходило французские силы не более чем на одну треть. Наполеон приказал выйти из болот и приготовиться к атаке противника на равнине. Обстоятельства этих трех дней настолько изменили моральное состояние обеих армий, что победа была обеспечена.

Армия перешла по мосту, переброшенному через устье Альпоне. Эллиоту, адъютанту главнокомандующего, было поручено навести второй мост, но он был там убит. В 2 часа пополудни французская армия построилась в боевой порядок, левым флангом в Арколе и правым в направлении на Порто-Леньяго. Правый фланг противника опирался на Альпоне, а левый – на болота. Противник стоял по обеим сторонам дороги к Виченце.

Помощник генерала Лорсе был послан из Леньяго с 600–700 солдат, четырьмя пушками и 200 коней с целью обойти болота, к которым противник примкнул своим левым флангом. Около 3 часов, в ту минуту, когда этот отряд продвигался вперед и оживленная канонада началась по всей линии, а стрелки сошлись врукопашную, командир эскадрона Эркюль получил приказание направиться с 25 гидами и четырьмя трубачами сквозь камышовую заросль и атаковать крайнюю оконечность левого неприятельского фланга, как только леньягский гарнизон начнет обстреливать его с тыла орудийным огнем.

Эркюль умно выполнил этот маневр и много способствовал успеху дня. Неприятельская линия была прорвана, и противник начал отступать. Его главнокомандующий эшелонировал 6000–7000 человек на тыловых рубежах, чтобы прикрыть обозы и прикрыть пути отступления. На поле сражения не осталось никого, кроме французов. Неприятеля преследовали весь вечер, и он понес большие потери пленными. Армия провела ночь на своей позиции.

Несмотря на три победоносных дня, генералы и штаб-офицеры задумались над тем, что прикажет главнокомандующий на следующий день. Они полагали, что, удовольствовавшись отходом противника, он не станет драться на равнинах Виченцы и вернется в Верону по левому берегу Адидже, чтобы оттуда двинуться на Давидовича и занять Кальдиеро, – то было первоначальной целью его маневра.

Но противник понес за эти три дня такие потери и так пострадал в моральном отношении, что на равнине его можно было больше не бояться. Днем стало известно, что за ночь он отступил на Виченцу. Армия пошла за ним следом, но по прибытии в Вилланова одна лишь кавалерия продолжала преследование. Пехота остановилась до выяснения того, как будет держаться неприятельский арьергард.

Главнокомандующий зашел в монастырь Сан-Бонифачо. В церкви был расположен лазарет. Там лежали кучами 4000–5000 человек, из которых большая часть были мертвы. От них шел трупный запах. Главнокомандующий в ужасе отпрянул, как вдруг услышал, что кто-то назвал его по имени. Два несчастных раненых солдата три дня лежали среди мертвецов, без пищи, без перевязки. Они пришли в отчаяние, но жизнь вернулась к ним, когда они увидели своего генерала. Им была оказана всяческая помощь.

Получив донесения, что противник, отступая в величайшем беспорядке, не задерживается нигде и его арьергард прошел уже за Монтебелло, главнокомандующий, повернув налево, направился к Вероне для атаки тирольской армии. Разведчики задержали одного штабного офицера, которого Давидович выслал к Альвинци. Он только что спустился с гор и думал, что находится среди своих. Из его депеш узнали, что между обеими австрийскими армиями в продолжение трех дней совсем не было связи и Давидович ничего не знает о том, что произошло.

Альвинци потерял за три дня боев при Арколе 18 000 человек, из которых 6000 пленными, а также четыре знамени и 18 пушек.

Торжествующая французская армия вошла в Верону через Венецианские ворота спустя три дня после того, как она тайком вышла оттуда через Миланские ворота. Трудно описать изумление и энтузиазм населения. Враги, даже самые явные, не могли скрыть своего восхищения и присоединяли свои поздравления к поздравлениям патриотов.

Но армия не остановилась. Она переправилась через Адидже и двинулась на Давидовича, который 17-го атаковал Буссоленго и отбросил Вобуа на Кастельнуово.

Массена был направлен к Кастельнуово, где он соединился с Вобуа и атаковал Риволи. Ожеро, двинувшись по левому берегу Адидже на Дольче, захватил в плен 1500 человек, два понтонных парка, девять орудий и большой обоз.

Однако такие большие результаты были достигнуты не без потерь; армия, больше чем когда-либо, нуждалась в отдыхе, и было бы нецелесообразно двинуться в Тироль и доходить до Триента. Она заняла Монте-Бальдо, Корону, ущелья Киезы и Адидже. Армия Альвинци собиралась в Бассано, войска Давидовича – в Триенте.

Можно было ожидать, что Мантуя откроет свои ворота раньше, чем австрийскому главнокомандующему удастся сформировать новую армию. Гарнизон этой крепости стал получать вдвое уменьшенный паек, дезертирство увеличилось, госпитали были переполнены. Все предвещало скорую сдачу: смертность была огромная, болезни каждый месяц уносили в могилу больше людей, чем требовалось для выигрыша большого сражения.

Пруссия заключила мир с республикой в апреле 1795 года Конвенция, подписанная 17 мая, устанавливала правила, каких воюющие армии должны были придерживаться при проходе через прусские провинции. Но эта конвенция вызвала много споров, и 5 августа 1796 года в Берлине было постановлено, что будет создана разграничительная линия от Везеля на Рейне, вдоль границ Тюрингенских гор, и ни одна из воюющих армий не может ее переходить.

Владения прусского короля и присоединяющихся к Прусской конфедерации германских государей, лежащие к югу от этой линии, делаются нейтральными. Однако воюющие армии могут проходить по ним с оплатой за предметы довольствия, какие им потребуются, но без права возводить какие-либо укрепления.