История Африки с древнейших времен

Несмотря на упорное сопротивление коренных жителей, их обманом или силой заставили уступить поселенцам большие территории. Колонисты, сами бывшие рабы, использовали часть земель под плантации, на которых принуждали работать людей покоренных деревенских общин и племен, подвергая их чуть ли не рабской эксплуатации. Выращивали на плантациях в основном рис, хлопок, кофе. Последний очень скоро стал предметом вывоза, высоко ценившимся в торгово-капиталистических кругах. Как и в Сьерра-Леоне, торговля была главным поприщем деятельности поселенцев. Хитростью и обманом они выменивали у местных племен на изделия европейской промышленности пальмовое масло, слоновую кость, древесные красители и перепродавали с большой прибылью капиталистическим предприятиям Европы или Америки. Наряду с зажиточными плантаторами вскоре выделился экономически могущественный слой богатых торговцев и коммерсантов, которые пользовались одновременно большим политическим влиянием.

Первоначально эти области были подчинены губернатору, назначавшемуся Американским колонизационным обществом, но впоследствии поселенцам формально была предоставлена независимость. Первый афро-американский губернатор, Дж. Дж. Робертс, 26 июля 1847 г. провозгласил Либерию республикой, в состав которой входили все поселения до Мэриленда (он присоединился к республике позднее). Капиталистические государства Европы немедленно признали новую республику, США же — только в 1862 г.

Политическая власть сосредоточивалась главным образом в руках американо-либерийской верхушки, состоявшей из богатых фермеров и купцов. Они были неразрывно связаны с буржуазией США и Великобритании. Это проявлялось не только в экономике, где происходило теснейшее переплетение торгового капитала, но и в политике благодаря поставкам оружия и применению английских военных кораблей для подавления мятежей прибрежных племен и т. д. Конституция страны была составлена по образцу североамериканской. Выборный президент назначал министров и возглавлял кабинет, осуществляя исполнительную власть. Законодательство принадлежало конгрессу, состоявшему из сената и палаты представителей. Активным избирательным правом пользовались все граждане старше 21 года, имевшие земельную собственность. В 1860 г. была основана система двух партий: либералов (виги) и республиканцев. Зависимое местное население оставалось бесправным. Паразитическая верхушка угнетала и эксплуатировала африканские племена и деревенские общины.

Оседлые племена африканцев с большим упорством отстаивали свою независимость и земельные владения. В первую очередь это относится к племенам побережья, например к кру, которые непрестанно вступали в кровопролитные конфликты с пришельцами.

Начиная с 50-х годов XIX в. прибыльной торговлей в Либерии занимались не только американские и английские коммерческие компании. В 1854 г. гамбургская фирма «Вёрман» основала в Монровии факторию, а в последующие годы еще несколько поселений. К началу территориального раздела Африки империалистами правящая американо-либерийская верхушка была по рукам и ногам связана кредитами, займами и другими проявлениями «помощи» со стороны сначала Великобритании, а затем США и была вынуждена поэтому принять навязанные ей условия, напоминавшие колониальный статус. Формально, однако, Либерия сохраняла политический суверенитет.

В период промышленного капитализма Великобритания снова обратила главное свое внимание на торговые опорные пункты в районе Золотого Берега. В 1821 г. британская корона взяла в свои руки все дела Африканской компании, ее конторы и форты на побережье. С помощью договоров, навязанных вождям прибрежных племен, прежде всего фанти, англичане захватили часть побережья. Административно эта территория сначала подчинялась английскому губернатору в Сьерра-Леоне, и только в 1850 г. было провозглашено создание колонии Золотой Берег. Политическими проводниками колониального господства были чиновники колониального управления, зачастую наезжавшие только периодически, ибо в их распоряжении находились хорошо вымуштрованные колониальные войска и разветвленный фискальный аппарат. Они опирались на филиалы капиталистических торговых домов метрополии в Кейп-Косте, Аккре, Секонди и других городах побережья.

Примерно с 1830 г., когда начали давать эффект меры по запрещению работорговли, на Золотом Береге, как и в других областях Африки, изменилось содержание обмена колониального сырья на европейские товары. Оптовые торговцы и фрахтовщики ориентировались уже на «массовую» продукцию промышленных стран Европы: хлопчатобумажные и скобяные изделия, водку, оружие, безделушки, а в экспорте — на золото, слоновую кость и все больше на пальмовые ядра. Прежде купцы не ощущали прямой необходимости расширять торгово-политические сферы своего влияния и деятельности за пределы крепостных стен, но теперь, когда работорговля иссякла, знамением времени стали их усилия приобрести новые внутренние рынки путем покорения жителей некоторых регионов, в том числе Золотого Берега. Стремясь расширить торговлю, европейцы при поддержке колониальной администрации проникали на территории, прилегающие к побережью. При этом они использовали унаследованные от эпохи работорговли торговые связи и методы, а также посредников из среды самих африканцев.

Главной формой экономической эксплуатации Золотого Берега по-прежнему был неэквивалентный обмен. Однако с середины XIX в. он дополнился новыми формами, которые и на Золотом Береге предвещали окончание домонополистического периода колониальной эксплуатации. Наряду с горнодобывающей промышленностью, удовлетворявшей фискальные интересы Англии, известное значение здесь имело производство какао-бобов исключительно на экспорт. Саженцы какао, вывезенные из Суринама, впервые попробовала высадить на Золотом Береге в 1853 г. базельская протестантская миссия. С конца 70-х годов какао выращивали на нескольких плантациях миссии и, главное, на фермах африканцев в области Мампонг-Аквапим, традиционном месте производства какао в современной Гане. В результате усилилось проникновение капитализма в экономику, а это, хотели того колонизаторы или нет, вызвало к жизни новые социальные силы. Образовалась особая прослойка фермеров-африканцев, производивших какао, и зажиточных купцов, частично мулатов, которые придали новый характер антиколониальному движению на побережье.

Сначала английская политика колониальных завоеваний развертывалась чрезвычайно медленно, многие годы она даже терпела поражения и на какие-то периоды вовсе замирала. Причиной этого не в последнюю очередь было яростное сопротивление многочисленных племен. Продвигаясь в глубь страны и расширяя свою колонию на побережье, англичане прежде всего наталкивались яа ожесточенный отпор ашанти, длившийся десятилетиями. Английское правительство очень быстро поняло, что, не покорив вождества ашанти, оно не сможет ни закрепиться на берегу, ни продвинуться дальше. Тогда оно обратилось к печально известной тактике заключения договоров о «дружбе» и торговле.

В 1817 г. в резиденцию правителя ашанти в Кумаси прибыло посольство во главе с капитаном Боудичем. Ему мы обязаны одним из самых интересных описаний блестящего двора ашантихе-не Бонсу: «Большая равнина на протяжении почти целой мили являла картину необыкновенного великолепия. От царя, его вассалов и приближенных исходил видный издалека блеск, их окружали придворные всякого рода, а впереди стояла масса воинов, которые как будто преграждали доступ к царю. Лучи солнца отражались в массивных золотых украшениях, которые сверкали перед нашими глазами, и вынести этот блеск было не легче, чем палящий зной. При нашем приближении более ста оркестров разом грянули излюбленные мелодии своих командиров. Громко трубили рога, отбивали ритм барабаны, звенели металлические инструменты, и вдруг они все замерли, и какое-то время слышались только нежные голоса длинных флейт… Носильщики то подымали, то опускали по крайней мере сто очень больших зонтов и балдахинов, под каждым из которых с успехом укрылось бы тридцать человек, и это приносило некоторое облегчение… Царские герольды с золотыми нагрудными пластинами расчистили нам путь, впереди пронесли бамбуковые шесты и флаги Великобритании, и мы начали круг почета» [87].