Гиппократ

В этнографическом разделе поражает прежде всего точность информации и мастерство описания.

Благодаря любознательности автора народы, которые история обрекла бы на забвение, предстают перед нами, как живые. Особенно это касается жителей долины реки Фасида в Колхиде (современная Риони в Грузии). Описание этого народа является единственным в греческой литературе и одним из первых свидетельств об озерных деревнях:

«Вот как обстоят дела у жителей Фасиды: эта страна болотистая, теплая, влажная и покрытая растительностью. Во все времена года дожди там обильные и сильные. Жители обитают на болотах; их деревянные и тростниковые жилища построены среди воды. Они мало ходят пешком в город и порт, а на пирогах, вырубленных из одного ствола дерева, они бороздят страну, спускаясь или поднимаясь, так как каналы там многочисленны. Вода, которую они пьют, теплая и стоячая, испорченная солнцем и питаемая дождями. Сама Фасида — самая непроточная из всех рек и течет очень медленно. Плоды, которые там растут, из-за большого количества влаги непитательные, мягкие и невкусные, они также не вызревают. Густой туман, исходящий от воды, застилает страну. По этим причинам жители Фасиды отличаются от всех других людей своим строением. Что касается роста, они высокие, но что касается объема, они очень полные, не виден ни один сосуд и ни один сустав; у них желтоватый цвет лица, как будто они больны желтухой. Голос у них самый грубый из существующих, так как воздух, которым они дышат, не чистый, а влажный и мглистый. Что касается физических усилий, они, естественно, скорее ленивы. Времена года не имеют значительных изменений ни в сторону удушливой жары, ни в сторону холода. Ветры частые, южного направления, кроме местного бриза. Он иногда бывает сильным, мучительным и горячим. Этот ветер называют kenchron. Зато северный ветер доходит нечасто, а когда он дует, он слабый и умеренный».

Изложение не производит впечатления заимствованного из книжного источника. Описание, в сущности, сделано на основе наблюдения за всеми факторами, которые автор советует учитывать при прибытии врача в незнакомый город: климат, ветры, вода, почва, образ жизни жителей. С этнографической точки зрения эти факторы объясняют физический и духовный облик народов, а с медицинской — конституцию людей и их болезни. В этом описании люди похожи на окружающую среду. Они влажные, тяжелые и медлительные, как болота, на которых они живут в теплой и мглистой атмосфере. Они похожи на лениво текущую Фасиду, и нет контрастов между временами года, чтобы встряхнуть этих апатичных людей.

Нет подтверждения тому, что автором «Воздуха, воды и местностей» был сам Гиппократ, но ничто не говорит и об обратном. Вероятно, Гиппократ мог путешествовать там, где занимались медициной его ученики. Может быть, он видел собственными глазами жителей долины реки Фасиды?

Во втором этнографическом разделе впечатляют попытки совершенно нового синтеза для упорядочения различий между физическим и духовным обликом народов Европы и Азии.

Попытаемся осознать цель такого сравнения. Во времена Гиппократа судить о народах Европы и Азии означало судить обо всех народах ойкумены. Со времени зарождения греческой этнографии, которое восходит к произведению Гекатея Милетского «Объезд земли» (конец VI или начало V века), вся ойкумена, которую греки представляли бронзовым диском, окруженным рекой Океан, была разделена на два континента — Европу и Азию. Европа простиралась от Южной Испании до Palus Mdotis (Азовское море). Азия включала не только персидскую империю, но также часть Африки: Египет и Ливию. Вторая часть «Воздуха, воды и местностей» является своего рода трактатом о мировой этнографии, тем более ценным, что произведение Гекатея дошло до нас только в виде небольших отрывков.

Однако намерением автора было не только описание народов всей земли, но и объяснение важнейших различий.

В этом заключается оригинальность замысла, к тому же автор подошел к этнографии окольным путем — через медицину. Распространяя на здоровье народов свой метод анализа, автор придал этнографическим исследованиям новый масштаб.

Основополагающая идея, которой будет уготовано великое будущее в истории идей (и которая найдет свое самое знаменитое выражение в «Духе законов» Монтескье), заключается в том, что физические и духовные различия между народами Европы и Азии вызваны главным образом климатом. Эта мысль подчеркнута:

«Я утверждаю, что Азия в высшей степени отличается от Европы природой всех творений, как растений, произрастающих из земли, так и людей. Ибо в Азии все значительно красивее и богаче; страна цивилизованнее, а характеры людей мягче и приветливее. Причиной является более умеренный климат, так как Азия расположена на одинаковом расстоянии от восходов солнца со стороны востока и довольно далеко от холода. Климат, который больше, чем что-либо иное, способствует росту и цивилизации, таков, что ни одна стихия не преобладает, а царит равенство между всеми».

Тем не менее не все части Азии имеют один и тот же благоприятный климат. Только средняя часть Азии, соответствующая Ионии, имеет самый хороший климат и рождает самых красивых и высоких людей:

«Часть Азии, которая расположена на одинаковом расстоянии от холода и жары, является самой богатой плодами и наслаждается самыми прекрасными водами, исходят ли они с неба или выходят на земли. Ибо она ни выжжена чрезмерно зноем, ни иссушена сухостью и недостатком воды, ни измучена холодом, ни размыта и пропитана обильными дождями и снегом. Естественно, что в этой местности растут в большом количестве сезонные растения (…). Естественно, что скот, рожденный в этой стране, цветущий, люди упитанны, очень красивы, очень высоки ростом и очень мало отличаются друг от друга красотой и ростом».

Зато большая часть народов Европы живет в контрастном климате за исключением скифов, над климатом которых господствует холод. Итак, там, где климат контрастный, народы физически отличаются между собой. Причина заключается в том, что семя человека подвержено изменениям времен года. Если бы этнограф не был врачом, он, вероятно, не подумал бы о таком физиологическом объяснении.

Умеренный климат Азии имеет преимущество в том, что порождает более красивые и рослые народы, чем контрастный климат Европы. Но у него есть и недостаток: он производит менее храбрые народы:

«Азиаты менее воинственны, чем европейцы, и мягче по характеру; ответ за это несут особенно времена года, потому что не имеют больших изменений ни к теплу, ни к холоду, но похожи друг на друга. Там не происходят ни потрясения духа, ни большие видоизменения тела, то есть те вещи, из-за которых характер становится свирепым и склонным к отваге и задору больше, чем если бы люди жили всегда в одних и тех же условиях. Ибо радикальные изменения пробуждают дух человека и не оставляют его в покое. На мой взгляд, именно по этим причинам азиатская раса менее мужественна».

Таким образом, климат является отправной точкой физических и духовных характеристик человека. К этому добавляется второстепенный фактор совсем другого порядка, который греки называли словом «nomos». Оно обозначает обычаи и законы.

Обычаи и законы (nomos) для народов то же, что и режим (diaita) для индивидов. Как режим сказывается на здоровье индивидов, так обычаи и законы влияют на народы.

Особенно это верно в области морали. Для объяснения миролюбия азиатов автор, упомянув климат, переходит к влиянию законов:

«Если азиатская раса менее мужественная, то это также из-за законов. Большая часть Азии подчинена царям. А там, где люди не имеют свободы и не управляются своими собственными законами, а подчиняются господину, для них важно не заниматься военной деятельностью, но казаться непригодными к битвам; ибо опасности распределены неодинаково. Они, естественно, идут на войну, страдают и умирают, и все это по принуждению, в интересах их господ, вдали от детей, жен и остальных близких. Каждый раз, когда они совершают полезные и отважные деяния, этим пользуются их господа для своего величия и благоденствия, тогда как опасности и смерть приходятся на их долю. Более того, земля, принадлежащая таким людям, неизбежно превращается в пустыню из-за военных действий и прекращения сельскохозяйственных работ. Таким образом, даже если кто по своей природе и склонен к мужеству, его дух отвращается от него законами».