Кремль. Ставка. Генштаб.

Не торопились с конкретной помощью Советскому Союзу и наши союзники. Международные отношения — жестокая вещь, в них нет места эмоциям, симпатиям или антипатиям на уровне: «мне нравится эта страна. К тому же она является жертвой агрессии и оттягивает на себя большую часть сил нашего общего противника». Политики и дипломаты в первую очередь просчитывают реальные и возможные выгоды и убытки от тех или иных действий и только потом принимают конкретные решения.

Англичане и американцы в течение первых месяцев войны внимательно наблюдали за ситуацией на советско-германском фронте, не торопясь оказывать реальную помощь Советскому Союзу. Надо учитывать, что в этих государствах были влиятельные силы, которые считали, что надо дать Германии и СССР как следует увязнуть в войне, подождать, пока они взаимно ослабят друг друга до уровня государств второго сорта. Кое-кому в Англии и США очень не нравился уверенный тон И. В. Сталина, когда он говорил об обязательной победе советского народа над Германией, хотя Красная Армия терпела на фронтах поражение за поражением.

В этом плане примечательным является эпизод, случившийся во время первого визита в СССР министра иностранных дел Англии А. Идена в декабре 1941 года. Во время приема у И. В. Сталина министр высказал предположение, что борьба с немцами на советско-германском фронте будет трудной и длительной.

— Ведь сейчас, — добавил он, — Гитлер все еще стоит под Москвой и до Берлина далеко…

— Ничего, — спокойно возразил Сталин, — русские уже бывали два раза в Берлине, будут и в третий раз.

Как раз этого англичане очень не хотели бы. Во-первых, потому, что И. В. Сталин весьма талантливо продолжал играть роль «отца всех угнетенных народов мира», не переставая пугать западные демократии; во-вторых, неизмеримое усиление Советского Союза во всех областях, включая сюда и сферу международной политики, в случае победы над Германией, тоже не вызывало восторга у англичан. Ведь появление сильного конкурента никого и никогда не радует.

В июне 1941 года, буквально в первые дни Великой Отечественной войны Нарком иностранных дел В. М. Молотов провел три беседы с послом Великобритании в СССР Криппсом. В результате проделанной ими работы 12 июля состоялось подписание «Соглашения между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в войне против Германии». Это соглашение и легло в основу антигитлеровской коалиции, хотя до реальной помощи Советскому Союзу со стороны Англии было еще очень далеко, так как военные специалисты в Лондоне считали, что СССР не сможет долго противостоять Вермахту, отводя пять — шесть недель для полного разгрома РККА.

Аналогичные оценки делались и в США, с той разницей, что американские военные эксперты называли еще меньшие сроки русского сопротивления агрессии. Президент Ф. Рузвельт недоверчиво отнесся к этим оценкам. Он стремился получить информацию из первых рук, для чего и направил в СССР миссию во главе со своим представителем и личным другом Г. Гопкинсом. Последний прибыл в Москву 28 июля 1941 года, во второй половине дня, а уже вечером был принят И. В. Сталиным. В беседе с Верховным Главнокомандующим Г. Гопкинс сообщил, что президент США считает самым важным в сложившихся условиях нанесение поражения Гитлеру и гитлеризму, передав твердое обещание президента оказать помощь нашей стране. В ходе беседы были определены приоритеты этой помощи, в частности, по поставкам зенитных орудий, крупнокалиберных пулеметов и винтовок. Намечены были и перспективные поставки с учетом ведения длительной войны (в частности, по высокооктановому бензину и алюминию для строительства самолетов). Кроме того, обсуждался вопрос о поставках самих самолетов, прежде всего бомбардировщиков.

31 июля, после обсуждения ряда вопросов с послом Великобритании С. Криппсом и Наркомом иностранных дел В. М. Молотовым, Г. Гопкинс вновь встретился с И. В. Сталиным. Он попросил Верховного охарактеризовать обстановку на советско-германском фронте для сообщения Ф. Рузвельту. Уяснив ситуацию на фронтах и ознакомившись с возможностями экономики СССР в связи с эвакуацией ряда крупных промышленных предприятий на Восток, Г. Гопкинс заявил, что широкомасштабная помощь СССР со стороны США невозможна без проведения конференции на уровне глав государств антигитлеровской коалиции, которая может состояться только после стабилизации положения дел на фронтах, ибо в противном случае И. В. Сталину трудно будет оторваться от руководства военными действиями. Г. Гопкинс пессимистически расценивал шансы Советского Союза в противостоянии с Германией и хотел оттянуть переговоры на высшем уровне.

И. В. Сталин обратился к Г. Гопкинсу с просьбой убедить президента в необходимости занять твердую антигитлеровскую позицию. Верховный выразил мнение, что вступление Соединенных Штатов в войну против Германии неизбежно.

Доклад Г. Гопкинс а президенту и правительству США сыграл положительную роль в формировании последовательного антигитлеровского курса администрации Ф. Рузвельта и организации ею регулярных поставок в СССР военной помощи.

Важное значение в развитии отношений между странами антигитлеровской коалиции имели переговоры в сентябре — октябре 1941 года англо-американских миссий во главе с лордом Бивербруком (Англия) и А. Гарриманом (США) с советским правительством. Во время переговоров были уточнены потребности Советского Союза в боевой технике — танках, противотанковых орудиях, средних бомбардировщиках, истребителях. Главы миссий были приняты И. В. Сталиным, выразившим недовольство медленным развертыванием поставок вооружения.

Тем не менее 1 октября на заключительном заседании итоговые документы, переговоров были подписаны. На следующий день Верховный направил послания премьер-министру Англии У. Черчиллю и Президенту США Ф. Рузвельту с благодарностью за оказываемую помощь и с просьбой увеличить ее объем, так как именно в это время Вермахт резко усилил активность на советско-германском фронте, ставя задачей окончательный разгром Красной Армии до наступления зимы.

По мере того, как ведущие политики Англии и Америки осознавали крах «молниеносной войны», затеянной Гитлером на Востоке, отношения между союзниками претерпевали определенные изменения. Так, например, пусть осторожно, но во время переговоров заходила речь о послевоенном устройстве Европы. В частности, 15 декабря 1941 года, во время беседы А. Идена с И. В. Сталиным затрагивалась проблема границ Советского Союза, а также ставился вопрос о странах Прибалтики. Идена интересовала и позиция СССР в отношении Японии.

Верховный считал нецелесообразным обсуждать в данной ситуации вопрос о Прибалтике, что же касается Японии, говорить о ней он считал преждевременным, так как вступление СССР в войну с этой страной осложнило бы наше и без того нелегкое положение.

После завершения переговоров Верховного с министром иностранных дел Великобритании было опубликовано совместное советско-английское коммюнике. В нем, в частности, говорилось о единстве взглядов сторон в отношении войны с Германией и ее союзниками, о принятии мер, которые не допустили бы повторения германской агрессии в будущем, а также о послевоенной организации Европы. В целом эти переговоры были важным шагом в деле консолидации антигитлеровской коалиции.

В этот период наблюдается интенсивный обмен посланиями глав государств «Большой тройки». В средствах массовой информации появились их заявления о безусловном выполнении взятых на себя обязательств. Однако на деле все обстояло далеко не так безоблачно. Например, за октябрь — декабрь 1941 года Англия поставила СССР 669 самолетов, 487 танков, 330 танкеток, хотя должна была поставить в соответствии с заключенными договорами 800, 1000 и 600 единиц указанной техники соответственно. Еще хуже обстояло дело с поставками из США (цифры приведены в начале моей книги). Кроме того, союзники норовили всучить нам устаревшие образцы боевой техники — скажем, вместо великолепных «Аэрокобр» англичане привозили к нам никуда не годные «Харрикейны». В этой связи, в послании Ф. Рузвельту от 7 октября, И. В. Сталин выразил готовность отказаться от утвержденных союзническими договорами американских танков, артиллерии и боеприпасов в обмен на увеличение поставок истребителей современного типа. Ф. Рузвельт отделался обещанием изучить данный вопрос.