Падение Римской империи

В соответстви и с потребностя миимперии трату средств из центральных фондов на Балканах следовало производить в двух областях. Дунайская низменность к северу от Гемских гор являлась приграничным районом империи в течение трех столетий к тому времени, как гунны учинили беспорядки к северу от Черного моря. Поначалу легионы в основном базировались в Оске (Oescus) и Новах (Novae). К IV в. Маркианополь — главная штаб-квартира в данной области, чьи стены окружали территорию в 70 гектаров, — осуществлял контроль над операциями в приграничной зоне, тогда как множество крепостей (одни побольше, другие поменьше) обороняло водный рубеж и усеивало местность позади него. Многие из тех гражданских поселений, что были побольше, к этому моменту также получили стены и, соответственно, дополнительные военные функции. В областях, расположенных южнее, расходы диктовались скорее политическими, нежели военными императивами. К юго-востоку от полуострова император Константин возродил древнегреческий полис(город-государство) — Византий под именем Константинополь; к третьей четверти IV в. он приобрел все качества новой имперской столицы. Город был окружен мощными стенами и украшен прекрасными общественными постройками; его инфраструктура также потребовала значительных финансовых вливаний: речь идет о портовых сооружениях и зернохранилищах, благодаря которым город мог принимать флот, привозивший хлеб из Египта, и акведуках длиной более 100 километров, пронизавших холмы, дабы обеспечивать водой растущее население весьма засушливой местности. Константинополь представлял собой крупнейший центр, экономические запросы которого были очень велики. К тому же, в добавление ко всем имперским фондам, тратившимся на него, деньги водились у многих жителей. Богатые нуждались в домах в черте города и изящно обустроенных местах отдыха за городом, так же как во всевозможных услугах. В IV в. Юго-Восточные Балканы процветали как никогда прежде, и деньги из Константинополя лились рекой в близлежащие общины на Фракийской низменности.

На Балканах также существовали и другие римские общины, чьи культурные и прочие особенности, связывавшие их с Римом, сформировались в результате более органичного развития, продолжавшегося многие годы. Некоторые римские города стояли на месте более древних. Многие общины близ Адриатики имели долгую доримскую историю; еще более справедливо это было по отношению к Македонии и побережью Черного моря, где прошлое таких городов, какФессалоники, Филиппополь, Анхиал и Одесс, уходило корнями во времена классической Греции. Эти края могли похвастаться и полностью отвечавшими римским образцам городами со стандартным набором общественных зданий, и цветущей провинцией, с удовольствием и чрезвычайно широко использовавшейся землевладельцами, проживавшими там на роскошных виллах. Отчасти эти общины можно рассматривать как побочный результат затрат Рима на оборону. Многие городские советы в этих областях состояли из потомков легионеров-ветеранов; многие поместья когда-то появились в результате обычных земельных дарений государства солдатам, выходившим в отставку. Однако римская жизнь в регионе имела и свой собственный экономический потенциал, слишком существенный, чтобы объяснить его исключительно тратами государства. То же было справедливо и в отношении центрального коридора, шедшего от Филиппополя через Средну Гору и Сердику к Моравской низменности. Здесь расходы, на которые пошло государство, опять-таки дали некоторые экономические и социальные результаты, но Pax Romana обеспечил развитие аутентичной для римского общества жизни, в том числе и в большей части аллювиальных котловин. Двойное препятствие в виде гор и климата, которое повлекло за собой формирование значительно меньшего числа городов, нежели во многих других областях Европы (соответственно в процентном соотношении количество обрабатываемых земель здесь также было значительно меньше), не помешало Балканам развиться в подлинно римский мир.

Такова была панорама, представшая перед готами, когда разразилась война. Все свидетельствует о том, что грейтунги вступили в нее немедленно. Находясь на тот момент поблизости от Маркианополя, они оказались посередине пояса римских оборонительных сооружений, защищавших водный рубеж Дуная. В некоторых слоях при раскопках руин небольших крепостей обнаружены следы разрушений, датируемых годами войны, но и письменные, и археологические источники подтверждают, что Аммиан был прав, подчеркивая, что предводитель готов Фритигерн «хранил мир со стенами». Для готов атака приграничных римских фортов была бы равносильна самоубийству: многие из этих крепостей к началу IV в. получили дополнительные укрепления в виде огромных U-образных бастионов, предназначенных для размещения на них римских крепостных метательных машин, которые отличались ужасающей эффективностью. Гарнизоны были весьма значительными: 23 боевых единицы в провинции Скифия и 27 — в Нижней Мезии. Особенно тесное сосредоточение войск наблюдалось в Новиодуне, Аксиополе, Троезмисе, Трансмариске, Диосторуме и Новах (карта № 6). Однако тамошние гарнизоны были прежде всего обучены патрулированию и проведению небольших рейдов, не представляя собой мобильных сил для полномасштабных операций, и в любом случае Лупицин значительно уменьшил количество солдат, находившихся там, чтобы наскрести хоть какое-то войско. Итак, нанеся поражение Лупицину, готы уже нейтрализовали единственные мобильные военные силы в регионе; что же до остальных гарнизонов, то, рискни они выйти из укрытий по частям, их ожидала бы неминуемая гибель. Эти военные сооружения не представляли непосредственной угрозы для готов, и на них можно было не обращать внимания.

Кроме того, у готов имелись и более неотложные дела. Безусловно, им предстояло решить множество проблем. Как мы отметили выше, зима, проведенная ими на открытых пространствах Дунайской низменности, где даже средняя температура в течение дня в январе и феврале не поднимается выше нуля, а также то, что происходило на римском черном рынке, привели их в ярость. Им также необходимо было пополнить запасы продовольствия. Вполне вероятно, что они привезли с собой по крайней мере часть урожая 376 г., а римляне в рассмотренный нами промежуток времени снабжали их некоторым количеством провианта, однако возможности сеять и разводить огороды у них не было. Итак, разграбив ставшие легкой добычей поселения по соседству с Маркианополем, готы обратили взор с Придунавья к богатой метрополии с процветающей экономикой — т. е. к Юго-Восточным римским Балканам.

Затем готы появились по соседству с Адрианополем — уже южнее Гемских гор, примерно в 200 километрах от Маркианополя. Полное поражение сил Лупицина лишило в тот момент римлян какого-либо шанса удержать их на рубеже, образованном Гемскими горами. В Адрианополе располагались небольшие силы готов; возглавляемые Сверидасом и Колиасом, они длительное время составляли часть римской армии. Когда известие о восстании на севере достигло города, между горожанами и этими готами начался конфликт, и весь отряд устремился к Фритигерну. Именно в этот момент, как сообщает Аммиан, Фритигерн дал совет «приняться за опустошение богатых областей, не подвергаясь при этом никакой опасности, так как не было еще никакой охраны» (Amm. Marc. XXXI. 6. 4). Последствия, сточки зрения римлян, были ужасны: «[Готы] рассеялись по всему берегу Фракии и шли осторожно вперед, причем сдавшиеся сами римлянам их земляки или пленники указывали им богатые селения, особенно те, где можно было найти изобильный провиант […] [С такими проводниками] только самые недоступные или лежавшие далеко в стороне места остались незадетыми при их передвижениях. Не разбирали они в своих убийствах ни пола, ни возраста и все предавали на своем пути страшным пожарам; отрывая от груди матери младенцев и убивая их, брали в плен матерей, забирали вдов, зарезав на их глазах мужей, через трупы отцов тащили подростков и юношей, уводили, наконец, и многих стариков, кричавших, что они достаточно уже пожили на свете. Лишив их имущества и красивых жен, скручивали они им руки за спиной и, не дав оплакать пепел родного дома, уводили на чужбину» (Amm. Marc. XXXI. 6. 5–7).