Расстрелянные герои Советского Союза

Это было «столкновение» по всем направлениям: по возрасту, боевому опыту, должностному положению, национальности. На тот момент Жукову — 43 года, а Штерну — 39. За плечами последнего успешные бои в Испании и на Хасане, а у Жукова — это первая боевая операция после Гражданской войны. Мало того, комдив Жуков пошел и против мнения своего непосредственного начальника старше его на две ступени воинских званий.

В итоге против одной слегка усиленной японской пехотной дивизии, располагавшей 33 противотанковыми орудиями, советско-монгольские части выставили 347 бронеединиц. Утром 3 июля 1939 года сто пятьдесят два танка БТ-5 11-й танковой бригады пошли в атаку на наспех окопавшихся японцев. Японцы, проявив выдержку и хладнокровие, подпустили советские танки на ближнюю дистанцию — 150—200 метров и открыли огонь. Идущий первым батальон майора Михайлова в первые несколько минут боя потерял 15 танков. Не желая оставаться на поле боя в роли расстреливаемых мишеней, танки 11-й бригады отошли на исходные позиции. Вторая и третья атаки советско-монгольского бронекулака также были отбиты.

В результате к исходу 3 июля 11-я танковая бригада, 7-я мотоброневая бригада и два монгольских бронедивизиона, понеся большие потери, вынуждены были отказаться от мысли захватить гору Баин-Цаган. Журнал боевых действий 11-й танковой бригады гласит: «Во время боя 3.7.39 г. Бригада потеряла: из 152 БТ-5 уничтожено противником 45 танков, подбито 37, всего выбыло из строя 82 танка или 53,9%, из 11 БХМ выведенных в бой — 4 уничтожено, 2 подбито, всего выбыло 6 или 55,5%.

Убито — старшего н/состава 2 (нач. 1 части капитан Ляховский, командир 3 ТБ капитан Подольный), среднего комсостава — 18 чел., политсостава — 10 чел., младшего н/состава — 67, рядового — 38 чел., а всего убитых — 135 чел.

Ранено — старшего н/состава — 3 чел., среднего н/состава — 8 чел., политсостава — 1 чел., младшего н/состава — 28 чел., рядовых — 17 чел., всего 57 чел.

Пропало без вести — младшего н/состава — 7 чел., рядового — 4 чел., всего 11 чел.

Всего выбыло из строя за 3.7.39 года — 203 человека»{5}.

Потери 7-й мотобронебригады и монгольских бронедивизионов, по признанию Жукова, «были еще больше». Японцы, мало того, что не были наголову разбиты нашим танковым тараном, утром 4 июля они перешли в контратаку. Прибывший на подмогу 24-й мотострелковый полк полковника И.И. Федюнинского за день отбил около десятка вражеских атак, которые неоднократно переходили в штыковые и рукопашные схватки.

Весь день 4 июля и всю ночь на 5-е стянутые отовсюду советско-монгольские войска вели непрерывное наступление на японские позиции. Вокруг горы Баин-Цаган развернулись ожесточенные бои. Советские артиллеристы вели огонь по противнику прямой наводкой, а в небе над горой в отдельные моменты находилось до 300 самолетов с обеих сторон.

Особенно отличились в этих боях 149-й стрелковый полк майора И.М. Ремизова и 24-й мотострелковый полк под командованием полковника И.И. Федюнинского. Группировка японских войск на горе Баин-Цаган оказалась в полуокружении. К вечеру 4 июля японские войска удерживали только вершину Баин-Цагана — узкую полоску местности в пять километров длиной и два километра шириной. Ночью 5 июля японские войска начали отступление в сторону реки. Для того чтобы заставить своих солдат драться до последнего, по приказу японского командования был взорван единственный понтонный мост через Халхин-Гол, имеющийся в их распоряжении. В конце концов к утру 5 июля японские войска у горы Баин-Цаган начали повальное отступление с занимаемых позиций. Здесь погибло более 10 тысяч японских солдат и офицеров. Была потеряна большая часть артиллерии и 45 самолетов.

8 июля 1939 года японцы попытались взять реванш за это поражение, перейдя в атаку. После четырехдневного кровопролитного боя японские войска, потеряв еще 5,5 тысяч человек убитыми и ранеными, вынуждены были отойти. Эти события стали известны как «Баин-Цаганское побоище».

Результатом этих боев явилось то, что в дальнейшем, как позже Г.К. Жуков отмечал в своих мемуарах, японские войска «больше не рискнули переправляться на западный берег реки Халхин-Гол». Все дальнейшие события происходили на восточном берегу реки.

Другим «результатом» боев было переданное по линии особого отдела 57-го корпуса в Москву донесение, которое легло на стол И.В. Сталину. В нем сообщалось, что комдив Жуков «преднамеренно» бросил в бой танковую бригаду без разведки и пехотного сопровождения. Из Москвы была выслана следственная комиссия во главе с заместителем наркома обороны, командармом 1 -го ранга Г.И. Куликом. Однако после конфликтов командующего 1-й армейской группы Г.К. Жукова с Куликом, который стал вмешиваться в оперативное управление войсками, нарком обороны СССР в телеграмме от 15 июля объявил ему выговор и отозвал в Москву. После этого на Халхин-Гол был из Москвы прислан начальник Главного политического управления РККА комиссар 1-го ранга Мехлис с поручением от Л.П. Берии «проверить» Жукова.

В этих условиях советское командование было вынуждено срочно провести ряд мер по предотвращению расширения военных действий. Одной из них явилась перестройка организационной структуры руководства войсками на Дальневосточном театре военных действий, другой — увеличение их боевого и численного состава.

5 июля 1939 года Главный военный совет РККА принял решение об образовании в Чите нового органа стратегического руководства Вооруженными силами, подчинив ему все войска, дислоцировавшиеся в то время на Дальнем Востоке. В соответствии с этим народный комиссар обороны издал приказ о создании фронтовой группы войск во главе с командующим — командармом 2-го ранга Г.М. Штерном (член Военного совета — дивизионный комиссар Н.И. Бирюков, начальник штаба — комдив М.А. Кузнецов). На Военный совет и штаб созданной группы возлагались задачи по объединению и направлению действий советских войск на Дальнем Востоке, руководству их оперативной деятельностью, материальным обеспечением войск, как в мирное, так и в военное время. Командующий фронтовой группой подчинялся непосредственно народному комиссару обороны СССР.

9 июля 1939 года завершилось совершенствование органов управления на Дальневосточном театре военных действий. Приказом наркома обороны 57-й особый корпус преобразовывался в 1-ю армейскую группу под командованием комдива (с 31 июля ком-кора) Г.К. Жукова (член Военного совета — дивизионный комиссар М.С. Никишев, начальник штаба — комбриг М.А. Богданов). Созданная 1-ая армейская группа непосредственно подчинялась командующему фронтовой группой войск на Дальнем Востоке командарму 2-го ранга Г.М. Штерну.

Проведенная реорганизация органов управления советскими войсками на Дальнем Востоке способствовала успешному решению задач по разгрому японских войск в районе Халхин-Гола и пресечению агрессивных устремлений империалистической Японии против СССР и МНР. Вновь созданные управления фронтовой и армейской групп войск продолжали функционировать еще почти год после окончания военных действий.

Командующий фронтовой группы командарм 2-го ранга Г.М. Штерн начинает приводить в порядок части и соединения 1-й армейской группы Жукова. Генерал-майор П.Г. Григоренко вспоминает, какая чехарда творилась в войсках. «В общем, армии не было. Она распалась на отряды. Командарм командовал не дивизиями, бригадами, отдельными полками, а отрядами. На карте стояли флажки дивизий, бригад, полков, батальонов, а вокруг них море отрядов, подчиненных непосредственно командарму. И тут я снова вспомнил русско-японскую войну и командующего Куропаткина. Его опыт давал мне возможность понять, каким образом Первая Армейская Группа рассыпалась на отряды.

Японцы действуют очень активно. Они атакуют на каком-то участке и начинают просачиваться в тыл. Чтобы ликвидировать эту опасность, Куропаткин выдергивает подразделения с неатакованного участка, создает из них временное формирование — отряд — и бросает его на атакуемый участок. В следующий раз японцы атакуют тот участок, с которого взят этот отряд. Куропаткин и здесь спасает положение временным отрядом, но берет не тот, который взял ранее отсюда, а другой, откуда удобнее. Так постепенно армия теряет свою обычную организацию, превращается в конгломерат военных отрядов. Этот куропаткинский «опыт» знал любой военно-грамотный офицер. Опыт этот был так едко высмеян в военно-исторической литературе, что трудно было предположить, что кто-то когда-то повторит его. Жуков, который в академии никогда не учился, а самостоятельно изучить опыт русско-японской войны, видимо, было недосуг, пошел следами Куропаткина. Японцы и в эту войну оказались весьма активными. И снова с этой активностью борьба велась временными отрядами...