Легенда о Вавилоне

В истории древней Иудеи есть три основных события: образование союза кочевых племен в синайском оазисе Кадеш-Барнеа и завоевание ими «исконных» палестинских земель (генезис нации) [16], вавилонское пленение (духовная реставрация и обновление нации) и великое расщепление начала эры (гибель нации и ее перерождение в новую средневековую общность). При всей гениальности человека, которого традиционно называют Моисеем, нашедшей свое выражение в сплочении разнородных этнических групп с помощью единого религиозно-законодательного свода [17], образование израильского племенного союза — событие не уникальное. Ему можно найти параллели и в монгольской, и в сельджукской, и в арабской истории. Духовные перевороты I в., повлиявшие на мировую историю последних тысячелетий, отвергаются иудейской религиозной традицией, а начавшийся тогда же генезис средневекового иудаизма и его плоды относятся к внутринациональным еврейским ценностям. Поэтому краеугольным и уникальным событием древнееврейской истории, имеющим при этом несомненное всемирное значение, является вавилонское пленение иудеев, не только не повлекшее за собой гибель относительно молодой культуры и растворение относительно немногочисленной нации, но, наоборот, приведшее к четкому национально-религиозному самоопределению, сохранившемуся и поныне.

Прямым результатом этого стало восстановление иерусалимской храмовой общины в VI–V вв. до н.э. и создание той самой религии, которую исповедовали великие проповедники I в. н.э. — от Иоанна Предтечи до Иоанна Богослова. Исключительно важной для дальнейшей истории цивилизации оказалось проведение во времена иудейской реставрации окончательной кодификации первой части священных текстов иудаизма — Пятикнижия: Книг Бытия, Исхода, Левита, Чисел и Второзакония, наибольшую роль из которых в духовной истории человечества сыграли Бытие и Исход. Участие Вавилона, зримое или незримое, в этом процессе, наложило сильнейший отпечаток на библейский образ первого Мирового Города. Но вернемся еще на несколько столетий назад, в X в. до н.э.

Именно серединой X в. до н.э. часто датируется первое упоминание Вавилона в Ветхом Завете — в 10-й и 11-й главах Книги Бытия. Здесь надо вкратце сказать о некоторых важнейших заключениях, принятых современной библеистикой. После 300 лет филологического анализа Пятикнижия Моисеева сложилось главенствующее сегодня мнение, что известная нам версия книги сведена позднейшими редакторами из двух различных древних источников, условно именуемых Яхвистом и Элохистом и обозначаемых в библеистике буквами J и Е, в соотвествии с тем, какое из еврейских написаний Имени Бога использует автор — Яхве или Элохим. Использование этих терминологических литер окончательно закрепилось после основополагающих трудов крупнейшего библеиста XIX–XX вв. Ю. Велльхаузена: J восходит к старой латинской траскрипции Невыразимого Имени Господа. (YHWH, евр. יהוה) — Jehova, в настоящее время читаемого как Yahweh [18], а Е — к Elohim (евр. אלהים) [19]. При этом Элохист считается чуть более поздним (VIII в. до н.э.) и дополнительным источником, а Яхвист — более ранним (X–IX вв. до н.э.) и основным [20].

Из редакторов же один творил в последние годы существования независимой Иудеи (VII в. до н.э.), а второй и третий — во время вавилонского плена или же последовавшей за ним реставрации еврейской автономии [21]. Заметим, что многие наслоения в тексте Пятикнижия можно углядеть и не имея специальных знаний — здесь и два списка Десяти заповедей (один, ранний, ритуальный, и второй, знаменитый поздний — этический) [22] и два переплетенных рассказа о Потопе ^{5}, и, что еще интересней, два варианта описания Сотворения Мира, находящиеся в первых двух главах Книги Бытия [23].

Значительную часть первой книги Библии относят к наиболее древнему, яхвистскому слою. И текст Яхвиста, быть может, написанный в эпоху расцвета первого Израильского царства при царе Соломоне, начинается с четвертого стиха второй главы Книги Бытия: «Вот происхождение неба и земли, при сотворении их, в то время, когда Господь Бог создал землю и небо, И всякий полевый кустарник, которого еще не было на земле, и всякую полевую траву, которая еще не росла; ибо Господь Бог не посылал дождя на землю и не было человека для возделания земли; Но пар поднимался с земли и орошал все лице земли. И создал Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою» [24].

Всего через несколько глав, по ходу изложения древнейшей истории начиная с Сотворения Мира и происхождения человечества (что, как положено, предшествует истории собственно израильской), в повествовании впервые появляется город, впервые появляется Вавилон. Сразу же за рассказом о Грехопадении, убийстве Каином Авеля и Всемирном потопе — более ни одна из великих библейских легенд Вавилону не предшествует.

Прежде чем привести подробную цитату (без которой дальнейшие рассуждения будут бессмысленны), выскажем несколько мыслей по поводу связи библейских сказаний с древневосточной традицией. Заодно посмотрим, где эта традиция возникла и чем была освящена, ибо традиция есть не что иное, как сакральный обычай. Степень сакральности, как и ее исходный смысл, может оказаться забытой, и традиция после определенного времени освящает себя сама — уважение ко всему древнему свойственно человеку и сходно с уважением к старшим, закрепленному у многих народов почти законодательно.

Считается доказанным, что и яхвистская легенда о сотворении человека, и рассказ о Всемирном потопе имеют не исконно иудейское, а гораздо более раннее, древнемесопотамское (шумерское) происхождение. Можно предположить, что Яхвист был человеком образованным, знакомым с месопотамской литературой отнюдь не по устным переложениям бродячих сказителей. Ведь носителями культурного влияния или проводниками культурного заимствования являются люди; культура, в отличие от семян, ветром не разносится. Имеющееся в литературе предположение о том, что автор древнейшего слоя Библии был близок ко двору Соломона, только подкрепит вероятность того, что он мог владеть аккадским (вавилонским) языком, ибо последний в то время был языком дипломатической переписки. Аккадский же язык в прямом смысле наследовал шумерскому в качестве главного языка древневосточной культуры (как аккадская цивилизация наследовала цивилизации шумерской) и был известен и в Египте, и в находившемся на территории современной Турции Хеттском царстве. Нельзя исключить и того, что лингвистическим мостиком послужил и арамейский язык, примерно в то же время (начало I тыс. до н.э.) постепенно становившийся главным языком Древнего Востока — от Месопотамии до Палестины. Так что кажется не случайным появление Вавилона в рассказе о происхождении человечества: у автора были основания поместить Город в самую древнюю древность, отнести его исторический топос [25] именно туда, в самое начало запечатленного времени, в эпоху совершенно мифическую.

При этом интересно, что о современном Яхвисту Вавилоне мы не знаем ничего, хотя город к тому моменту существовал, как минимум, тысячу лет. Более того, и обо всем этом тысячелетии наши познания весьма скудны. Поэтому свидетельство Яхвиста чрезвычайно ценно, ибо указывает на необычайное место, которое Вавилон занимал в тогдашнем мире. Поэтому нам никуда не деться от рассмотрения начальной вавилонской истории — с той лишь оговоркой, что мы никогда не узнаем наверняка, насколько точно датируется необычайно важный для нас вавилонский фрагмент яхвистского текста? А ежели филолого-исторический анализ, принадлежащий многим выдающимся ученым, и был правилен, то не стояло ли в исходном тексте какое-то другое имя, какого-то другого города, который более поздние редакторы в соответствии с современными им реалиями переправили на «Вавилон»? Может быть, даже и города там поначалу и не было, и Вавилон — Город — появился в ней чуть позже? Легенда, записанная Яхвистом, бессмертна, но кому она принадлежит?