История Древнего Востока

Развитие этой напряжённой военной политики привело к появлению первых элементов особой великодержавной теории. Египтяне начинают смотреть на себя, как на особый, богом избранный народ, которому должны повиноваться все остальные завоёванные ими народы. Поэтому египетские фараоны в своих надписях с презрением называют Нубию «подлой страной Куш». Аменемхет I в своём «Поучении» гордо говорит: «Я приводил нубийцев, а азиатов я заставлял ходить за собой, как собак». В «Рассказе Синухета» Сирия, подвластная Египту, называется «собакой». В этом же рассказе ярко подчёркивается презрение египетских вельмож к кочевым племенам пустыни, которые, очевидно, стояли в культурном отношении значительно ниже египтян этого времени.

Эксплоатация завоёванных стран

Завоевание значительной части Нубии дало египтянам возможность эксплоатировать её естественные богатства, в первую очередь её знаменитые золотые рудники. В надписях этого времени описываются экспедиции, отправленные по приказу царя для доставки золота из Нубии. Крупные чиновники, иногда правители областей во главе значительных военных отрядов направлялись на юг, чтобы привезти золото во дворец фараона. Это была ничем не прикрытая хищническая эксплоатация естественных богатств Нубии и грабёж туземного населения. Египетские вельможи откровенно заявляли о том, что они «принуждали (нубийских) вождей промывать золото», особенно гордясь тем высшим сортом «белого золота», которое царь приказал «доставить из Нубии после победы и триумфа над врагами».

Очень интенсивно эксплоатировали египтяне в этот период также и синайские медные рудники в Вади-Магхара и в Серабит-эль-Хадим. На это указывают многочисленные надписи, сохранившиеся здесь. В них описываются большие экспедиции, отправлявшиеся на Синай за медью в сопровождении значительных воинских отрядов, эксплоатация старых рудников и открытие новых. Большинство этих надписей относится ко времени Аменемхета III, царствование которого было временем крупного хозяйственного и культурного расцвета (1849–1801 гг. до н. э.).

Эксплоатация естественных богатств Синая и Нубии, оживлённая торговля с соседними племенами, а также частые военные походы требовали организации в крупном масштабе транспорта грузов и людей. В Сирию и на Синайский полуостров вёл караванный! путь через Суэцкий перешеек. Однако египтяне уже и в эту древнюю эпоху пользовались также и морским транспортом. В одной надписи, сохранившейся около древних разработок меди на Синайском полуострове, говорится о том, что начальник экспедиции Хорнахт «пересек море (очевидно Красное. — В. А.), везя драгоценности по приказу Гора, владыки дворца». Изображения больших кораблей, на которых египетские мореходы совершали свои дальние морские плавания по Красному и Средиземному морю, сохранились на рельефах, недавно найденных в Дахшуре.

Усиление власти номархов

Объединение Египта фиванскими фараонами поколебало могущество номовой знати, сильно возросшей в номах в течение предшествующего смутного времени. Однако номархи сохранили в своих руках ещё реальную власть. На стенах гробниц, воздвигнутых представителями рабовладельческой аристократии этой эпохи, особенно правителями областей, изображены их владения. Сохранившиеся на стенах гробниц автобиографические надписи этих вельмож указывают на то, что эти знатные номархи владели большими поместьями и располагали громадными материальными и человеческими ресурсами, что давало им возможность осуществлять экономический контроль над всей хозяйственной жизнью данной области. Некоторые номархи в своих надписях говорят о том, что в голодные годы они вспахивали все поля своего нома, разводили в большом количестве скот и брали на себя заботу о прокормлении всего голодающего населения области, снабжая целые города зерном, которое они подвозили при помощи особых флотилий. Очевидно, давая ссуды зерном голодающему населению своей области, они тем самым подчиняли своему экономическому влиянию довольно значительные массы разорённого населения.

Сосредоточивая в своих руках крупные земельные владения, номовая знать постепенно из служилой знати в некоторой степени превращалась в наследственную землевладельческую аристократию. Если раньше крупные рабовладельцы владели землёй только на основе царского пожалования, то теперь они могли гордиться земельными богатствами, которые им принадлежали по праву наследования.

В надписях Среднего Царства появляется новый характерный термин, служивший для обозначения частной земельной собственности — «дом отца моего» или «отцовское имение», которое в надписях этого времени противопоставляется «княжескому имению». Так, номарх Ликопольского нома и начальник жрецов Хеп-дже-фа носит звание жреца, полученное им по наследству от отца, и титул правителя области, полученный от царя. Соответственно этому и всё его имущество и все его земли распадаются на две обособленные части: на отцовское имение, полученное по наследству от отца, и княжеское имение, полученное им от царя во временное владение. Рабовладельцы передают по наследству своим детям не только некоторые свои земли, которые они считают своей частной наследственной земельной собственностью, но и свои звания. Они с гордостью подчёркивают своё высокое аристократическое происхождение как по линии отца, так и по линии матери, нагромождая наследственные титулы, звания и должности.

Однако в это время уже намечаются крупные социальные сдвиги. Они становятся заметными уже при царях XII династии в период расцвета Среднего Царства. Некоторые надписи этого времени указывают на конфликты, возникавшие между номовой аристократией и центральной властью. Стремясь к объединению государства, египетские фараоны пытаются ввести в рамки неограниченный произвол чрезмерно усилившихся номархов, заменяя старых независимых правителей областей новыми, целиком подчинёнными царской власти. Одновременно с этим цари XII династии восстанавливают древние границы между номами, определяя то, «что один окружной центр отнял у другого, сделав так, чтобы каждый округ знал бы свои границы». Это новое территориальное размежевание номов в значительной степени имело своей целью перераспределение водных ресурсов. Для этого на основании древних записей заново воздвигались пограничные камни. В своей цен-трализаторской деятельности египетские фараоны опирались на новый слой чиновников, которые называли себя «доверенными лицами» фараона и составляли его ближайшее окружение. Так, чиновник Икудиди, живший при Сенусерте I, писал: «Я отправился в Абидос в качестве доверенного лица царя, который выполняет всё, что хвалит царь, в качестве начальника новобранцев для того, чтобы управлять страной жителей оазиса, в качестве превосходного чиновника».

Развитие рабства

Рост производительных сил ускорял социальное расслоение древних сельских общин. Развитие торговли и военно-захватнической политики приводило к тому, что огромные богатства стекались в Египет. Однако эти богатства крайне неравномерно распределялись среди населения, что влекло за собой резкое имущественное расслоение. Рабовладельческая знать всё больше и больше обогащалась, в то время как основная масса свободного населения, жившая в условиях древнего общинного строя, должна была нести главную тяготу податного обложения и в то же время выносить на своих плечах всю тяжесть военной службы в царских войсках, в особенности во время частых военных походов. Это приводило к тому, что часть общинников разорялась, теряла свои земельные наделы, постепенно превращаясь в бедняков и даже, может быть, в рабов. На расслоение сельских общин указывает тот факт, что именно в эту эпоху образуются слои мелких собственников, которые в текстах этой эпохи называются «маленькими» (неджес). Дальнейший процесс социального расслоения приводил к тому, что неджесы в свою очередь стали делиться на зажиточных хозяев с одной стороны, и на очень мелких крестьян, располагавших почти карликовым хозяйством, — с другой. Как описывается в текстах этого времени, эти бедные неджесы сами пашут свои поля и сами погружают после скудной жатвы то, что им родила земля, на лодку и, наконец, сами, как бурлаки, тащат свою лодку с грузом. Это были люди, имевшие незначительную собственность и фактически находившиеся на положении бедняков. Им приходилось влачить нищенскую жизнь и вымаливать себе ужин, «как подаяние».