Роковой бриллиант дома Романовых (Курьер царицы)

- Да, пока. Они надвигаются на Екатеринбург. И одновременно с ними этот чудак Колчак, который хочет спасти Россию... И он!

- И он! - ликуя, сказал Бренкен.

Лу коротко и отрывисто рассмеялась.

- Неужели же ты думаешь, мой милый, что областной Совет Урала с вежливыми реверансами передаст царскую семью в руки наступающих белогвардейцев? Ты знаешь Войкова, этого тигра Войкова? Он член исполкома Екатеринбургского Совета. Это интимный друг Ленина. Ты понял? Он велит этих господ за день до прихода белых поставить к стенке! Да 12 июля, по мнению наших лазутчиков, белые могут войти в Екатеринбург. - Она посмотрела на календарь. - Сегодня у нас 7 июня. Значит, у тебя, мой друг, остается не слишком много времени для осуществления твоих планов.

Бренкен молча стоял, нахмурив брови. Эльвенгрейн спросил:

- Вы знаете наши планы?

- Да.

- И вы предадите нас большевикам?

- Я оставляю за собой свободу действий.

- Дьявол тебя побери! - крикнул Эльвенгрейн и с быстротой молнии приставил ей револьвер к виску. - Умри, каналья!

В тот же момент он зашатался. Под его ногами провалился пол. Он упал вниз в погреб. Выстрел пришелся в воздух.

Лу с горящими ненавистью глазами посмотрела на Бренкена.

- Твои друзья очень неумны. Этому Эльвенгрейну я предсказываю смерть от пули. Она найдет его - могу тебе предсказать это заранее. Что касается тебя... Вот ключ! Во дворе дверь ведет в погреб. Освободи своего друга! А потом оставь меня!

- Вы не расставляете мне ловушек? - спросил Бренкен, упорно посмотрев ей прямо в глаза.

- Тебе - никогда! - тихо ответила она.

Он поспешил из дому. Она сдержала свое слово. С проклятиями и ругательствами Эльвенгрейн последовал за своим другом.

XXV

Они встретили Настю и полковника в гавани на Васильевском острове. В маленьком кабачке наспех был разработан план военных действий. Бренкен чувствовал, что нельзя было больше терять времени. Его решение было принято. Он передал Насте романовский бриллиант, спрятанный в патронташе.

- Моя дорогая, - сказал он, - мы должны еще раз расстаться. Умоляю тебя еще раз пожертвовать нашим счастием во имя долга. Ты должна попытаться проникнуть к Колчаку с романовским бриллиантом. Полковник будет сопровождать тебя. Полковник, если вы еще раз готовы послужить нашему делу, то я обещаю вам отдать все, чем еще обладает Настя. Наша семья в состоянии возместить все, чем Настя теперь жертвует. Вы, следовательно, ничего не будете делать даром, полковник!

Офицер кивнул кивнул головой. Его глаза горели. Казалось, что он как будто задет словами Бренкена, но тот уже обратился к Эльвенгрейну:

- Ты, ротмистр, сейчас же собирешься в путь и попытаешься пробиться к чехословакам. Я сам без бриллианта проникну к императрице. Я поклялся ей в этом и мне это удастся. Я буду защищать царицу и ее близких своею грудью, пока не удастся ваша миссия. Настя, ты покажешь Колчаку бриллиант императрицы. Он удостоверит твою личность. Скажи адмиралу: "Императрица Александра Федоровна приказала передать вам: исполните вашу клятву! Если вы 12 июля возьмете штурмом Екатеринбург, то вы найдете царскую семью перебитой. Следовательно, вы должны прийти, по крайней мере, на пять дней раньше! Вы не должны дать Уральскому Совету время принять решение! Заклинаю вас... Маршируйте! Поспешите! Пригрозите зажечь всю Россию! Вышлите в Екатеринбург переодетыми своих лучших офицеров! Они должны разыскать курьера царицы капитана флота Бренкена. Каждые три дня у него красные розы на груди. Но роковой бриллиант дома Романовых, голубой Могол пусть бережет и хранит сам адмирал". Он будет украшать корону царя... Или все мы погрузимся в болото, нужду и погибель.

Настя спрятала драгоценный бриллиант в своем пальто. Полковник полузакрытыми глазами наблюдал за ней. Все были потрясены словами Бренкена.

- Ты, ротмистр, - обратился, наконец, молодой офицер к Эльвенгрейну, ты доберешься до чехословацких легионов. Я доверяю тебе. Скажи не известному мне генералу, командующему этой армии, о чем идет речь. Скажи им, чтобы они летели быстрее русского орла! Скажи им, что последний русский царь окутан кровавыми тенями! Эти тени становятся все больше и больше и готовятся распространиться по всем уголкам земли. Скажи им: если они до 12 июля не будут в Екатеринбурге, то они проиграли бой за будущность мира!

* * *

В эту ночь Настя и полковник, Эльвенгрейн и Бренкен разными путями покинули Петроград.

Ближайшие события разыгрались быстро, как человеческие страсти.

Пережив много опасностей и несколько приключений, Эльвенгрейн пробился до чехословацких легионов. Их предводитель, полковник Гайда, бывший солдат, смуглый, среднего роста, с вылитым из железа подбородком и горящими глазами, выслушал Эльвейнгрейна, развернул на коленях карту генерального штаба, бегло посмотрел на нее и ответил только одним словом: - Невозможно!

Когда вождь произнес это слово, побледневший Эльвенгрейн опустил голову. Гайда, безумно смелый авантюрист, еще никогда не говорил "невозможно"! Тогда Эльвенгрейн понял, что судьба царской семьи решена, если только Колчак не окажется быстрее и сильнее.

Но Настя, верная и храбрая, сумела выполнить свое поручение только частично. Она окольными путями доехала вместе с полковником до Екатеринбурга. Оттуда они должны были ехать дальше на лошадях. В башкирской степи они повстречались с китайцем, которого полковник взял в качестве проводника. Однажды ночью Настя почувствовала себя охваченной чужими руками. Она сейчас же выстрелила из револьвера, который никогда не выпускала из рук. Человек, в котором она при свете луны узнала полковника, упал ничком, но потом снова поднялся и вырвал у нее из рук оружие. Целью его следующего движения был патронташ, которым была опоясана Настя.

Полковник не был в состоянии бороться с демоном-искусителем, овладевшим его помыслами. Кто раз продал черту душу, тот продался навсегда: полковник Горленко украл у Насти голубой Могол и ускакал с степь в сопровождении проводника-китайца. Он оставил Насте как раз столько продовольствия, чтобы ей хватило на два дня. Ее приютили крестьяне, сжалившиеся над ней. У нее началась сильная горячка. Когда она, наконец, ослабевшая до изнеможения, была в состоянии продолжать свой путь верхом, она встретила передовые разъезды белой армии. Дело было уже 10 июля. Она без чувств упала с лошади, когда услышала это число, но сейчас же пришла в себя и попросила у командовавшего авангардом генерала милости разрешить ей во главе отряда добровольцев пробиться в Екатеринбург. Эта милость была ей оказана. Но красные защищали свои последние позиции с таким упорством; препятствия, которые они ставили наступающим, взрывая все мосты и дороги, были настолько велики, что Настя только 12 июля вместе с первыми разъездами белой армии могла проникнуть в Екатеринбург.