Осада Будапешта. Сто дней Второй мировой войны

Позже в тот же день вал советского наступления достиг площади Кальмана. В районе Варошмайора оборона была полностью разрушена, и лишь немногочисленные группы смельчаков продолжали удерживать позиции в нескольких зданиях по соседству. Первый советский танк Т-34 подошел сюда с улицы Ретек. Сметая на своем пути противотанковые заграждения, он выкатился на угол площади Сена. Артиллеристы венгерской 12-й резервной дивизии, зарядив свои гаубицы, перенацелили их для ведения огня прямой наводкой и поразили танк с первого же залпа. Но второй советский танк переехал гаубицы вместе с расчетами. На улице Ретек обороняющиеся с помощью фанат сумели повредить еще два советских танка, но это уже не могло переломить ситуацию. С северной части площади Сена советские солдаты открыли огонь по последнему важному опорному пункту защитников города перед Замковой горой — в здании почтамта.

На улице Неметвёльди сдались в плен несколько отрядов полиции и жандармерии. Остатки венгерской 10-й пехотной дивизии были переброшены на улицу Фо, в то время как большая часть тыловых служб и штабистов (всего около девятисот человек) предпочла остаться на холме Рожадомб, где попали в плен вместе с запасами продовольствия и материальных средств дивизии. Линия фронта на этот раз стабилизировалась в районе бульвара Маргит, подступы к которому надежно прикрывала группа Билльнитцера, а также остатки отступающих венгерских боевых подразделений и солдат технических служб. Пфеффер-Вильденбрух доносил вышестоящему командованию:

«Началось сражение за Замковую гору… Создание рубежа обороны в нафомождении зданий на Замковой горе, по сути дела, является иллюзией… Для этого необходимо иметь гораздо более значительные силы… В течение всего дня — ожесточенные бомбардировки Замковой горы и сражающихся частей. Неоднократно сообщалось о катастрофической ситуации со снабжением. Ужасное положение 300 тысяч венгерского населения, которое оказалось замкнутым в узком пространстве. Не осталось ни одного целого здания. Огромные потери от обстрелов противника. Возникает угроза голода и эпидемий».

Советские войска вышли к западной окраине Кровавого Луга на уровне улицы Борш и, атаковав на открытом пространстве, захватили здание школы на улице Белы Кирая, а также базу будапештского ударного батальона, бойцы которого находились в резерве для того, чтобы в дальнейшем принять участие в боях за Замковую гору. Некоторые немецкие и венгерские подразделения продолжали упорно удерживать ряд зданий в северной части луга. Когда советские войска продолжили наступление в направлении Замковой горы, они попали под перекрестный огонь защитников города. Несмотря на плотный огонь советской пехоты, четыре груженых планера сумели с наступлением темноты приземлиться на полосу, освещенную с помощью театральных софитов.

31 января бои на северном направлении несколько ослабели, и линия фронта до конца осады стабилизировалась по бульвару Маргит. Советские солдаты сумели взять верх над студентами, засевшими в кинотеатре «Атриум». Десять — двенадцать добровольцев из числа студентов попытались выбить красноармейцев из кинотеатра, они стали забрасывать темный кинозал ручными гранатами. Но это привело лишь к напрасным жертвам. Дома типовой застройки, расположенные в Буде и у моста Маргит, были превращены немецкими солдатами в маленькие крепости. Квартиры оказались набитыми мешками с песком. Из окон виднелись стволы пулеметов. У горы Шаш-Хедь группа «Беренд» и 1-я батарея 201-го зенитного дивизиона смогли отразить атаку советских подразделений, которым удалось просочиться на северный склон Шаш-Хедь. Советские бомбардировщики и истребители на бреющем полете непрерывно наносили удары по району Замка, разрушая городские здания одно за другим. Солдат и гражданское население выгоняли из домов и направляли на строительство баррикад на улицах, которые вели к Замковой горе. Командир одного из венгерских подразделений зенитной артиллерии отмечал:

«Замок и бульвар Кристины лежат в руинах. От истребительной авиации практически нет защиты. Зенитный дивизион используется в качестве пехоты. Натиск врага очень силен, его преимущество подавляющее. Подразделения утомлены до степени истощения. Явный недостаток провианта. В наличии орудий: 22 зенитные пушки и 29 автоматических зенитных пушек».

1 февраля основной оборонительный рубеж проходил от края острова Маргит, обращенного к Буде, вдоль бульвара Маргит к площади Селля Кальмана, а оттуда — по узкому участку бульвара Кристины к Кровавому Лугу и к перекрестку с улицей Кекгойо, где советские войска угрожали Южному вокзалу. На участке между вокзалом и площадью Селля Кальмана обстановка была запутанной: почтамт и здания на южном участке бульвара Кристины находились в руках немцев, в то время как два дома на северной окраине Кровавого Луга были захвачены советскими войсками. В районе между улицей Кекгойо и горой Шаш-Хедь обстановка была еще более противоречивой. Здесь основной рубеж обороны выдавался выступом на запад, туда, где немецкие солдаты мертвой хваткой цеплялись за Фаркашретское кладбище, улицы восточнее подножия высоты Орбан-Хедь (в основном улицу Мартонхедьц) и улицу Иштенхеди. В то же время советские подразделения заняли улицу Вольфа Кароя напротив главного входа в Фаркашретское кладбище. Линия фронта становилась более понятной на участках от горы Шаш-Хедь до улицы Бочкай, по улицам Каролины и Хамжабеги.

В тот же день острие советских ударов сместилось к юго-западной части Буды. Здесь советские танки при поддержке пехоты ворвались на позиции немецких войск и стали угрожать горе Шаш-Хедь с юга. В то же время удалось отбросить два советских отряда, пытавшиеся наступать по льду Дуная. Хинди докладывал в венгерское министерство обороны:

«Положение со снабжением нетерпимое. Солдатский рацион на следующие пять дней ежедневно будет составлять: пять граммов лярда, один кусок хлеба и конина… В войсках постоянно растет завшивленность, особенно это характерно для раненых, которых складывают в тесных подвальных помещениях. Зафиксировано уже шесть случаев заболевания тифом».

Собранный по нитке отряд защитников предпринял атаку с высоты Орбан-Хедь в направлении холма Киш-Шваб-Хедь с целью отвести угрозу советского удара от Кровавого Луга, но все подошло к кровавой развязке буквально в течение получаса. Оборонительный рубеж удалось стабилизировать лишь на участке от улицы Иштенхедь до площади Кирайхаго.

2 февраля немцы, которые понесли тяжелые потери в уличных боях на улице Мартонхедь и в начале улицы Иштенхедь, отступив примерно на 1 км, сумели замедлить советское наступление только после ряда сдерживающих боев вне сплошной линии фронта. Венгерские войска сумели вернуть здание школы на углу Кровавого Луга и улицы Белы Кирая. В центральной части бульвара Кристины разгорелись упорные бои в районе здания немецкой школы. Согласно докладу штаба венгерского I армейского корпуса, «противнику удалось добиться небольшого вклинения между холмом Киш-Шваб-Хедь и Фаркашретским кладбищем; но до вечера восстановить положение не удалось. Группа солдат противника, атакуя гору Шаш-Хедь, прорвала позиции немецких подразделений, однако, благодаря контратаке венгерских войск, удалось восстановить прежний оборонительный рубеж». Решительный взвод под командованием лейтенанта-сапера Ласло Бенкё все же сумел просочиться через линию фронта в районе площади Селля Кальмана и выбить штаб советского батальона, разместившийся в здании школы на улице Варошмайор.

3 февраля папский нунций Анджело Ротта, представлявший дипломатический корпус в Будапеште, посетил Пфеффера-Вильденбруха в его бункере и заявил, что тот должен обратиться к немецкому Верховному командованию с просьбой положить конец страданиям мирного населения и прекратить дальнейшее его истребление, а также разрушение города. Понимая, что конец осады близок и измеряется ближайшими днями, Пфеффер-Вильденбрух проинформировал немецкое командование о визите нунция. Он запросил о том, существуют ли все еще планы деблокирования города, и выразил надежду получить разрешение на прорыв. Ответом было то, что приказ фюрера остается без изменений и Будапешт следует удерживать до конца.