Штурм Брестской крепости

Не уступали им и старшие призывы. К тому же приказом НКВД СССР от 21.12.1940-го увольнение в запас 7000 рядовых и сержантов погранвойск, заканчивающих к 1 января 1941 г. трехлетний срок действительной службы, было перенесено на год.

Заставы 17-го Брестского погранотряда были на особом счету — количество имеющегося у них вооружения увеличивалось, помимо винтовок на каждой из застав имелось по 3 станковых и шесть ручных пулеметов, 2–3 гранатомета. Запас боевых гранат РГД-33 достигал 1000 шт., патронов — 120 тыс. шт. [295].

С 18–19 июня на участке 3-й погранкомендатуры, как и везде, началась замена оружия на новые образцы. Сдаваемое оружие покрывалось густой смазкой и складывалось (для последующей отправки) в кладовую комендатуры (на втором этаже северного крыла здания пограничников на Центральном). К началу войны отправить его не успели [296].

Боевая подготовка, как и моральный дух пограничников, была на высоком уровне.

В качестве версии можно предположить, что всевозможные «сборы» и «курсы» были не чем иным, как закамуфлированным усилением пограннарядов. Это подтверждает, например, и то, что «курсант окружных курсов шоферов» Михаил Мясников находился в секрете у Буга, в качестве старшего секрета.

Как и на Южном, о численности дежурной смены в дотах и строителях позиций полевого заполнения на Западном данных нет.

Итак, на Западном — 300 пограничников. Из них минимум — 10, максимум… ну, допустим, 150 человек находилось в состоянии полной боевой готовности. И еще — пограничники при начале огня не должны были в первые же минуты куда-то уходить. Они были обязаны принять бой. При любых условиях.

С Западного острова на Центральный вел Тереспольский мост.

Так совпало, что именно там, у моста, и находились наиболее подготовленные к ведению ближнего боя части: справа — в кольцевой казарме находились 2 роты 132-го отдельного батальона конвойных войск НКВД и сразу за Тереспольскими воротами, ведущими во внутренний двор Цитадели, — здание, где размещались подразделения 17-го погранотряда (9-я линейная застава, 3-я резервная застава, 3-я комендатура).

^{План Центрального острова. 1. «Дом офицеров» — расположение 33-го инженерного полка и 75-го отдельного разведывательного батальона. 2. «Белый дворец» — расположение 75-го отдельного разведывательного батальона. 3. «Инженерное управление» — расположение 75-го отдельного разведывательного батальона. 4. «Сектор Холмских ворот» — расположение 84-го стрелкового полка. 5. «Сектор Тереспольских ворот» — полубашня. 6.Расположение 333-го стрелкового полка. 7. Расположение штаба 44 сп. 8. Расположение школы МКС (полковой школы) 44 сп. 9.Столовая 33-го инженерного полка. 10. Кухня 455-го стрелкового полка. 11. Церковь Святого Николая. 12. Здание пограничников. 13. «Сектор Тереспольских ворот» — электростанция. 14. Бригидские ворота}

Вероятно, в ночь на 22 июня в здании находились: 30 бойцов резервной заставы, около 40 — линейной заставы, около 40 — штаба 3-й погранкомендатуры [297]. Здесь же жили и 10 семей пограничников.

Вооружение резервной заставы было аналогично линейной.

132-й отдельный батальон НКВД был не менее твердым орешком — личный состав, направляемый в подразделения внутренних войск НКВД, также проходил специальный отбор. Он был обязан соответствовать требованиям по национальности, образованию, отношению к Советской власти и т. д.

Численность батальона неизвестна. Большинство его подразделений в ночь на 22 июня несло службу за пределами крепости (в том числе и по охране мостов через Мухавец). В ночь на 22 июня из его состава в казармах находилось около 100 [298] человек, из них примерно 30 — дежурный взвод.

По левую сторону от Тереспольских [299], в казематах кольцевой казармы располагались конюшни, склады, мастерские 333 сп (командир полка — полковник Матвеев Д. И.). Далее, ближе к Бригидским воротам — 31-й отдельный автотранспортный батальон (31-й автобат). По штату в нем должно было находиться 255 человек (в т. ч. 32 командира). Однако поскольку почти все командиры отсутствовали, можно предположить, что в расположении автобата находилось не более 200 человек. На их вооружении — 195 винтовок и 14 автоматов. Техника автобата (машины, мотоциклы и бензозаправщики) стояла как во дворе казармы («плац»), так и на берегу правого рукава реки Мухавец (при впадении в Буг).

Дежурное подразделение — около 30 человек.

Во дворе, торцом к Тереспольским воротам, параллельно зданию подразделений 17-го погранотряда стоял массивный корпус 333 сп. Он протянулся практически через весь двор — и с северной, и с южной стороны, проезд между ним и кольцевой казармой перегораживала белая каменная ограда. Под зданием находился подвал, спуски в который были как с улицы, так и из самого здания [300].

Иногда корпус 333 сп называют «штабом 333 сп». На самом деле в нем размещались почти все подразделения полка — включая штаб, все три батальона и полковую школу.

Согласно воспоминаниям и Сандалова, и Попова, в здании на 22 июня находилось 2 батальона и другие подразделения (кроме саперной роты (выведенной в УР). Известно, что в нем не было и транспортной роты (размещенной в Восточном форте), а также комендантского (нес охрану штаба 28 ск [301]) и хозяйственного (в Восточном форте) взводов.

^{1. Белая каменная ограда. 2. Спуски в подвал. 3. Спуск в подвал («позиция уральца»?). 4. Крыльцо, туалеты. 5. Выход из здания на плац. 6. Выход из здания 333 сп на улицу между ним и зданием пограничников. 7. Следы подрывов? 8. Следы обстрела крупнокалиберным пулеметом. 2-см зенитная установка? 9. Следы обстрела из стрелкового оружия}

Однако участники боя на этом участке говорят несколько иначе. Младший политрук, заместитель командира 3-й стрелковой роты по политчасти Каландадзе А. П.: «Первый батальон — севернее Брестской крепости, на строительстве укреплений у р. Лесна, второй — на лесозаготовках, третий — на стрельбище в лагерях» [302]. Об этом же пишет и И. В. Осадчий, секретарь комсомольской организации 333 сп: батальоны располагались «на стрельбище, в районе тактических учений и на строительстве укрепрайона вдоль границы. В крепости оставались лишь тыловые службы, спецподразделения и подразделения, находившиеся на дежурстве» [303].

В ту ночь дежурным подразделением полка была 5-я стрелковая рота [304].

Итак: 5-я стрелковая рота — 178 человек.

Полковые подразделения (батареи 120-мм минометов, 76-мм пушек и т. п.) — около 500 человек [305].

Кроме того, часть командиров жила в общежитии комсостава на втором этаже [306]. Наконец, многие оказались в штабе по совершенно разным причинам — И. В. Осадчий: «В субботу вечером я приехал со стрельбища в крепость по делам службы. В тот же день в наш полк прибыла группа молодых лейтенантов (10–12 человек), только что окончивших военные училища. Расположились мы в одной из комнат штаба полка на втором этаже… В нашей группе оружие (ТТ) было только у меня, молодые офицеры еще не успели его получить» [307]. 21 июня в штаб 333 сп прибыл и мл. политрук, помощник заместителя командира 3-й роты по политчасти А. П. Каландадзе, для утверждения его в должности заместителя по политчасти. Вместе с ним в опустевшем расположении, где шел ремонт, собралось еще 15 бойцов из 1-го батальона — отпускников, освобожденных по состоянию здоровья от полевого выхода или приехавших в командировку (получать белье, продукты и т. п.). Вероятно, та же картина была и в расположении второго и третьего батальонов — по 15–20 человек из каждого из этих подразделений очутились в крепости по разным причинам.