От неолита до Главлита

В конце шестидесятых появляются, говоря пушкинскими словами, «презревшие печать, потаённые тетради» с оруэлловскими текстами, в основном с анонимным переводом «1984», выдававшиеся на прочтение на очень краткий, заранее обговоренный срок. Мне не удалось ознакомиться с «номенклатурным» изданием «1984», а потому трудно сказать определённо, в каком именно переводе роман проник в самиздат. Возможно, в том же самом… Количество его самодельных копий подсчитать невозможно. Как точно заметил по этому поводу один из современных авторов, «есть что-то глубоко симптоматичное в том, что целое поколение русских читателей получало „1984“ „на одну ночь“. В это время суток роман Оруэлла заменял сон и временами становился неотличим от него» [154].

Естественно, это привлекло внимание органов госбезопасности и цензуры. В архиве Леноблгорлита обнаружен, в частности, такой документ:

Далее перечислены 17 тамиздатских книг, среди которых, помимо «книги Орвелла „1984“», фигурируют «Машенька» В. В. Набокова (Сирина), «Мы» Евгения Замятина, «Повесть непогашенной луны» Бориса Пильняка, собрания сочинений Николая Гумилёва и Осипа Мандельштама, «Проза» Марины Цветаевой, «Доктор Живаго» Бориса Пастернака, «Чевенгур» Андрея Платонова и другие. Все эти книги явно были конфискованы во время обыска, приведшего к появлению «дела № 86» (имя «виновника» в деле Леноблгорлита, к сожалению, не указано). Тогда, в отличие от прежних лет, соблюдая видимость «законности», госбезопасность посылала конфискованные книги на так называемую «экспертизу». По принципу «чего изволите» ленинградская цензура уже через неделю прислала в Комитет госбезопасности такой ответ:

В конце письма — вывод, касающийся всех без исключения книг и не оставлявший никаких надежд: «Все указанные книги изданы за рубежом, рассчитаны на подрыв и ослабление установленных в нашей стране порядков, и их распространение в Советском Союзе следует расценивать как идеологическую диверсию. Начальник Управления Марков. Исполнитель Моногарова» [155].

Что же до «открытой печати», то имя Оруэлла в ней практически не появляется. Серьёзные и уважающие своё имя литературоведы, например, А. Аникст в «Истории английской литературы» (М., 1956), по принципу «лучше смолчать, чем солгать» вообще не упоминают имени Оруэлла; другие, руководствуясь принципом противоположным, зачисляют его в «идеологи империалистической реакции», как, например, В. Ивашева в книге «Английская литература XX века» (М., 1967); третьи, прибегая к единственно возможному в то время приёму, пытаются «реабилитировать» Оруэлла: якобы его сатира направлена вовсе не против коммунизма и СССР, а как раз наоборот — против капитализма, особенно в его английском изводе, но более всего — против тоталитаризма и фашизма, угрожающих человечеству [156]. Крошечная справка в 5-м томе Краткой литературной энциклопедии (М., 1968) заканчивалась фразой: «Бурж. критика ставит О. в заслугу антикоммунистич. и модернистскую направленность его творчества». В семидесятые годы лишь «Литературной газете», которая в своё время, в 1947 году, как мы помним, проштрафилась в связи с публикацией статьи об Оруэлле, дозволено было опубликовать статью Б. Чернина «Почему в моде Оруэлл?» [157]. Автор, конечно же, говорит об «антисоветской» направленности его творчества, но хотя бы упоминает названия его произведений. Всё-таки прогресс…

«Лёд тронулся» в последний «предперестроечный» год — 1984-й, который совпал с уникальным юбилеем в истории мировой литературы. «Праздновался», если можно так сказать, «год Оруэлла», но вовсе не потому, что на него пришлась круглая дата, связанная с годом рождения писателя или временем выхода в свет его книги… Нет, необычайно широко впервые отмечалось время действия романа, другими словами — вымышленное, чисто литературное, «небывшее» событие. Вот тогда-то и начались «игры с Оруэллом» [158], произведения которого сверху велено было рассматривать не столь «однозначно» и даже попытаться поставить их на службу текущей политике и идеологии. Предписано было распознать в произведениях Оруэлла острую сатиру на «капиталистический строй», тем более что основания для этого были, поскольку писатель весьма пессимистически смотрел на окружавшую его действительность, в том числе и английскую, предрекая наступление «англосоца». В статье 1941 года «Литература и тоталитаризм» он писал, в частности: «Упомянув о тоталитаризме, сразу вспоминают Германию, Россию, Италию, но, думаю, надо быть готовым к тому, что это явление сделается всемирным. Очевидно, что времена свободного капитализма идут к концу…» [159]

Кроме того, нужно было как-то «отреагировать» на массу появившихся в «год Оруэлла» публикаций в журналах и газетах итальянских и французских «еврокоммунистов», склонных также присвоить себе великого англичанина и его роман. Уже в январе 1984 года появились статьи в «Известиях» и «Литературной газете» [160]. Во второй из них сформулирована новая точка зрения на Оруэлла, объявленного чуть ли не союзником…

Но тогда же творчеством английского писателя стали заниматься и серьёзные учёные, и повеяло чем-то по-настоящему новым. Среди них — талантливейшая Виктория Чаликова, к сожалению, рано ушедшая. В соавторстве с Л. Лисюткиной она подготовила и выпустила в 1986 году глубокий аналитический обзор западной литературы, посвящённой Оруэллу, вышедший, правда, в малотиражном полуведомственном издании и под флагом серии, название которой звучало ещё в прежнем духе и говорило само за себя: «Критика буржуазной идеологии, реформизма и ревизионизма». Она же в 1988 году опубликовала статью «Встреча с Оруэллом», в которой наконец открыто заявила, что Оруэлл «не „политический памфлетист“, а классик английской литературы, имя которого стоит в ряду со Свифтом и Диккенсом» [161].

Очередь для издания самих сочинений Оруэлла также наступила только на третьем году «перестройки» — в 1988-м, причём любопытно, что первым рискнул напечатать перевод на русский романа «1984» молдавский журнал «Кодры»: в центре, видимо, цензура ещё до этого не дозрела. В том же году — и опять-таки «далеко от Москвы» — была опубликована в рижском журнале «Родник» (№ 3–7) и «Ферма животных». С тех пор появилось довольно много изданий произведений Оруэлла, опубликованы в научных и популярных журналах десятки статей, посвящённых его наследию, и даже защищены диссертации…