Другая сторона Москвы. Столица в тайнах, мифах и загадках

В XVII веке деревня Марфино принадлежала Богоявленскому монастырю, расположенному в самом центре Москвы, на Никольской. В 1885 году на деньги монастыря в Марфино был открыт Александро-Марфинский детский приют с начальной школой. Туда принимали мальчиков-сирот и сыновей небогатых священников, обучая их столярному и переплётному ремеслу, пению и игре на скрипке.

После 1917 года подобные заведения стали считаться ненужными, и училище было закрыто, а его здание превращено… в шарашку — секретное КБ, где работали заключённые. Причём эта шарашка — именно та, которую описал Солженицын в романе «В круге первом».

Александр Солженицын:

Русский религиозный философ Димитрий Панин (1911–1987), изображённый Солженицыным под именем Дмитрия Сологдина, вспоминал: «Шарашка, куда поздно вечером в октябре сорок седьмого привезли меня и Трушлякова, находилась на окраине Москвы, рядом с Останкинским парком, в помещении бывшей духовной семинарии». Александр Солженицын добавлял: «Шарашка названа была Марфинской по деревне Марфино, когда-то здесь бывшей, но давно уже включённой в городскую черту. В старое здание подмосковной семинарии, загодя обнесённое колючей проволокой, привезли полтора десятка зеков, вызванных из лагерей».

«Зона» просуществовала здесь до 1953 года, а в 1955-м бывшее предприятие п/я 37 переименовали в Научно-исследовательский институт автоматики. Среди его разработок знаменитые «вертушки» — телефоны спецсвязи для высшего руководства страны и даже так называемый ядерный чемоданчик. Теперь шарашка скрыта во дворе НИИ — за забором и более новыми высокими корпусами, но всё же с некоторых точек она просматривается: это здание старинной архитектуры с полукруглым выступом — приютской церковью «Утоли моя печали».

Теперь нужно взять чуть левее и, снова углубившись в парк (так приятнее), дойти до усадьбы Останкино. По пути мы минуем конюшни и детско-юношескую школу верховой езды. Хлебом лошадей просят не кормить: у них от этого животы болят, а вот яблочком, морковкой и капустой — пожалуйста.

Рядом с усадьбой Останкино сохранились парк и домовая церковь — ныне подворье Оптиной пустыни.

Сюда, в Останкино, влюблённый граф Шереметев увёз крепостную актрису Парашу Жемчугову. Именно для неё он выстроил этот дворец и театр, похожий на расписную шкатулку. (В нём и сейчас дают чудесные спектакли и концерты.) Для Параши он разбил парк с кедровой рощей: кедровый воздух полезен при больных лёгких, а у Параши была чахотка. Одно плохо: роскошный дворец с великолепными залами был холодным. Жить тут можно было только летом.

Напротив дворца возвышается телебашня, построенная в середине 1960-х годов. Её высота 540 метров, она обеспечивает прямую передачу телевизионных программ в радиусе около 120 км (ранее все трансляции велись с Шаболовки).

Считается, что силуэт башни был придуман конструктором Никитиным, когда он рассматривал букет лилий. Перевёрнутый цветок и стал прообразом башни. У лилии 6 лепестков. Никитин решил, что это слишком много, и сократил число опор до четырёх, а его коллеги не поверили, что опор достаточно, и в результате их у башни десять. Останкинская башня в настоящее время является пятым по высоте существующим сооружением в мире и самым высоким — в Европе. Кроме технических служб на башне на отметке 325 метров находится ресторан «Седьмое небо» на 288 мест, а над рестораном — смотровая площадка.

В августе 2000 года в башне произошёл сильный пожар. Очаг возгорания находился на высоте 460 м. Полностью выгорели 3 этажа, но башня не рухнула, устояла, хотя от высокой температуры лопнули несколько десятков тросов, обеспечивающих преднапряжение бетонной конструкции. Впоследствии тросы были восстановлены.

При пожаре погибли три человека: лифтёр, слесарь и один пожарный. Они пытались подняться на высоту огня на единственном работающем лифте, а он рухнул с высоты более двухсот метров. Да, во время пожара лифтами пользоваться запрещено категорически, но когда речь идёт о высоте 200–400 метров, то это единственная возможность быстро подняться наверх. Все погибшие посмертно награждены орденом Мужества.

Как полагается, по факту пожара было заведено уголовное дело. Следствие велось долго, причём выяснились интересные подробности: например, системой пожаротушения был оборудован только ресторан, но причину пожара и его виновников так точно и не определили.

Телебашня уже полностью восстановлена, ресторан работает, и на башне проводятся экскурсии, правда, допускают туда не всех и только при наличии паспорта: маленьким детям, старикам и беременным женщинам вход воспрещён. Считается, что этим людям подъём на скоростном лифте может повредить.

Но вернёмся к усадьбам. На монорельсе доедем до железнодорожной и станции метро «Тимирязевская» и там пройдём примерно 400 метров перпендикулярно Дмитровскому шоссе до улицы Костякова, или парка «Дубки». Здесь проходит трамвайная линия (маршрут № 27). Сто лет назад на этой линии, тогда ещё парового трамвая, работал кондуктором будущий знаменитый литератор, певец русской природы Константин Георгиевич Паустовский. До сих пор сохранился старинный павильон паровичка на Красностуденческом проезде. Он был построен ещё в конце XIX века, реконструировался в 1926-м, в 1980-х и в 1990-х годах после пожаров. Каждый раз его восстанавливали в прежнем виде.

Здесь очень зелёная местность: небольшой, но красивый парк «Дубки» с прудом, через Тимирязевскую улицу — огромный лесопарк Сельскохозяйственной академии. Южнее его — проезд со смешным названием — Соломенная Сторожка. Некогда тут стоял крытый соломой дом сторожей, охранявших угодья первого в России высшего сельскохозяйственного учебного заведения — Петровской лесной и земледельческой академии (ныне Российский государственный аграрный университет — МСХА имени Тимирязева). Дом был разобран в послевоенные годы. Родившийся в этом доме архитектор Константин Мельников вспоминал, что сторожку окружал глухой забор, а во дворе находились дровяной сарай, стойло для лошадей и колодец. Была тут и церковь, выстроенная по проекту архитектора Шехтеля. В 1960-е годы церковь разрушили, а в конце 1990-х восстановили по тем же чертежам, но уже на другом месте (Ивановская ул., 3).

В 1870-х годах в Петровской академии учился Владимир Короленко, в одной неоконченной повести он написал: «Заведение это, с дорогими выпуклыми стёклами, с «дворцом», с музеями, лабораториями и парком, раскинулось над широким прудом…»

Всё это роскошество в основном сохранилось до наших дней, окружают его участки с одноэтажными домиками — остатки старого дачного посёлка.

Петровско-Разумовское можно посмотреть, не выходя из трамвая, а можно выйти и погулять в лесу. А лес тут такой, что даже не верится, что нас окружает мегаполис! Сохранились поля, выгоны для скота, старинная архитектура учебных корпусов академии…

Эта пустошь на речке Жабенке исстари принадлежала великим князьям и русским царям.

В числе её владельцев были Иван Калита, Василий Шуйский… Ну а затем пустошь перешла к Нарышкиным, и бабушка Петра Первого, радуясь рождению внука, приказала возвести здесь церковь святых Петра и Павла. Отсюда и пошло название Петровское.

Храм не сохранился, на его месте — памятник Вильямсу, первому директору академии в советское время.

Вторая часть названия — Разумовское прибавилась уже при Елизавете Петровне, подарившей земли графу Кириллу Григорьевичу, брату её тайного мужа. Он потрудился устроить здесь модный парк, чтобы не стыдно было принимать государыню, коли изволит пожаловать. Жабенку перекрыли каскадом плотин и образовались пруды, известные ныне как Академические, или Большие Садовые. Парк был обустроен в регулярном французском стиле. Центральная аллея, ведущая от пруда к дворцу, пересекается симметрично проложенными поперечными и диагональными дорожками. Верхняя терраса отделена специальной стенкой, на пилонах ограждения которой при Разумовских стояли несохранившиеся бюсты римских императоров. На другой террасе, уже в наше время, были установлены перенесённые из городской усадьбы Разумовских четыре аллегорические скульптуры «Времена года». При Разумовском в местном саду начались народные гулянья, но в сад пускали только тех, кто был прилично одет.