Каравеллы выходят в океан

Никогда я еще не видел столь грозного неба. День и ночь пылало оно, как горн, и молнии извергали пламя с такой силой, что я не раз удивлялся, как могли при этом уцелеть мачты и паруса. Молнии сверкали так ярко и были так ужасны, что все думали – вот-вот корабли пойдут ко дну. И все это время небеса непрерывно источали воду, и казалось, что это не дождь, а истинный поток. И так истомлены были люди, что грезили о смерти, желая избавиться от таких мучений. Дважды теряли корабли лодки, якоря, канаты и были они оголены, ибо лишились парусов».

Было просто чудом, что гнилые, источенные червями каравеллы еще держались на воде. Провиант подходил к концу. В спокойную погоду моряки ловили на большие крюки акул, и их мясо после сухарей, попорченных червями, казалось деликатесом.

В начале 1503 года уже совсем обветшавшие каравеллы Колумба вошли в гавань Белен – устье реки, где Колумб намеревался основать колонию и оставить гарнизон под командованием Бартоломео. И опять золотой мираж застлал Колумбу взор и увлек его прочь от величайшего открытия, к которому он был так близок во время четвертой экспедиции. Ведь огромный, еще никому неведомый Тихий океан – так называемое Великое Южное Море – лежал рядом, рукой подать. Достаточно было подняться на шлюпках вверх по реке Чагрес и пройти двенадцать миль по суше, перевалив через горы, чтобы достигнуть его берегов. Но Колумб был во власти навязчивой идеи, будто он находится у берегов Азии. О каком же другом океане могла идти речь?

Место для колонии было выбрано неудачно. На этих берегах выпадает очень много осадков: часто идут проливные дожди, река выходит из берегов. Испанцы вскоре смогли в этом убедиться. Ливни свирепствовали почти две недели, и половодье чуть не выбросило их корабли на мель.

Все же испанцы попытались обследовать побережье Верагуа.

Бартоломео, взяв с собой семьдесят человек, пошел в разведку на шлюпках. Он посетил местного касика и завязал с ним дружественные отношения.

Оказалось, что у индейцев немало золотых пластин и слитков, а их курительные трубки тоже из золота. Испанцы всячески старались выведать, где они добывают золото. Наконец индейцы, казалось, поняли, чего хотят от них пришельцы, и стали жестами показывать, что золотые рудники находятся далеко в глубине страны – в лесах и горах.

Тогда Бартоломео отправился туда с вооруженным отрядом. Расспрашивая по пути индейцев, он искал золото и в горах, и в болотах, и в лесах. Добыча была невелика, но каждая найденная крупица драгоценного металла все сильнее разжигала алчность и стяжательство, и люди копали, обливаясь потом, в надежде, что вскоре найдут целые золотые глыбы.

Адмирал был так рад богатым месторождениям золота, что принял решение немедленно построить форт, оставить в нем гарнизон и отправиться в Испанию за пополнением. Однако эта попытка колонизации закончилась плачевно.

Было уже возведено несколько домов, когда уровень воды в реке внезапно упал, и отмели в ее устье преградили кораблям выход в море. К этому времени отношения с аборигенами значительно ухудшились: испанцы грабили и обижали индейцев и вообще вели себя так нагло, что те стали готовиться к нападению, особенно после того как узнали, что чужеземцы намерены обосноваться здесь навсегда. Испанские разведчики во главе с отважным Диего Мендесом обнаружили, что в ближайших селениях собралось много воинов.

Форт был расположен на узкой прибрежной полосе, и индейцы, скрываясь в джунглях, могли незаметно подкрасться к нему. Колумб не учел этого обстоятельства и к тому же допустил еще большую ошибку: он велел схватить в качестве заложников местного касика и человек тридцать его родственников. Испанцы захватили также много изделий из золота. Самому касику вскоре удалось бежать и он начал готовиться к нападению.

Между тем испанцам удалось вывести в море три каравеллы – четвертую они решили передать гарнизону в качестве плавучей крепости.

В форте оставалось двадцать человек. 6 апреля на них напали около четырехсот индейцев. Судьбу сражения решил огромный свирепый пес, который привел индейцев в неописуемый ужас. В тот же день индейцы напали на шлюпки, на которых группа матросов с флагманского корабля во главе с капитаном Тристаном шла к реке за питьевой водой, и убили десять человек. Лишь одному удалось спастись.

Экипаж флагмана, оставив больного Колумба одного на палубе, спустил шлюпки и поспешил на помощь гарнизону форта.

Положение колонии стало угрожающим. Индейцы, окрыленные победой, снова напали на защитников форта. Дома, в которых скрывались испанцы, были расположены так близко к лесу, что нападающие легко пробирались к ним сквозь лесные заросли. Лес звенел от диких воинственных криков. В воздухе свистели тяжелые раковины с заостренными краями и дротики – обычное оружие здешних индейцев. Объятые ужасом испанцы совсем потеряли голову и, больше не повинуясь Бартоломео, бросились к оставленной каравелле, чтобы выйти на ней в море. Однако они не смогли снять ее с мели. Тогда матросы решили послать к адмиралу шлюпку и просить его не бросать их на произвол судьбы в этом гиблом месте. Но вода на отмелях в устье реки так сильно бурлила из-за встречного течения, что лодка не смогла пройти там. А тем временем река проносила мимо форта трупы Тристана и его людей, усеянные вороньем, которое громким карканьем возвещало о смертельной опасности.

Наконец Бартоломео удалось несколько ободрить своих людей и они на скорую руку построили укрепления на открытом месте, где можно было пустить в ход кремневые ружья и фальконеты – маленькие пушки, стреляющие картечью. Защитники форта в тревоге и волнениях провели еще несколько дней, отражая нападения индейцев. Провиант и боеприпасы подходили к концу, и не было никакой надежды на спасение.

Пока продолжалась битва, Колумб, охваченный неописуемым страхом, слышал, и якобы не впервые, таинственные голоса и видел явление. Вот что он писал об этом королям:

«Я взобрался на самое высокое место на корабле и, обливаясь слезами, дрожащим от волнения голосом, обращаясь во все стороны света, воззвал о помощи военачальникам ваших высочеств. Но никто мне не ответил.

Стеная, заснул я и услышал полный сострадания глас, говорящий: „О глупец, не скорый в делах веры и в служении твоему господу, владыке всего сущего! Свершил ли господь больше для Моисея или для слуги своего Давида? С самого рождения твоего не оставлял он тебя своими заботами… Он сделал так, что имя твое стало звучать чудесным образом на земле. Индии – богатейшие части света – он отдал тебе во владение… Он дал тебе ключи от заставы Океана, скрепленной мощными цепями!…

Ты в неверии взываешь о помощи. Отвечай же, кто причинил тебе столько горестей – бог или свет? Бог никогда не нарушает своих обетов и не отнимает даров своих… Ни одно слово его не пропадает даром, а все им обещанное выполняется с лихвой. Таков его обычай“».

В этих исполненных мистики словах ясно слышится горький упрек в адрес неблагодарных правителей Испании, действовавших по отношению к Колумбу как раз наоборот.

Когда битва закончилась, шлюпки еще долго не могли преодолеть отмели в устье реки и вернуться на корабль. Пленные туземцы ночью сорвали люк трюма и бросились в море, надеясь добраться до берега. Однако часть беглецов была сразу же поймана и водворена обратно. Наутро в трюме нашли лишь трупы. Все пленные, даже женщины и дети, убили себя. Одни лежали на земле с петлей на шее, затянутой ногами, другие висели на веревках, касаясь пола коленями…

Это зрелище ошеломило Колумба: впервые в жизни он встретился с людьми, которые так любили свободу и так презирали смерть! Такие люди способны бороться до последней капли крови. Гарнизону форта грозит неминуемая смерть. Нечего и думать о том, чтобы остаться здесь!

Каравеллы простояли на рейде еще десять дней, пока наконец Колумб, после долгих колебаний, с тяжелым сердцем принял единственно правильное решение – покинуть только что построенную колонию и отозвать гарнизон на корабли.