Василий III

А вот когда в 1480 году ханская власть исчезла, само отношение к верховной власти как к власти, имеющей право на произвол и чинящей его, никуда не делось. Напротив, им воспользовались московские князья, как бы заняв в политической системе вакантную нишу, оставшуюся от времен ханского владычества. Отсюда и деспотизм, и произвол, и нарушение всех традиций — вспомним хотя бы спор Василия III с Федором Волоцким из-за игумена Иосифа! Просто сама по себе эта унаследованная от Орды властная инстанция (хан = царь) предполагала подобный стиль реализации своих властных прерогатив.

Другое «наследство» татарской политической культуры еще не проявится в правление Василия III в полной мере, а станет актуальным уже при Иване Грозном. Речь идет о такой важной составляющей русской политической культуры, как стремление преодолеть вековой комплекс неполноценности («…у них в работе были отцы наши»), вытекавший из трехсотлетнего татарского ига. Причем преодолеть своеобразно: через унижение былых господ, через разгром и порабощение соседних татарских государств. Достичь собственной мощи и величия через втаптывание татар в грязь, через месть за древнее иго — это была целая политическая программа того, как сделать Россию подлинным православным царством. Программа, реализованная уже при Иване IV, покорившем Казанское (1552) и Астраханское (1556) ханства и наступавшем на Крым. Другое дело, что, как всегда это бывает, по счетам Золотой Орды заплатили «не те татары» — и казанских, и астраханских, и крымских татар нельзя назвать прямыми виновниками порабощения Руси в XIII–XIV веках, все они вышли на историческую арену позже. И для них русское нападение было несомненной агрессией. Но в истории подобные трагедии взаимного непонимания, увы, были и будут всегда.

Вернемся к Василию III. Как христианский монарх государь выступал всемирным покровителем православия. Недаром при Василии III Москву столь часто посещали посланцы православных епархий, находящихся под турецким владычеством: от афонских монастырей (1508, 1515, 1516, 1519, 1533), от Синайской горы (1518, 1519), от белградского митрополита Феофана, вдовы сербского деспота Стефана Ангелины и сербских монастырей (1508, 1509), от константинопольского патриарха Феолипта I (1516).

Иерархи вовсю восхваляли Василия III. Так, в 1516 году игумен Пантелеймонова монастыря Паисий обращался к нему так: «Благочестивому и во Христе благоверному и от вышнего промысла избранному великому государю Василею, милостию Божиею единому самодержавному правому государю всем землям Русским, восточным и северным…» Ватопедский монастырь был еще более льстив: «Благовернейший и наияснейший, и о Христе Боже царю (sic! — А. Ф.) крепчайший всей Русской земли, и также в океане множества народов». Усилия даром не пропадали: Василий щедро жаловал меха (тысячами — шкурки белок и соболей), деньги, драгоценную утварь. Он считался ктитором (покровителем, дарителем) нескольких афонских и сербских монастырей.

Однако забота о православии не исчерпывалась помощью христианским обителям, стоявшим на печальной греческой земле, оккупированной Османской империей. Важным элементом публичной демонстрации поклонения русским православным святыням стали богомольные выезды государя (как правило, с семьей и большой свитой) к Троице-Сергиевой обители недалеко от Москвы и монастырям Замосковской земли.

Эти выезды носили характер государственных мероприятий и особо отмечались в летописях. Участвовать в них Василий III начал еще при Иване III. Поездка длилась с 21 сентября по 9 ноября 1503 года. Великокняжеская семья посетила Троице-Сергиев монастырь, святые обители Переславля, Ростова, Ярославля. Во время правления Василия III подобные выезды регулярно происходили по разным маршрутам. С 8 сентября по 5 декабря 1510 года он ездил в обители Переславля, Юрьева-Польского, Суздаля, Владимира и Ростова Великого. В июне 1518 года ездил в Троице-Сергиев монастырь. В мае 1519 года посетил Николо-Угрешский монастырь, 24–26 декабря 1526 года молился в Тихвинском Богородичном монастыре «о плодородии чрева». Осенью 1528 года состоялась большая богомольная поездка в Переславль, Ростов Великий, Ярославль, Вологду, Белозерский Кириллов монастырь. С 17 сентября по 19 ноября 1531 года Василий III вместе со второй женой Еленой Глинской и младенцем Иваном (будущим Иваном Грозным) ездил в Троице-Сергиев монастырь, Волок и Можайск. С 22 сентября по 3 октября 1532 года государь был на молитве в Троице-Сергиевом монастыре, с 10 по 19 марта 1533 года — в Николо-Зарайском монастыре. 21 сентября 1533 года государь уехал к Троице в последний раз, в Москву он вернется в ноябре уже смертельно больным.

Василий III уделял много внимания церковному строительству, украшению храмов. Воскресенская летопись содержит немало примеров государева благочестия. Назовем только те случаи, когда на участие Василия III прямо указывает летописец. 1 октября 1506 года великий князь внес в только что освященный митрополитом Симоном московский храм Николы Гостунского образ святого в драгоценном окладе. Весной 1508 года по его приказу началась роспись Благовещенского собора Кремля, в том же году завершено строительство кремлевского Архангельского собора, колокольни Ивана Великого и церкви Иоанна Предтечи у Боровицких ворот (освящена 5 ноября 1508 года).

В мае 1514 года по распоряжению Василия III был обновлен и украшен драгоценным киотом чудотворный образ Владимирской Божьей Матери, хранившийся в Успенском соборе Кремля. Весной того же года Василий III велел «со многим желанием и верою» ставить каменные церкви в Москве: Введенскую на «Большом посаде за торгом», Святого Владимира в Садах, Благовещения в Воронцове, Святого Леонтия Чудотворца Ростовского за Неглинной, Благовещения на Ваганькове, Алексея Человека Божия в женском монастыре за Черторыем, Усекновения главы Иоанна Предтечи под Бором в Замоскворечье, Святого Петра Чудотворца митрополита всея Руси за Неглинной, Введения Пресвятой Богородицы на Сретенке и церковь Святой Варвары, а в самом Кремле поставлена на месте старой деревянной церкви каменная Рождества Богородицы на Сенях с приделом Святого Лазаря.

В 1515 году по приказу Василия III была обновлена роспись Успенского собора Кремля. В августе того же года освящена Успенская церковь на Тихвине; строительство завершал итальянский архитектор, присланный великим князем. В 1518 году из Владимира на время были перенесены в Москву некоторые особо почитаемые иконы для «поновления». 2 июля их торжественно встречали митрополит и москвичи «в поле за посадом». Василий III присутствовал на торжественном богослужении в кремлевском Успенском соборе, прикладывался к образам, лично отдал приказ их обновить и украсить драгоценными киотами. Через год их вернули во Владимир. В августе 1519 года была разобрана Вознесенская церковь и заложена новая, каменная. В 1527 году по распоряжению Василия III был перестроен в камне дворцовый Спасо-Преображенский собор, у Фроловской башни Кремля построена Георгиевская церковь, а на Арбате за Неглинной — церковь Святых Бориса и Глеба.

В 1530 году по приказу Василия III на Москве «поновляли» перенесенные из Ржева иконы: «…государь с великой верою и желанием велел починить их». При этом в Москве остались копии образов. Их поставили в храме во время торжественной литургии, в которой участвовал великий князь, а оригиналы вернули в Ржев. 27 ноября 1530 года государь с женой и сыном был на освящении церкви Параскевы Пятницы.

В августе 1531 года Василий III лично участвовал в постройке особого типа храма — так называемого обыденного. Его так именовали потому, что возводили за один день. Как правило, такие церкви были обетными — ставились во исполнение того или иного обета. Речь идет о деревянной церкви Усекновения Честной главы Иоанна Предтечи на Ваганькове с приделами в честь апостола Фомы и Петра-чудотворца. По всей вероятности, обет был связан с рождением сына. Будущий Иван IV Грозный родился 25 августа 1530 года, а праздник Усекновения главы Иоанна Предтечи отмечается 29 августа. Первенец Василия получил имя Иван в честь Иоанна Предтечи.