Великая Отечественная. Хотели ли русские войны?

После того как Жуков закончил свое выступление, нарком иностранных дел Молотов спросил, почему Генеральный штаб долго мирился с такими большими недостатками в подготовке к обороне страны? На это ответил Сталин. Он сказал, что Жуков возглавляет Генеральный штаб всего несколько месяцев, а потому не может отвечать за оставленное ему наследство.

Здесь необходимо отметить, что со стороны политического и государственного руководства СССР роль Генерального штаба недооценивалась, а частые изменения в его организации сказались на подготовке страны и ее Вооруженных Сил к отражению агрессии. К тому же частая смена начальников Генштаба не способствовала его планомерной и эффективной работе. В отличие от практики генеральных штабов зарубежных государств, где пребывание на таком ответственном посту до десяти лет считалось вполне нормальным, целесообразным и даже необходимым явлением, в Советском Союзе этому не придавали значение. С мая 1937 г. по август 1940 г. (более трех лет) Генштаб возглавлял Б. М. Шапошников. Его на этом посту сменил К. А. Мерецков, но уже через пять месяцев на пост начальника Генштаба был назначен Г. К. Жуков. Смена начальников Генштаба, как правило, сопровождалась малообоснованными перемещениями начальников управлений, отделов и их заместителей. Например, с осени 1940 г. идо начала Великой Отечественной войны сменилось четыре начальника ведущего — Оперативного управления Генерального штаба.

Сталин, подводя итог заседанию, практически поддержал все принципиальные выводы начальника Генштаба[99]. Он отметил, что часть командных кадров — люди молодые, недавно выдвинутые на командные должности, не имеющие достаточного военного опыта. Сталин согласился с мнением Жукова о том, что нельзя полностью разоружать укрепленные районы на старой границе, а необходимо сохранить на разоружаемых участках не только пулеметы, но и часть артиллерийского вооружения. Отвечающим за авиацию ставилась задача ускорить поступление в авиационные части новой техники. Для войск противовоздушной обороны первоочередной задачей являлась организация надежного прикрытия промышленных центров, чтобы не дать противнику возможности, в случае войны, уничтожить экономический потенциал Советского Союза. Наркому ВМФ было поручено в кратчайшие сроки усилить береговую и противовоздушную оборону, устранить недостатки в минно-торпедном вооружении. Наркому среднего машиностроения В. А. Малышеву предписывалось обратить особое внимание на создание условий для более быстрого развития промышленности на Урале и на Востоке, наладить бесперебойную работу металлургических заводов в Забайкалье и на Амуре, предприятий цветной металлургии в Средней Азии. Особое внимание следовало обратить в созданных новых промышленных районах на работу гидростанций, автосборочных заводов, трубопрокатных предприятий и алюминиевых комбинатов. Сталин подчеркнул, что надо продумать и подработать первоочередные конкретные предложения по устранению недостатков в подготовке страны к обороне и внести их в правительство для принятия решения. При этом следовало исходить из реальных возможностей.

Итак, менее чем за месяц до нападения нацистской Германии на Советский Союз, его вооруженные силы находились в стадии «коренных военных реформ», поиска новых способов использования боевой техники, технического перевооружения и совершенствования организационно-штатной структуры. Высшее военное руководство еще не овладело, как показал опыт стратегических военных игр, способами ведения стратегического наступления и обороны, встречного сражения, отступления и боевых действий в окружении. Это все и объясняет, наряду с недооценкой Сталиным возможности развязывания Гитлером в ближайшее время войны против СССР, причины поражения Красной армии в начальном периоде войны.

Какие же меры по подготовке страны к отражению возможной агрессии были приняты после заседания политбюро ЦК ВКП(б)?

В конце мая Генеральный штаб дал указание командующим войсками военных округов срочно приступить к подготовке командных пунктов. В конце мая — начале июня в соответствии с планом МП-41 был проведен призыв 793,5 тыс. военнообязанных запаса для укомплектования 21 дивизии приграничных округов, частей артиллерии, ПВО и укрепленных районов[100]. 4 июня политбюро ЦК ВКП(б) постановило увеличить численность Красной армии по мирному времени на 120 695 человек и по военному времени на 239 566 человек.

Это все были робкие шаги, вызванные боязнью «спровоцировать» Гитлера, который уже давно был готов к нападению на Советский Союз. Сталин по-прежнему решительно пресекал все инициативы на местах. Так, в начале июня военный совет Киевского особого военного округа по предложению генерал-полковника М. П. Кирпоноса принял верное решение о выводе части сил постоянных гарнизонов укрепленных районов в предполье с целью приведения в боевую готовность построенных там деревоземляных огневых точек. Об этом приказе начальник пограничных войск НКВД Украины Т. А. Строкач донес наркому внутренних дел Л. П. Берии, который немедленно передал полученную информацию Сталину. В результате Жукову и Тимошенко был учинен настоящий разнос и запрещено производить какие-либо выдвижения войск на передовые рубежи без личного указания Сталина. Начальник Генштаба вынужден телеграфировать Кирпоносу: «Донесите для доклада народному комиссару обороны, на каком основании части укрепленных районов КОВО получили приказ занять предполье. Такие действия могут немедленно спровоцировать немцев на вооруженное столкновение и чреваты всякими последствиями. Такое распоряжение немедленно отмените и донесите, кто конкретно дал такое самочинное распоряжение». На следующий день Жуков предписал всем командующим западными приграничными военными округами «полосу предполья без особого на то приказания полевыми и УР-овскими частями не занимать, а охрану сооружений предполья организовать службой часовых и патрулированием»[101].

Командующие войсками приграничных военных округов М. П. Кирпонос, Д. Г. Павлов и Ф. И. Кузнецов по указанию Сталина были вызваны в Москву, где получили от Тимошенко и Жукова строжайшие указания о бдительности и недопущении поводов для провокации немцев на вооруженное столкновение с советскими войсками.

Несмотря на внушение, которое было сделано командующим приграничными военными округами, они на свой страх и риск продолжали проводить мероприятия по стратегическому развертыванию. Правда, это были все-таки робкие шаги. Например, 10 июня командующий Прибалтийским особым военным округом приказал привести в боевую готовность театр военных действий и определить на участке каждой армии пункты организации полевых складов, противотанковых мин, взрывчатых веществ и противопехотных заграждений. Одновременно предписывалось заготовить подручные материалы для устройства переправ через реки Вилия, Невяжа, Дубисса, подготовить понтонные полки для наводки мостов через Неман, а также провести рекогносцировку наиболее важных мостов с целью их последующего разрушения. Кроме того, требовалось привести в полную боевую готовность всю противовоздушную оборону, все средства связи, подготовить к работе в боевой обстановке железнодорожное сообщение [102]. Наряду с этим, военные советы армий и командиры механизированных корпусов получили приказ начать выдвижение войск в предназначенные им по плану прикрытия полосы и районы, взяв с собой «только необходимое для жизни и боя».

Отнюдь не на все донесения разведки Сталин реагировал скептически. Так, полученные 12 июня сведения из Берлина настолько встревожили его, что начальник Генштаба смог направить в тот же день директиву командующим войсками приграничных военных округов с указанием с 12 по 15 июня вывести дивизии, расположенные в глубине, ближе к государственной границе. Командующий Киевским особым военным округом генерал Кирпонос приказал стрелковым дивизиям, расположенным в глубине, начать выдвижение в 20 часов 18 июня в полном составе, но без мобилизационных запасов. В Западном особом военном округе командиры стрелковых корпусов и дивизий получили устные распоряжения на выдвижение из глубины ближе к границе.