Русская Австралия

Что же касается преподавания русского языка в школах, то, согласно М. Кравченко (статья «Русские в Квинсленде» в книге «Многокультурный Квинсленд»), первые попытки организовать школу русского языка для детей в Брисбене относятся к 1919 г., а начиная с 1927 г. занятия стали проводиться регулярно. Основание школы было связано с созданием первой русской православной церкви в Австралии — Свято-Николаевским собором в Брисбене. Такое же явление наблюдалось почти во всех других штатах Австралии. Небольшие группы русских эмигрантов, еще плохо устроенные в новой стране, прилагали поистине героические усилия для создания собственных церквей, прицерковных школ и клубов. Сначала занятия в школах проводились в чужих, снятых для этих целей помещениях, но проходило несколько лет, и уже приобретался свой участок земли с домом, где поначалу проходили церковные службы. Позднее на этом участке земли строилось новое здание русской православной церкви в традиционном стиле, а в старом помещении размещались школы, библиотеки, читальни. Так было, например, в Брисбене, когда приехавший в 1923 г. протоиерей Александр Шабашев получил разрешение создать русский православный приход и служить в англиканской церкви Святого Фомы. Как отмечалось в главе 8, уже в 1926 г. приблизительно 30 русских семей сумели собрать средства на приобретение собственных домов с участками, а в 1933 г. началась постройка Свято-Николаевского собора, закончившаяся в 1936 г. Церковно-приходские школы сыграли решающую роль в воспитании подрастающих поколений. Они прививали любовь к Православию, объясняли его основы, обучали русскому языку и литературе. Позднее к ним в этом деле присоединились субботние родительские школы, которые тоже вели преподавание Закона Божьего, русского языка, истории и географии России. Затем все эти школы расширили свои программы и структуру, введя такие предметы, как «перевод», и открыв специальные классы для подготовки учеников к государственному экзамену по русскому языку, благодаря чему выпускники субботних школ успешно сдавали этот экзамен и повышали свою общую экзаменационную отметку. Это давало им больше шансов попасть в университет на курс, который требовал лучшей успеваемости.

Преподавание русского языка велось также в некоторых частных австралийских школах, а для подготовки к выпускным экзаменам открывались государственные курсы и классы при разных техникумах. Таким образом, расширилось преподавание русского языка не только среди детей русского происхождения, но и среди учеников других национальностей. Русские субботние школы также старались распространять знание русского языка среди детей и взрослых нерусского происхождения, открывая так называемые «иностранные классы». Значение субботних школ, однако, не сводится только к академическим успехам. В их русской среде дети приобщались к русской культуре и православной вере, традициям и обычаям. Молодежь, впитавшая русскость с раннего детства, продолжала прекрасно чувствовать себя в австралийской среде, но не чуждалась и русской, разрыв и непонимание между старшим и младшим поколениями проходили не столь болезненно. Рождественские елки, детские утренники, молодежные спектакли, школьные хоры, танцевальные ансамбли, спартакиады и спортивные лагеря, устраиваемые школами русского языка, содействовали развитию разговорного языка, заинтересовывали и привлекали детей. Из среды абитуриентов этих школ выдвинулось много преподавателей русского языка, переводчиков, работающих в частных компаниях и в правительственных учреждениях. Значительную роль в укреплении и развитии знаний русского языка и культуры сыграли такие общественные организации, как «День русского ребенка», кружки Свято-Владимирской молодежи, Национальная Организация Витязей, скаутские организации и Съезды русской православной молодежи. Заметна роль и русских школ пения, музыки, балета и разных драматических объединений. Организация русских клубов, первый из которых появился еще в 1913 г. в Брисбене, способствовала сохранению и распространению родного языка в среде эмигрантов. Во многих городах Австралии русские клубы, или «дома», стали центрами общественно-культурной жизни, где проводились собрания и Дни русской культуры, устраивались спектакли, концерты, «устные газеты» и балы, где создавались и успешно функционировали библиотеки, клубы шахматистов и другие объединения. Удачной иллюстрацией к моему повествованию служит история создания Русской школы при храме в честь Святого Серафима Саровского в Брисбене.

В 1952 г. Н. Ф. Олелековым был пожертвован дом с участком для церкви, который был переоборудован под храм. В мае 1953 г. по инициативе настоятеля храма протоиерея о. Николая Успенского, прибывшего в Австралию в 1951 г., и педагога из Санкт-Петербурга Надежды Александровны Дригиной, при Свято-Серафимовском храме открылась субботняя школа, в которую первоначально записались 8 детей. К концу этого же года насчитывалось уже 32 ученика в трех классах, для которых была отведена нижняя часть церковного дома. Заведующей школы стала Н. А. Дригина, она же преподавала русский язык, литературу и историю России. Отец Николай проводил уроки Закона Божьего. Одновременно был создан родительский комитет с председательницей М. Л. Успенской. С каждым годом число учащихся увеличивалось. Так, в 1957 г. в школе было 100 детей, а к 10-летнему юбилею число учащихся возросло до 140. К церковному зданию были пристроены добавочные классы, оснащенные всем необходимым — партами, досками, картами, наглядными пособиями. Стены были украшены портретами последнего русского государя Николая II с императрицей, а также портретами великих русских писателей. К 1963 г. скромная церковно-приходская школа развернулась в 10-классное учебное заведение под именем Русской школы Брисбена, в которой обучалось более 160 детей, с программой не только начального знания русского языка, но истории и географии России, Закона Божьего, русской литературы и теории словесности. В школу приглашались опытные педагоги, вдохновенно отдававшие свои знания, силы и время благороднейшему и труднейшему делу — обучению русских детей на чужбине. Функции родительского комитета расширялись с каждым годом: из США выписывались учебники, покупались буквари, печатались русские тетради в косую линейку, издавались новые пособия, более соответствующие условиям обучения детей, растущих в иностранной среде. Так, старшей преподавательницей К. Г. Корецкой была составлена грамматика в двух частях, которая с помощью родителей учеников и друзей школы была напечатана в необходимом количестве. В 1962 г. состоялся первый выпуск абитуриентов Свято-Серафимовской школы.

В юбилейном 1962 г. родительским комитетом были открыты «Курсы русского языка» по подготовке к экзаменам в университет. Занятия на курсах проводились В. В. Филдинг. Система преподавания вырабатывала у студентов навыки свободного и правильного перевода текста, что не только улучшало русский язык, но и давало дополнительные знания в английском языке. Основную группу студентов составляли абитуриенты или старшеклассники школы. К ним присоединялись и те, кто хотел улучшить свой австралийский аттестат еще одним дополнительным предметом, а также те, которым свидетельство о сдаче экзамена по русскому языку, выдаваемое университетом Квинсленда, могло пригодиться в будущем.

Не менее важную роль в создании общности между русскими эмигрантами играла периодическая печать на родном языке. Согласно выводам многих исследователей, первым русским периодическим изданием в Австралии была газета «Эхо Австралии», которая вышла 27 июня 1912 г. в Брисбене. Ее основателем и редактором был Федор Андреевич Сергеев, известный участник революции 1905 г. и близкий соратник В. И. Ленина. В революционных кругах его знали под кличкой Артем. Ф. А. Сергеев был сослан в Сибирь, сбежал из ссылки и через Китай прибыл в Австралию в 1911 г. Спустя несколько месяцев после выхода газета «Эхо Австралии» была закрыта австралийским правительством. Кстати говоря, в Москве, на Тверской улице, в одном из залов Музея революции можно увидеть номер этой газеты. Заголовок ее нарисован от руки: карта полушария с контуром Австралии, слева — пальмы и горная цепь, справа — море, пароход и далекий маяк. Это редчайшее издание, возможно, единственный уцелевший экземпляр первой русской газеты, издававшейся в Австралии на заре XX в. Первый номер «Эха Австралии» открывался передовицей, в которой редактор определял задачи издания. Его предназначение он видел в том, чтобы стать «помощником русского рабочего в таком необходимом деле, как успешная продажа рабочей силы». Вместе с тем перед печатным органом союза ставилась цель — защитить всех «по-русски говорящих рабочих Австралии». И хотя появление «Эха Австралии» было встречено российскими иммигрантами с воодушевлением, в редакцию поступали критические замечания от читателей. Некоторые из них были недовольны ценой газеты и требовали ее снижения, кое-кого не устраивал ограниченный объем публикаций, нарекания вызывали также сухость излагаемых материалов и избыток рекламных объявлений. Соглашаясь с высказанными упреками, Артем объяснял недостатки газеты тем, что редакция вынуждена подчиняться диктату издателя, так как другой типографии с русским шрифтом в Брисбене нет. Осенью 1912 г. вышел последний номер «Эха Австралии». Причиной закрытия газеты стало то, что она не была зарегистрирована в Высшем суде и ее редакция не представила денежный залог. Интересно, что власти запретили «Эхо Австралии» по решению суда, который при рассмотрении данного дела сослался на закон, принятый еще в 1836–1837 гг. и никогда ранее не применявшийся на практике.