Секретные бункеры Кёнигсберга

О «Блютгерихте» читатели, наверное, еще помнят по давним животрепещущим описаниям Кролевского и Ерашова. Упоминания о нем стали признаком хорошего тона даже в самых поверхностных рассказах о поисках Янтарной комнаты. Уж очень много зловещего и таинственного скрыто в этом будоражащем фантазию названии. И вправду, «Блютгерихт» как возможный объект укрытия ценностей заслуживает того, чтобы о нем рассказать поподробнее, без наведения мистического тумана и с максимальным сохранением фактической достоверности. Хотя не исключено, что мои описания и исторические реконструкции покажутся кому-то неправдоподобными и вызовут серьезные сомнения. Но я буду стараться придерживаться известных мне фактов и основываться исключительно на документальных материалах и свидетельствах очевидцев.

Итак, «Блютгерихт».

Действительно, этот винный погребок, располагавшийся в самом сердце Кёнигсберга, был очень популярен среди жителей города благодаря его самобытности и экзотической обстановке. Как уже рассказывалось, он занимал целый ряд помещений, использовавшихся ранее для нужд рыцарского ордена и получивших в наследство самые невообразимые названия типа «Камеры пыток» или «Перечной комнаты», «Карцера», «Большого и малого ремтера» [122], «Конвента» [123] и другие. Там, где раньше при свете факелов проходили шумные сборища тевтонов, одетых в белые плащи с черными крестами, стояли массивные дубовые столы и простые деревянные скамьи и стулья. Вдоль стен возвышались громадные винные бочки, повернутые резными крышками в сторону посетителей. Тяжелые медные светильники, подвешенные на цепях к торчащим из сводчатых потолков крюкам, голые каменные стены, покрытые влагой даже в самый знойный летний день, рога оленей и муфлонов, стеклянные фигурки сов с таинственно блестящим глазами — таким был интерьер подвального и первого этажей «Блютгерихта». К описанию можно лишь добавить, что в низкой пристройке под турнирной галереей, где находился вход в винный погребок, размещались так называемые цивильный и военный кабинеты, где собирались, как правило, завсегдатаи «Блютгерихта» — кёнигсбергские торговцы, адвокаты и судьи.

Я сообщаю эти подробности только для того, чтобы читатель мог представить, как выглядел винный погребок «Блютгерихт» — место, где в конце войны произошли события, по своей загадочности не уступающие таинственным преданиям времен Средневековья…

Глава девятая

Подземные лабиринты

Мой интерес к «Блюттерихту» объясняется наличием, по крайней мере, трех свидетельств в пользу того, что сокровища Королевского замка (в том числе Янтарная комната) нашли свое последнее пристанище где-то в подземных лабиринтах и каменных склепах этой части сооружения, сохранившейся еще со времен Тевтонского ордена.

Сначала напомню читателю историю, рассказанную Паулем Зонненшайном, о том, как в конце мая 1944 года он участвовал в укрытии деревянных ящиков с экспонатами музеев Королевского замка в подземном бункере под универмагом «КЕПА». Еще в первой части этого повествования Вы наверняка обратили внимание на одну существенную деталь: четыре ящика, которые непосредственно упаковывал сам Зонненшайн, были отнесены в одно из помещений северного крыла замка. Плохо ориентировавшийся в хитросплетении коридоров тевтонской громады, он не запомнил точного места, куда были уложены эти ящики, но тем не менее сообщил некоторые ценные сведения на этот счет.

Во-первых, Пауль Зонненшайн обратил внимание на то, что ящики заносились через вход в «Блютгерихт», и тем самым очерчивал территорию их возможного дальнейшего перемещения и местонахождения.

Во-вторых, он вспомнил, что ящики были доставлены в один из залов подвального этажа винного погребка, а таких там было всего четыре — «Большой ремтер», «Малый ремтер», «Конвент» и «Камера пыток». Все они располагались рядом и соединялись друг с другом непосредственно или через проходные коридоры.

В-третьих, Зонненшайн утверждал, что ящики были опущены вниз через специально сделанное в полу отверстие, за которым угадывался следующий ярус подвалов. А это уже почти точный адрес! Ведь таковые имелись только под «Конвентом» и «Малым ремтером», что подтверждается результатами исследований известного немецкого ученого Фридриха Ларса — непререкаемого авторитета в области замковой архитектуры и большого знатока кёнигсбергского замка.

Таким образом, скупые сведения, сохранившиеся в памяти Пауля Зонненшайна, позволяют нам почти с документальной точностью определить местонахождение четырех из шестнадцати ящиков, которые упаковывала специальная группа, сформированная из солдат различных частей вермахта, дислоцировавшихся в районе Кёнигсберга.

Замурованный свод нижнего яруса подземелий «Блютгерихта», наверное, навсегда укрыл от нас три резных шкафчика, инкрустированных янтарем, и громадное толстое зеркало в раме с золоченым орнаментом. Конечно, эти предметы не имели никакого отношения к Янтарной комнате, да и вообще художественная ценность их для человечества довольно сомнительна. Но дело в том, что четыре ящика Зонненшайна — это всего лишь незначительная часть громадного достояния, хранившегося в многочисленных помещениях Королевского замка, где было сконцентрировано немало сокровищ, вывезенных гитлеровцами из стран охваченной войной Европы.

Массированный налет на Кёнигсберг, совершенный британской бомбардировочной авиацией в ночь на 30 августа 1944 года, превратил центр города в руины. Десятки фосфорных бомб упали на Королевский замок, отчего мгновенно сразу в нескольких местах вспыхнула его крыша. Через считанные минуты, когда огонь охватил деревянные стропила и прорвался внутрь помещений, замок уже представлял собой гигантский костер, рассыпающий вокруг мириады искр.

От жара с треском лопались куски старинного шифера и толстые узорчатые стекла, изготовленные столетия назад. Горели великолепные интерьеры бывших королевских покоев, поражавшие воображение современников, изумительное убранство замковой кирхи, старинная мебель и музейные экспонаты, аккуратно расставленные папки-скоросшиватели Государственного архива Пруссии и Верховного земельного суда провинции, древние манускрипты и научные монографии… Обращалось в прах то, что создавалось веками и составляло историческое и культурное наследие Кёнигсберга. Но не отражались ли в пляске этого пламени отблески пожаров Ковентри и Орадура, Лондона и Роттердама, Смоленска и Сталинграда, Петродворца и Пушкина? Всепожирающий огонь войны откатывался туда, откуда политические преступники XX века, возомнившие себя хозяевами Европы, несли смерть и разрушение другим народам.