Славянское царство (историография)

Через несколько лет всю неосмотрительность поступка рагузинцев доказали флорентийцы, которые, как пишет Джованни Виллани (VIII, 68), по причине жестоких междоусобиц, призвали для управления граждан Лук- ки. Однако, как уже было сказано, рагузинцы не давали упомянутому венецианскому ректору, пока он находился у них, никакой власти в общественных делах, он мог держать не более четырех слуг, но не сбиров или солдат. В общем, его так мало уважали, что, когда однажды в кафедральном соборе он подвергся вооруженному нападению одного дворянина из рода Сарака и пожаловался в рагузинский сенат, то последний на все его многочисленные ходатайства отвечал неизменным молчанием. Тем не менее некоторые писатели, взяв за основу эпизод с прибытием упомянутых четырех венецианских галер, приглашенных рагузинцами для того, чтобы освободиться от тирана, сочинили немало небылиц. И среди них Сабеллико, который в 5–й книге IX эннеады пишет, что Томмазо Морозини (Tomaso Morisini), избранный константинопольским патриархом, следуя на четырех венецианских галерах в свою резиденцию, вернул [венецианцам] город Ра- гузу. Как мне представляется, этим он хотел выразить две вещи: во–пер- вых, что Рагуза до упомянутого времени была под властью Венеции, а в тот момент эту власть не признавала, и, во–вторых, что в те времена, когда прибыли упомянутые галеры, то есть примерно в 1208 году, город был настолько слаб и беззащитен, что сдался, напуганный прибытием четырех галер. Однако и то, и другое не соответствует истине, поскольку город Рагуза с самого своего основания свято хранил свою свободу и, когда к нему подошли венецианские галеры, был настолько силен, что мог легко отразить не только четыре, а более сотни галер, что он и сделал за 350 лет до этого, дав решительный отпор флоту карфагенских сарацин. Последние, покинув Рагузу, захватили несколько городов в Апулии, и константинопольский император послал против них сто боевых кораблей. Убедившись, однако, что посланных кораблей недостаточно, он обратился (как было сказано выше со ссылкой на Кедрина) с просьбой о помощи к рагузинцам. Если бы последние в те времена были столь ничтожны, как того хочет Сабеллико, то трудно поверить, чтобы константинопольский император снизошел до того, чтобы о чем‑либо их просить. Отсюда следует, что Сабеллико как в указанном месте, так и во многих других, где говорит о Рагузе, грешит против истины, если, конечно, написав это, он, как говорится, не хотел почесать кое–кому за ушами. Как это сделал в наши дни Чезаре Кам- пана, написавший (II, 15), что в 1594 году рагузинцы из страха перед приходом османского адмирала Чикалы и разорения своей республики, отправили послов к венецианцам с просьбой оказать в такое трудное время помощь, говоря, что согласны скорее покориться Венеции, чем оказаться под властью неверных. Настолько написанное им противоречит истине, могут со всей надежностью подтвердить не только те, кто находился в ту пору в Рагузе, где не было и намека на страх, но и в еще большей степени сама Синьория Венеции, поскольку Республика Рагуза ни через письма, ни через посольства, ни каким‑либо иным образом не обращалась тогда за помощью не только к ней, но и к испанскому королю или папе, у которых при упомянутых обстоятельствах она могла бы искать поддержки. Я говорю это не потому, что она не сделала бы этого в упомянутых обстоятельствах, будучи уверена, что, по крайней мере, из собственного интереса они окажут ей помощь, а потому, что рагузинцы были абсолютно уверены в том, что упомянутый флот не только не нападет на них, но даже не собирался входить в Адриатическое море. Хотя верно и то, что распространившиеся слухи о том, что Чикала был послан против их города или ускоков Сеньи (Schochi di Segna), заставили их (равно как и венецианцев, сицилийцев и подданных Неаполитанского королевства) привести свои морские силы в полную готовность. Да простит меня Кампана, но он выдал за правду то, что рагузинцам и в голову не могли прийти.

Город их в разное время испытал немало превратностей судьбы, находясь то в состоянии войны, то в союзе со многими государями, и помогая им в их нуждах. Несмотря на то, что память не сохранила многие из подвигов его граждан, известно следующее:

в 1075 году король Рашки и Сербии Бодин пошел войной на Рагузу и держал ее в осаде семь лет подряд, в то время как осажденные упорно хранили верность слову, данному племянникам упомянутого Бодина, из- за которых он и пошел на них войной. В то время рагузинцы расширили свой город. Когда герцог Апулии Робер Гвискар вел войну с императором Алексеем Комнином и венецианцами, Рагуза и некоторые другие города Далмации приняли сторону Робера. Последний, как пишет Бальтасар Сплитский в «Происхождении Сплита», получил от рагузинцев две галеры, а от сплитчан — одну. В сражении между флотом Алексея и венецианцами, произошедшем близ Драча, случилось так, что флагманский корабль рагузинцев вступил в схватку с галерой императора Алексея. Как пишет [Бальтасар] Сплитский, рагузинцы сражались столь смело и упорно, что захватили неприятельский корабль, а один из рагу- зинских солдат, достигнув кормы, хотел убить императора, но был остановлен своим капитаном, который, увидев это, крикнул ему, что перед ним император.

Некоторое время спустя рагузинцы вели сухопутную войну с нарентин- цами, а в 1148 году разбили флот Мирослава, брата Десы, воеводы Рашки, в Полицкой бухте (Poglize), которая теперь носит имя Рагузинской бухты (Porto de' Rausei) в Албании.

В 1160 году рагузинцы воевали с королем Боричем (Barich), именовавшимся тогда баном Боснии, и разбили его в битве при Требиньи, а в 1253 году послали десять кораблей на помощь венецианскому дожу Ре- ньеро (Rinieri) против генуэзцев во время войны за Акру (Acri) и заключили новые договоры с константинопольским императором Михаилом Па- леологом. Во время войны арагонского короля Педро с неаполитанским королем Карлом Анжуйским рагузинцы помогали королю Педро и получили много льгот от его сына Федериго. В 1320 году они получили много привилегий и льгот от императора Андроника и, в частности, право беспошлинной торговли на всей территории империи.

В1322 году рагузинцы вели войну с сыновьями Бранивоя, государя Стона (Stagno), и с ускоками Омиша (Vscochi di Dalmisio), а в 1358 году заключили союз с королем Венгрии Лайошем. После этого они воевали с князем Косово (Vsciz) Владиславом, а затем с его племянником Николой Алтома- новичем.

В 1361 году началась война между рагузинцами и которцами, стоившая каждой из сторон немалых людских потерь. Вскоре после нее Никола Ка- бога (Nicolo Caboga), посланный сенатом во главе флота, разбил Бальта- зара, военачальника Людовика, герцога Анжуйского, грабившего в [Адриатическом] Заливе торговые суда. Во время войны венецианцев с генуэзцами рагузинцы послали на помощь генуэзцам две галеры под началом Маттео Джорджича (Matteo di Giorgi), который проявил в упомянутом походе такую доблесть, что прославил род Джорджичей на вечные времена, поскольку Генуэзская Республика присвоила ему титул нобиля, как явствует из привилегии, хранящейся ныне в Рагузе в семье Джорджичей. Когда две галеры герцога Анжуйского грабили побережье Рагузы, рагузинцы захватили их в бухте Жульяна (Porto di Giuliana) и взяли в плен находившихся на них девять баронов, за которых Карл VI обещал выкуп в двести тысяч дукатов, однако сенат Рагузы отпустил их без выкупа, отправив на галере в Марсель.

В 1398—1399 годах сплитчане изгнали своих нобилей. Рагузинцы послали им на помощь несколько галер и вернули нобилям власть.

В 1404 году на рагузинцев пошел войной боснийский король Остоя. Через шесть лет рагузинцы под началом Андрея Вуковича (Andrea di Volze) нанесли поражение близ Корчулы девяти галерам неаполитанского короля Владислава, присланным в Котор в помощь боснийскому королю Остое.

В 1413 году — изгнали с Корчулы, Хвара, Виса и Брача гарнизон сплит- ского воеводы Хрвоя Вукчича и овладели упомянутыми островами, которые затем через три или четыре года передали Ласло, комиту курии (Arosal Caualiere) Сигизмунда, императора и короля Венгрии.