Повседневная жизнь Египта во времена Клеопатры

Узнав о смерти своего брата, Птолемей Фискон спешно прибыл из Кирены в Александрию, где и женился на вдове покойного царя, своей родной сестре Клеопатре II. Подобное возвращение, вызванное особыми обстоятельствами, спровоцировало враждебное отношение к нему как правящих кругов, так и столичного населения. Оно подогревалось ненавистными воспоминаниями об эфемерном правлении царя девятнадцать лет назад. Один из советников Птолемея VI, Галест, держал в своей власти истинного наследника престола — ребенка, которого ему доверил покойный царь. Полководец решил привлечь на свою сторону армию, находящуюся на грани бунта из-за задержки выплаты жалованья. Реакция нового царя, взявшего себе имя Эвергет («благодетельный»), была ужасной. На мятежников обрушились беспощадные репрессии: практически весь класс интеллектуальной элиты Музеума должен был покинуть родные места, подорвав тем самым статус столицы как центра эллинского просвещения.

Однако в стране восстановилось спокойствие. Вскоре в Мемфисе у Птолемея VIII (более счастливого, нежели его брат) родился сын, которого назвали Мемфитом, по случаю состоявшихся в 144 году ритуалов коронования фараонов.

Интересен тот факт, что этот самый Птолемей VII Эвергет, дважды побывав владыкой Египта (в 170 и 145 годах), оказывался на троне исключительно в моменты внутреннего кризиса страны, подвергавшие опасности монархию Лагидов. Умный и образованный, он оставил воспоминания, из которых до нас дошло лишь несколько отрывков. В них ясно прослеживается его вкус к скандальным историям. ^{12} Однако именно утонченному Птолемею Эвергету суждено было разрушить за несколько недель лучшее, что было создано его предшественниками — Александрию — интеллектуальную столицу греческого мира. Автор дальновидного и актуального своему времени свода законов, он все-таки не замедлил втянуть страну в новую и сомнительную гражданскую войну исключительно по своей собственной ошибке. Менее чем через три года после женитьбы на своей сестре Клеопатре II он решил жениться на собственной племяннице и одновременно падчерице — Клеопатре III. Таким образом, он осуществил план, который его брат хотел когда-то реализовать, дабы компенсировать отсутствие наследника мужского рода.

Вторая его супруга подарила ему по меньшей мере двух сыновей и трех дочерей. Соперничество между двумя Клеопатрами, матерью и дочерью, было неизбежно. Каждая из них желала увидеть своего отпрыска наследником престола.

Внутренняя вражда выродилась, в конце концов, в войну. В 132 году Клеопатра II изгнала из страны своего мужа и дочь, которые укрылись на Кипре. Сумев приблизить к себе молодого Мемфита, Птолемей VIII убил его и послал расчлененное тело юноши его матери в качестве подарка ко дню рождения. Положение ухудшал и тот факт, что страна была разделена между приверженцами Клеопатры II и сторонниками четы Птолемея VIII и Клеопатры III. Разделение это проходило по всему Египту изломанной линией: между Александрией и хорой, между египтянами и греками, между греками и евреями, между соседними городами, которых разделяла давняя вражда.

Птолемей VIII понемногу взял верх, сумев изгнать в свою очередь сестру в 124 году. Но волнения продолжались, внутренние противоречия приводили к непрерывному ряду провокаций, влекущих за собой неминуемые репрессии. Крестьяне покидали свои наделы, сбивались в банды и промышляли грабежом, административная и земельная власть занималась различного рода вымогательствами (сбором незаконных налогов и т. д.), не уважая более право убежища в храмах. Земля не обрабатывалась, цены на основные продовольственные товары постоянно росли, вся страна находилась на грани экономического и социального краха.

В такой ситуации царь решился вернуть свою сестру. Он признал свои ошибки, отводя своему убитому сыну место в пантеоне династии Птолемеев под парадоксальным именем: «Новый Бог, Который Любит Своего Отца» (Теос Неос Филопатор). В конце марта 118 года Птолемей VIII издал тонко рассчитанный указ о полной амнистии, по своему размаху не сравнимой ни с какой другой. Щедрая и одновременно справедливая амнистия оправдывала все действия, совершенные во время гражданской войны, за исключением особо кровавых преступлений и святотатств. Все долги были прощены; земледельцы смогли вернуться в свои владения и начать работать на благо царя. Огромное количество второстепенных постановлений было направлено на пресечение правонарушений, усугублявших кризис, а также на прояснение основных правовых норм, как, например, юридические отношения между греками и египтянами. Вопреки всем ожиданиям эти меры были с радостью восприняты местным населением, а воцарившийся в стране мир, благотворно повлиявший на общую внутреннюю ситуацию, вел государство к процветанию.

24 июня 116 года Птолемей VIII умер в возрасте примерно 68 лет, парадоксальным образом оказавшись одним из самых старых Лагидов, за исключением, пожалуй, только первого Птолемея, не однажды подвергнув опасности будущее своей династии вследствие собственной ошибки.

Он оставил престол своему старшему сыну Птолемею Сотеру II, прозванному Латир («Бородавка»), однако его правление проходило под гнетущим опекунством двух цариц матерей. Новый фараон посетил вместе с ними юг страны в Асуане и в Нижней Нубии, укрепляя границы против вторжения государства Мероэ. К счастью, для поддержания внутреннего мира Клеопатра II исчезла через несколько месяцев, оставив правление в руках своей дочери и одновременно бывшей соперницы — Клеопатры III. Последняя же пользовалась властью безраздельно, оставив своему сыну, царствующему лишь номинально, в качестве малоутешительной компенсации самоличное правление только на территории Киренаики. ^{13} Государь, уже женатый на своей старшей сестре Клеопатре IV, должен был по приказанию своей матери развестись с ней, чтобы жениться на другой своей сестре — Клеопатре Селене. На самом деле Клеопатра III предпочитала видеть царем другого своего сына — Александра. Она добилась для него царского титула и правления на Кипре в 114 году. Таким образом, семейные распри дробили ту небольшую часть, которая осталась от империи Лагидов. Царица, находя своего старшего сына недостаточно покорным, окончательно отстранила его от власти, поставив на место правителя Египта его младшего брата — Александра (107 год). Власть Клеопатры III отныне стала абсолютной, доказательством чему было принятие ею высшего духовного сана жрецов Александрии — звания, которого не могла достигнуть ни одна женщина.

К тому времени, после череды неудач, Птолемей Сотер сумел захватить Кипр, желая сделать его отправной точкой для дальнейшего отвоевания своего царства. В 103 году он испытал свою судьбу, по правде говоря, окольным путем: Сотер ответил на просьбу о помощи со стороны жителей города Птолемаиды-Акко, что во владениях Палестины, осажденного новым царем иудеев Александром Янне. После того как Птолемей высадился на берег, ему пришлось отказаться от въезда в город, жители которого к тому времени уже успели передумать. Однако это не помешало ему нанести сокрушительное поражение Янне и опустошить со своей армией иудейское царство. Такое победоносное появление своего сына вблизи от Египта насторожило Клеопатру III. В свою очередь она собрала армию для того, чтобы отбросить его к морю. Разразившаяся война все более и более запутывала ситуацию, вовлекая новые действующие лица, среди которых оказались и два царя Селевкида, оспаривавших власть у Антиоха.

К тому времени Сотер вторгся в Египет, но был изгнан, так как армия его не отличалась ни ловкостью, ни силой. Прожив зиму в Газе, он вынужден был вернуться обратно на Кипр.

Что касается Птолемея Александра, то, воспользовавшись царящими беспорядками, он убил свою мать, чье иго не в состоянии был больше переносить. Так завершились пятнадцать лет авторитарной власти одной из представительниц династии Клеопатр, доказавшей, что государство может с успехом управляться женщиной, о чем полвека спустя будет вспоминать ее правнучка — Великая Клеопатра.