Спартак

Захват богатств, распространение власти на различные области, лежавшие вне Италии, развитие торговли в пору расцвета римского могущества усилили господство римской знати, т. е. нобилитета.

Сенат почти совершенно не считался с высшим законодательным органом — римским народным собранием.

Римские укрепления на границе.

В руках сената находились дипломатические сношения, он практически решал вопросы войны и мира, сенат назначал наместников в провинции, в его руках была судьба не только провинциалов, но даже целых царств. Недаром древний писатель Полибий говорил, что народ находился в зависимости от сената и обязан был сообразовать свои действия с ним как в государственных, так и в частных делах.

Опору для римской знати в народном собрании составляли многочисленные клиенты, поддерживавшие своих господ — нобилей — голосами на выборах. Так называемая «клиентела», возродившаяся после Пунических войн, являлась формой особой зависимости масс городского и сельского населения, главным образом вольноотпущенников, от нобилей. Клиенты, т. е. «послушные», экономически зависевшие от своих патронов, были их агентами и выполняли все распоряжения патрона, вплоть до подачи за него голосов на выборах.

Наряду с нобилитетом в условиях рабовладельческой экономики поднималось ещё другое сословие Рима, так называемое всадничество. Это была торговая и денежная знать, которая в своих руках сосредоточила торговлю и финансовые операции, сбор налогов, получение откупов с провинций. Имущественное превосходство всадников давало им возможность пробиться к государственным должностям, влиять на сенат, на римскую политику.

Постепенно нобили и всадники образовали верхушку Римской аристократической республики, и в их руках сосредоточилось всё управление республикой.

Борьба между бедными и богатыми внутри Римской республики продолжалась. Вместе с тем неравномерность распределения политических прав и связанных с ними материальных выгод между римскими гражданами и остальным населением Италии, участвовавшим во всех войнах бок о бок с римскими гражданами, ещё более осложнила общую классовую борьбу.

Эта борьба оказывала непосредственное влияние на движение рабов. В 217 г. до н. э. — в период второй Пунической войны, особенно упорной и опасной для Рима, — был раскрыт, по сообщению римского историка Тита Ливия, заговор рабов в самом Риме. Заговор был раскрыт вследствие доноса одного предателя среди рабов, который за это получил освобождение от рабства и большое денежное вознаграждение. По предположению, организатором этого восстания был один карфагенянин.

Он был пойман и с отрубленными руками выслан в Карфаген, а другие 25 рабов-заговорщиков были повешены на крестах. Вероятно, в этом заговоре принимало участие большее количество рабов, но остальных обнаружить не удалось.

Через несколько лет, в 198 г. до н. э., около самого Рима, в городе Сетии, подготовлялось, как сообщает нам тот же Тит Ливий, новое выступление рабов. В этом городе находилось много заложников из карфагенской знати, которые были взяты для обеспечения незадолго перед тем заключённого мира между Римом и Карфагеном. Кроме того, в Сетии и других городах около Рима было размещено много рабов, бывших солдат и жителей Карфагена, захваченных на войне в плен. Этих рабов. карфагенские заложники уговаривали поднять восстание. Подробно разработанный план восстания прежде всего объединил карфагенских рабов — людей одной национальности, легко договорившихся между собой благодаря общему языку. Но в заговоре, очевидно, участвовали рабы и других национальностей, ибо заговор объединял рабов нескольких городов. По плану заговора восстание должно было произойти в следующих городах, находившихся около Рима: Сетии, Норбе, Цирцее и Пренесте. Намечался даже день для выступления. В Сетии должны были открыться большие празднества с общественными играми и театральными представлениями, на которые должны были собраться и жители близлежащих городов. Заговорщики решили воспользоваться тем, что внимание жителей будет отвлечено играми, и занять центры и укреплённые места намеченных городов. Центр заговора находился в Сетии, и оттуда организаторы восстания через своих представителей действовали в других городах. Но и на этот раз восстание не удалось, ибо два заговорщика выдали план восстания претору города Корнелию Лентулу. Страх рабовладельцев перед восстанием был неописуем. Срочно собравшись, знать предоставила Лентулу чрезвычайные полномочия и поручила жестоко расправиться с мятежниками. Лентул немедленно собрал отряд в 2 тысячи человек и прибыл в Сетию для расправы. Вместе с руководителями восстания было схвачено и казнено около 2 тысяч рабов, заподозренных в заговоре.

Рабы за работой в винном погребе

Казалось, мятеж был окончательно подавлен, но как только Лентул после расправы уехал в Рим, пришло известие, что уцелевшие руководители восстания готовятся занять Пренесте. Лентул снова был послан на расправу, в результате которой было казнено ещё 500 рабов.

Двумя годами позднее поднялись рабы в области Этрурии, к северу от Рима. Восстанием была охвачена вся область, так что Риму для расправы над мятежниками пришлось послать целые легионы солдат. Хотя восстание и не было достаточно организованным, восставшие оказали отчаянное сопротивление римским войскам, прибывшим для подавления. Произошла жестокая битва. Тит Ливий описывает её так: «Велико было число убитых, немало было захвачено в плен. Предводители восстания, захваченные в бою, были подвергнуты пытке и распяты на крестах. Остальные — возвращены своим господам для соответствующего наказания».

На протяжении почти десяти лет (192–182 гг.) происходили непрерывные восстания на юге Италии (в Апулии, Лукании, Калабрии). В течение десяти лет из года в год римский сенат снаряжал туда экспедиции для подавления выступлений рабов. В 185 г. до н. э. восстание достигло таких размеров, что римский претор Луций Постумий должен был сам направиться туда с большим войском. В районе Тарента он открыл центр заговора и преступил к расправе. Было схвачено около 7 000 рабов. Многие из них были осуждены и казнены.

Рабовладельческий Рим переживал период своего расцвета. Поэтому все восстания угнетённых масс легко подавлялись. Рабовладельческая система хозяйства имела в то время преимущества перед отсталыми районами, где ещё сохранялись остатки первобытно-общинного строя. Экономическое превосходство, культурный уровень ставили Рим в число передовых стран тогдашнего мира. Город Рим называли столицей мира. Это был самый величественный и грандиозный город того времени.

Римская знать строила себе прекрасные, великолепно отделанные дворцы.

В течение второй половины II в. и на протяжении всего I в. до н. э. Рим постепенно превращался в столицу мировой державы. По некоторым предположениям к концу Республики население Рима приближалось к 1½ миллионам.

В 35-летний период от смерти Суллы до смерти Юлия Цезаря Рим украсился многочисленными роскошными постройками. Общественные и частные здания возводились так, чтобы они отвечали блеску и «достоинствам» занимавших их полководцев, трибунов, чиновников и купцов, стремившихся выставить напоказ свои богатства, награбленные на Востоке и Западе. Первый мраморный храм построен был Квинтом Метеллом Македонским в 143 г. до н. э., а в 44 г., т. е. через сто лет, в Риме было уже более 100 величественных дворцов, храмов, частных зданий. Цицерон уже в 70 г. считал себя вправе назвать столицу прекрасным и богато украшенным городом. Роскошь и разнообразие общественных сооружений и построек Рима производили величественное впечатление. «Где бы человек ни находился, — говорили римляне, — он всегда оказывается в середине города. Куда бы он ни посмотрел вниз, с вершины Капитолия, — его взгляд терялся в массе великолепных построек и различного рода памятников, которые простирались на целые мили, постепенно уходя через холмы и долины в необозримую даль».