Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV — первой трети XVI в.

Родословные таблицы доводятся, как правило, до поколения, деятельность которого протекала в конце 30—50-х годах XVI в. Поколение, помещенное в Тысячную книгу 1550 г. и Дворовую тетрадь 50-х годов XVI в., в таблицах обычно не фиксируется.

Формула родословных книг «бездетен», означающая отсутствие сыновей; обозначается в тексте «б/д».

При подготовке рукописи из таблиц в целях экономии места был исключен фактический материал, который можно найти в тексте книги. Сами таблицы были переведены в более удобную для издания графическую форму. Если все поколения одного рода не умещаются в одной таблице, она делится на разделы. При именах тех лиц, которые показаны родоначальниками в следующем разделе таблицы, в скобках проставлен номер этого раздела. Некалендарные имена и прозвища, служившие обычно основой для родовых прозваний ветвей княжеских и боярских фамилий, выделены шрифтом.

В примечаниях к таблицам даются сокращения:

Б — Бархатная книга.

Р — Румянцевская редакция.

Л — Летописная редакция.

Т — Типографский родословец.

Рукопись подготовлена к печати В. Г. Зиминой и В. Б. Кобриным. Были учтены замечания С. М. Каштанова и А. И. Плигузова. Именной указатель составлен В. Б. Кобриным.

В. И. Буганов

Введение

Марксистская концепция истории России XVI—XVII вв. дана в трудах В. И. Ленина. Рассматривая русский исторический процесс в аспекте истории общественно-экономических формаций, Ленин характеризовал «эпоху московского царства» как время, когда не были еще изжиты следы феодальной автономии отдельных земель-княжений, когда бояре ходили в походы со своими войсками. Только «новый период» истории России, начинающийся около XVII в., характеризуется действительным слиянием земель в единое целое. Основой этого процесса было складывание единого всероссийского рынка. [16] Изучая развитие форм Русского государства в новый период истории, Ленин отмечал, что «монархия XVII века с боярской думой» или «русское самодержавие XVII века с боярской Думой и боярской аристократией» [17] отличалось от самодержавия XVIII в. с его бюрократией, но обе формы государства представляли собой его движение по направлению к буржуазной монархии. В ленинской концепции русского исторического процесса феодального периода боярской аристократии и Боярской думе уделяется значительное место. Бояре и Боярская дума рассматриваются Лениным как явления, характерные для социальной и политической структуры России XVI—XVII вв., имевшей много черт, восходящих ко времени феодальной децентрализации. Ленинская концепция русского исторического процесса явилась методологической посылкой, от которой отправляются советские ученые в трудах по истории России.

В фундаментальных исследованиях Л. В. Черепнина по истории создания Русского государства в XIV—XV вв. обстоятельно вскрыты социально-экономические предпосылки объединительного процесса на Руси, изучены его ход и основные черты государственного аппарата XIV—XV вв. Особенно важны принципиальные положения Черепнина, касающиеся анализа первостепенных по значению документов — духовных и договорных грамот великих и удельных князей, жалованных и правых грамот. [18]

Для понимания истории Москвы XIV—XV вв. как крупного феодального города и центра складывающегося единого Русского государства, характеристики черт феодальной обособленности отдельных русских земель (в том числе на примере Дмитровского княжества) большое значение имеют исследования М. Н. Тихомирова. [19] Первостепенны по важности для выяснения роли Боярской думы и боярской аристократии в процессе строительства единого государства и аппарата власти труды С. Б. Веселовского по истории боярских родов XIV—XVI вв. [20] Необычайно широк круг привлеченных им источников: наряду с летописями и княжескими духовными и договорными грамотами он впервые использовал многочисленные актовые материалы (в первую очередь из архива Троице-Сергиева монастыря), родословные книги, синодики и вкладные книги монастырей. Топонимические разыскания Веселовского позволили установить районы вотчинного землевладения боярских семей XIV—XV вв. Генеалогическая интерпретация разрозненного материала позволила создать серию научно обоснованных очерков важнейших родов нетитулованной знати Русского государства XIV—XVI вв. Основное внимание Веселовский уделял истории боярства XIV—первой половины XV в. Сведения, относящиеся к более позднему периоду, как правило (исключая работу «Род и предки Пушкина»), привлекались им выборочно. Повлияло на его выводы и то, что он недостаточно критически отнесся к Шереметевскому списку думных чинов, хотя в отдельных случаях корректировал его интересными соображениями.

К истории старого московского боярства обратился Н. Е. Носов. Ценны его наблюдения о генеалогии и деятельности князей Пенковых, игравших заметную роль в государственном аппарате первой трети XVI в. Он убедительно показал, что боярство в первой половине XVI в. нельзя считать силой, препятствующей объединительной политике великокняжеской власти. [21] Другие исследователи также высказали сомнения в том, что политическая история XVI в. сводилась к пресловутой борьбе самодержавия с боярством, полагая, что трудно говорить и в целом о реакционном боярстве. Борьба шла с пережитками феодальной раздробленности, в первую очередь с уделами и обособленностью церкви. [22] Словом, настало время для того, чтобы обстоятельно изучить состав и функции Боярской думы в период ее оформления.

Генеалогией боярских родов XIV—XVI вв. занимался ряд исследователей: И. А. Голубцов, С. М. Каштанов, В. Д. Назаров, М. Е. Бычкова, В. С. Шульгин, Б. Н. Флоря, С. О. Шмидт. [23] Изменения в составе Боярской думы можно понять только при анализе их в общей системе внутри- и внешнеполитических мероприятий русского правительства. Этим сюжетам посвящены монографические исследования К. В. Базилевича и С. М. Каштанова. [24]

Для ретроспективного подхода к изучению истории формирования состава Боярской думы следует учитывать итоги исследования политической истории России времени Ивана Грозного (см. труды С. Б. Веселовского, И. И. Смирнова, В. Б. Кобрина, Р. Г. Скрынникова, С. О. Шмидта и других ученых). Новые материалы и свежие соображения по истории государственных учреждений 40—50-х годов XVI в. содержатся в статьях и публикациях В. Д. Назарова. [25]

Настоящее исследование является плодом разысканий, которые автор вел на протяжении двадцати с лишним лет. [26] С рядом предварительных этюдов о государственном аппарате России второй половины XV—первой трети XVI в. автор уже выступал в печати. В настоящей работе частично использован материал этих публикаций. Хронологические рамки исследования определяются завершающим этапом складывания единого Русского государства, т. е. второй половиной XV—первой третью XVI в. Для удобства изложения берутся условные даты — 1462 г. (вступление Ивана III на престол) — 1538 г. (начало княжеско-боярских усобиц).

***

Основной комплекс источников работы составляют разрядородословные материалы официального происхождения. Использовавшиеся в практических целях (при назначении на военно-административные должности, в случаях возникновения местнических споров и т. п.), они содержали, как правило, точные сведения и о родовых взаимоотношениях феодальной знати, и о придворных чинах.