Искусство войны: Древний мир и Средние века (СИ)

Главные события по замыслу московского князя должны были развернуться на левом фланге. Ибо Дмитрий знал, что против него пойдет правое крыло монголов, а это у них всегда было крыло атаки.

Левый фланг русского войска защищали кроме того топкие берега реки Смолки. Вот именно здесь московский государь и подготовил монголам ловушку по примеру Чингисхана. В дубраве был расположен засадный полк из отборных воинов под командованием князя Дмитрия Боброка‑Волынского.

В центре русских позиций стоял большой полк. В него вошли пешие ратники из городовых полков. Эта пехота должна была остановить монгольские конные рати.

Позади русских позиций стоял резервный полк. Сам великий князь Дмитрий Иванович облачился в боевые доспехи и пошел в строй простым ратником. Великокняжескую одежду он передал боярину Михаилу Бренку. И тот изображал князя под великокняжеским знаменем.

Такова была расстановка сил. Монголы ударили первыми по всему фронту. С правого фланга они были легко отбиты кавалерией полка правой руки. В центре их удар отразила пехота. Завязалась лютая сеча.

Мамай стал усиливать свой правый фланг – крыло атаки – и бросать туда все новые и новые силы. По его замыслу, прорвав левый фланг русских и обратив в бегство конные полки левой руки, он заходил в тыл русской фаланге, зажимал её с двух сторон и уничтожал.

И по замыслу Дмитрия все поначалу так и происходило. Полк левой руки стал отступать. Вперед выдвинулся резервный полк для поддержания кавалерии.

Мамаю показалось, что русские побежали и он бросил на свой правый фланг все имеющие у него резервы. Даже полк личной гвардии. И вот здесь в тыл наступающим монголам ударил засадный полк Боброка‑Волынского. Это был разгром. Ордынская конница побежала, и русские конные полки начали преследование врага.

Тоже самое, произошло в иной знаменитой битве при Каннах. И если князя Святослава Игоревича можно назвать русским Македонским, то Дмитрий Иванович смело может претендовать на прозвище русского Ганнибала.

У него как у знаменитого карфагенского полководца было меньше сил чем у противника. У римлян было 80 тысяч пехоты и 6 тысяч всадников. Ганнибал имел в своем распоряжении 40 тысяч пехоты и 10 тысяч конных.

Казалось бы, исход сражения предрешен, но воют не числом, а умением. Ганнибал против слабого левого фланга римлян выставил 8 тысяч отборной кавалерии, и это решило исход сражения в его пользу. И Дмитрий Иванович сделал тоже самое!

Глава 6

Битва на Ворскле в 1399 году

(Реванш хана Едигея за Куликово поле)

Вот дело полководца: он должен сам быть всегда спокоен и этим непроницаем для других; он должен сам быть дисциплинирован и этим держать в порядке других. Он должен уметь вводить в заблуждение глаза и уши своих офицеров и солдат и не допускать, чтобы они что‑либо знали. Он должен менять свои замыслы и изменять свои планы, чтобы другие о них не догадывались. Он должен менять свое местопребывания, выбирать себе окружные пути и не допускать, чтобы другие могли что‑либо сообразить.

Сунь‑Цзы

"Искусство войны"

Хан Едигей отлично владел такими умениями и потому был настоящим полководцем и потому победил.

Но битва на поле Куликовом это было только начало освобождения от монгольского ига. Золотая орда ещё была сильна, и одним сражением дела было не решить. Тем более что и у Москвы было множество внутренних проблем. Но авторитет Дмитрия Ивановича на Руси стал весьма высок. И он и его княжеский дом были с тех пор победителями Орды, а это значило многое.

Великий князь литовский и русский Витовт Кейстутович также претендовал на роль общерусского лидера и хотел собрать все раздробленные русские земли но вокруг своего княжеского дома. Но для того чтобы это сделать, и ему нужна была слава победителя Орды.

И стал Витовт собирать войска. На его призыв откликнулись многие так как воевать с татарами считали своим долгом. В армии литовского великого князя было 50 русских князей и среди них те, кто вместе с князем Дмитрием Ивановичем был на Куликовом поле. Это были князья Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, славный воевода засадного полка князь Дмитрий Боброк‑Волынский и другие. Были в войске Витовта и татарские отряды свергнутого хана Тохтамыша, что хотели при помощи литовцев вернуть себе трон.

О численности войска Витовта можно судить по многочисленным летописным упоминаниям. И, очевидно, оно было больше, чем у князя Дмитрия Ивановича на Куликовом поле. Но численность армии здесь совсем не играла решающего значения.

Противостояли Витовту ставленники Тимура Тамерлана на троне Золотой Орды: хан Едигей, полководец умелый, наученный многолетним опытом, приобретенным во время службы под началом у великих полководцев, и молодой хан Темир‑Култуй.

Дмитрию Ивановичу также противостоял великий полководец Мамай, Но во время битвы на Ворскле положение немного изменилось. Витовт не учел главного преимущества, что помогло победить князю Дмитрию Московскому. А вот хан Едигей прекрасно учел все ошибки Мамая.

Многочисленные и разношерстные отряды Витовта были слабо обучены взаимодействию, и в этом была их слабость. Они не смогли продемонстрировать той слаженности и организованности, что продемонстрировали полки Донского на Куликовом поле.

Да и самоуверенности Витовту было не занимать и потому он делал одну ошибку за другой. Встретившись с отрядами хана Темир‑Култуя до подхода основного войска под началом Едигея ему нужно было громить его всеми силами!

Но Витовт упускает время. Темир‑Култуй, как сообщает нам Никоновская летопись, послал к литовскому князю послов с требованием:

"Выдай мне беглого царя Тохтамыша, он мой враг, не могу оставаться в покое, зная, что он жив и у тебя живет, потому что изменчива наша жизнь. Нынче хан, а завтра беглец, нынче богат, а завтра нищий, нынче много друзей, а завтра все враги".

Витовт ответил, что не выдаст Тохтамыша и готов к битве. Но когда армии сошлись на берегах Ворсклы, он вместо удара по врагу снова вступает в ненужные и бесполезные переговоры.

Позиция Темир‑Култуя в этом случае понятна. Он хотел выиграть время и дождаться подхода основных сил хана Едигея. Но вот зачем это было нужно Витовту, если он пришел с твердым намерением драться? Непонятно.

Темир‑Култуй прибег к той же тактике, что некогда прибегли Джебе и Субедей‑багатур. Он послал гонца к Витовту с вопросом:

"Зачем ты пришел на меня? Я твоей земли не брал, не жег ни городов ни сел твоих!"

Витовт ответил на эти слова так:

"Бог покорил мне все земли, покорись и ты мне, будь мне сыном, а я тебе буду отцом, и давай мне всякий год дани и оброк; а ежели не станешь сыном, то будешь рабом, и вся орда твоя будет предана мечу!"

Но и после этого обмена "любезностями" битва не началась. Продолжались переговоры. Витовт выдвигал все новые и новые требования вплоть до чеканки своего лика на монетах Орды. И так продолжалось до подхода хана Едигея с войском.

И тогда к Витовту прибыл еще один гонец с такими словами на этот раз не Темир‑Култуя, а Едигея:

"По праву ты взял нашего хана в сыновья, потому что ты стар, а он молод. Но я старше тебя, и тебе следует быть моим сыном, дани давать каждый год, клеймо мое чеканить на литовских монетах".

Это был уже прямой вызов на битву.

И 12 августа 1399 года она началась. Витовт провел своеобразную "артподготовку", ибо в его армии уже широко применялись пушки, пищали и арбалеты. Был нанесен стрелковый удар.

А затем литовские полки тяжелой и средней кавалерии пошли в атаку на боевые порядки Орды. И это была вторая серьезная ошибка Витовта. В конном бою ордынские всадники были сильнее. И Дмитрий Донской это отлично понимал и поэтому заставил на Куликовом поле центр войска Мамая спешиться и драться в непривычных условиях.

Конные тумены Едигея встретили натиск и стали постепенно пятиться. Литовцы обрадовались этому и стали кричать о своей победе. Но Орда заманивала противника в ловушку. Повторилась битва при Калке!