Стратегический очерк гражданской войны

Отбросив противника от Киева и Екатеринослава, войска Южного фронта в конце января прижали группу противника на правобережной Украине к гор. Одессе, в угол между р. Днестром и Черным морем. 7 февраля 1920 г. была взята Одесса. Силы противника на правобережной Украине частью капитулировали, частью рассеялись. На крымском направлении 23 января были заняты Геническ и Перекоп, но в результате завязавшихся упорных боев группе Слащова удалось удержать в своих руках перешейки Крымского полуострова.

Сдача Новочеркасска и Ростова произошла в обстановке ожесточенной внутренней политической борьбы между кубанским казачеством в лице его Рады и командованием «вооруженными силами юга России». Кубанская Рада стремилась обособиться от его влияния и проводить собственную политику, одним из основных положений которой являлось прекращение гражданской войны и начало переговоров с большевиками на почве признания ими казачьего государства. Эта борьба в чисто военной плоскости нашла свое отражение в падении боеспособности Кубанской армии, в расхождении ее по домам и нежелании кубанского казачества выставить свежие резервы для продолжения борьбы.

Таким образом, вся тяжесть борьбы по-прежнему ложилась на истощенные части добровольческого корпуса и Донской армии. Расположившись на более сокращенном фронте и несколько оправившись, эти части несколько подняли свою боеспособность, что затянуло борьбу в ростовском районе.

Главные силы Юго-Восточного фронта, пытавшиеся развить преследование противника с ростовского и новочеркасского направлений 15 и 16 января, встретили неожиданно сильный отпор противника.

Командование «вооруженными силами юга России», учитывая стремление Донской армии вернуться обратно на Дон, в начале февраля предполагало общий переход в наступление с нанесением главного удара по тылам ростовской группы красных войск. В свою очередь, командование Кавказским фронтом замышляло глубокий обход конницей Буденного общего расположения «вооруженных сил юга России» со стороны ст. Тихорецкой, пользуясь выходом частей X армии в конце января на линию р. Маныча. Конная армия Буденного уже 13 февраля двинулась на ст. Тихорецкую. Со стороны «вооруженных сил юга России» это направление прикрывалось полуразвалившейся Кубанской армией в количестве не более 3 тысяч штыков и сабель.

Для усиления этого направления и борьбы с конницей Буденного командование «вооруженными силами юга России» перебрасывало в направлении на ст. Торговую всю донскую конницу под командою генерала Павлова.

Отбросив дивизию Гая, Павлов 17 февраля 1920 г. атаковал главные силы Буденного под Шаблиевской, но был отбит и 18 февраля начал отход к ст. Егорлыцкой, при чем половина его корпуса вымерзла во время бурана в безлюдной степи, и в его корпусе вместо 10–12 тыс. сабель, осталось не более 4–5 тысяч. Неудача корпуса Павлова и почти полная его гибель обеспечивала полную оперативную свободу конницы Буденного. Гибель донской конницы не могла возместиться временным занятием добровольческим корпусом 27 февраля Ростова и Нахичевани.

Конница Буденного, переправившись 19-го февраля в районе ст. Великокняжеской через р. Маныч, продвигалась на тихорецком и ставропольском направлениях; за нею двигались авангарды X армии.

Неудача донской конницы определила начало окончательной агонии «вооруженных сил юга России». Противник быстро и по всему фронту начал отходить к югу. 2 марта красные войска ростовской группы заняли Батайск, а 9 марта уже вступали в Ейск; в этот же день конница Буденного заняла ст. Тихорецкую.

«Вооруженные силы юга России», разбившись на три группы, отходили: одной группой (часть кубанцев и Донская армия) на Екатерино-дар — Новороссийск, главными силами Кубанской армии на Майкоп — Туапсе и добровольческим корпусом на нижнее течение Кубани, через ст. Тимашевскую. Последние остатки сил противника в Терско-Дагестанском крае пробивались в Грузию.

Командование противника предполагало задержаться за сильной водной преградой р. Кубани, устроиться там и выждать возможной перемены обстановки в свою пользу. Отход за Кубань ставил «вооруженные силы юга России» в очень опасное положение на случай падения оборонительной линии р. Кубани, так как они тогда оказывались припертыми к морю с необходимостью либо производить погрузку на суда в единственно возможном для того пункте — Новороссийске, либо уходить по побережью Черного моря на юг под фланговыми ударами советских войск. Положение их затруднялось отсутствием предварительно разработанного плана эвакуации, малочисленностью морских транспортных судов и обилием беженцев, следовавших за войсками.

Энергичное преследование советских войск и угрожающее падение боеспособности в остатках армий «вооруженных сил юга России» делали крайне сомнительными надежды командования противника на возможность удержаться за р. Кубанью. 17 марта после короткого боя красные войска овладели Екатерине даром, и главные силы противника отошли за Кубань, имея на новороссийском направлении Донскую армию и западнее ее по нижней Кубани от устья до станции Ольгинской добровольческий корпус. На правом фланге Донской армии в районе Усть-Лабинс-

кой располагались разрозненные части Кубанской армии, не державшие уже связи ни с Донской армией, ни с своим главным командованием.

Однако, уже 19 марта красные войска переправились через Кубань у Усть-Лабинской и против Екатеринодара. Слабые контратаки Донской армии оказались неудачными, и начался общий отход Донской армии и добровольческого корпуса в одну общую точку — Новороссийск. В то же время Кубанская армия с частью оторвавшихся и присоединившихся к ней донцов устремилась на Туапсе.

Добровольческий корпус, стремясь под прикрытием Донской армии сесть на суда, оставил нижнее течение Кубани раньше Донской армии, опередил ее в Новороссийске и начал производить посадку на суда, в то время как полуокруженная Донская армия еще пробивалась к Новороссийску. Эвакуация остатков «вооруженных сил юга России» носила крайне спешный и беспорядочный характер, что явилось следствием производства ее из одного пункта при большом недостатке транспортных средств. Натиск красных войск не позволил закончить ее, и потому, когда в ночь с 26 на 27 марта красные войска заняли Новороссийск в их руки попало около 22 тысяч пленных. Так же быстро шло занятие красными войсками и остальной территории Северного Кавказа. Политическими результатами окончательного разгрома «вооруженных сил юга России» явился советский переворот в Азербайджане в апреле 1920 г., включивший эту страну с ее нефтяными богатствами в число полноправных членов Советского союза и заключение в том же месяце мира с Грузией. Наконец, 2 мая 1920 г. в районе Сочи войскам IX Красной армии сдались притиснутые к границам Грузии остатки Кубанской армии; этим окончательно ликвидировались «вооруженные силы юга России» в их прежнем составе. Новая контрреволюционная армия, образовавшаяся из их остатков в Крыму, приняла отличную от них организацию, и в связи с изменением руководящих линий своей внешней и внутренней политики изменила и свое название, именуясь уже просто «русской» армией, что означало полнейшее поглощение в этом названии претензий, на самостоятельное значение казачьих государств.

В области внешней политики крушение военной и политической мощи правительства генерала Деникина означало коренное изменение во взглядах Антанты, главным образом, Англии, на продолжение гражданской войны в России. Великобританское правительство находило продолжение ее вредным для общего европейского положения и предлагало генералу Деникину свое посредничество в капитуляции перед советской властью.

Вместе с тем, уход с политической и стратегической арены силы, поставившей своей основной целью воссоздание «единой» России в прежних пределах, развязывал руки польской политики и стратегии в стремлении их достигнуть тех целей (границ 1772 г.), от которых они временно отказались в конце 1919 г. Достижение этой цели облегчалось тем, что советской стратегии требовалось значительное время для перегруппировки своих сил, втянутых в ликвидацию противника на Южном и Кавказском театрах.