От денежной кладовой до Министерства финансов

Все спорные вопросы, связанные с уплатой нового налога, решало Губернское по государственному налогу присутствие. В него входили: вице-губернатор, председатель окружного суда, управляющий Казенной палатой, управляющий акцизными сборами и городской голова Красноярска. Во главе присутствия стоял губернатор. Кроме того, в Губернское присутствие выбирались и купцы. В частности, В. В. Юрборский рекомендовал ввести в него двух купцов — Ивана Трофимовича Савельева и Геннадия Васильевича Юдина (ГАКК, ф. 595, оп. 56, д. 168, л. 2).

Для установления раскладочного сбора в каждом податном участке, а их было в губернии пять (Минусинский, Ачинский, Красноярский, Канский, Енисейский), образовывались свои раскладочные присутствия по промысловому налогу, в которые тайным голосованием выбирались купцы. Так, в общее присутствие Енисейской Казенной палаты по промысловому налогу были выбраны: красноярский купец 2-й гильдии Арсений Иванович Лукьянов (54 года), красноярский купец 2-й гильдии Иннокентий Иоакимович Синявин (34 года), 2-й гильдии купец Иван Иванович Ларионов (58 лет) и купец 1-й гильдии Николай Николаевич Гадалов (36 лет).

Все не состоящие на государственной или общественной службе члены присутствий по промысловому налогу, их заместители и сведущие лица при вступлении в отправление своих обязанностей приводились к присяге. Присяга означенными лицами приносилась каждым по обрядам своего вероисповедания в присутствии председателя. Они давали клятвенное обещание хранить в тайне все предъявляемые им в означенных присутствиях сведения, касающиеся имущественного положения, долговых обязательств, оборотов и прибылей плательщиков.

Члены присутствия, их заместители и сведущие лица не могли участвовать в заседаниях присутствия при обсуждении и решении вопросов, относящихся до торговых и промышленных предприятий, принадлежащих: а) лично им самим, их женам, родственникам в прямой линии без ограничения, родным братьям и сестрам, а также усыновленным ими детям; б) лицам, находящимся у них в опеке, и в) обществам, товариществам и частным лицам, в управлении делами коих участвуют или состоят поверенными они лично или кто-либо из указанных выше родственников их.

Форма присяги для не состоящих на государственной или общественной службе членов и заместителей в присутствиях и сведущих лиц была следующая:

«Я, нижепоименованный, обещаюсь пред Святым Евангелием и Животворящим Крестом Господним хранить в тайне все предъявляемые мне в присутствии по промысловому налогу сведения, касающиеся имущественного положения плательщиков. В уверении же сего моего обещания целую слова и Крест Спасителя моего, Аминь».

ПРИСЯГА ДЛЯ ЛИЦ ИУДЕЙСКОГО ИСПОВЕДАНИЯ

«Обещаюсь и клянусь Господом Богом (в еврейском тексте Аданай), Богом Израилевым, с чистым сердцем и не по иному скрытому во мне смыслу, а по смыслу и ведению приводящих меня к присяге в том, что буду хранить в тайне все предъявляемые мне в присутствии по промысловому налогу сведения, касающиеся имущественного положения плательщиков, и как я пред Богом в том всегда ответ дать могу, как сущий мне Господь Бог душевно и телесно да поможет. Аминь».

ПРИСЯГА ДЛЯ ЛИЦ МАГОМЕТАНСКОГО ИСПОВЕДАНИЯ

«Обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом в том, что буду по самой сущей правде «Валлаш, Билляш, Таллаш» хранить в тайне все предъявляемые мне в присутствии по промысловому налогу сведения, касающиеся имущественного положения плательщиков, так как пред Всевышнем Богом и судом Его Страшным в том ответ дать могу».

(Ишутинов, А. С. Положение о государственном промысловом налоге / А. С. Ишутинов. — Красноярск, 1903. — С. 53.)

По нашим подсчетам, ежегодно в Губернское присутствие по промысловому налогу обращались более тысячи жителей с жалобами на неправомерные действия податных инспекторов по уплате промыслового налога. Часть дел Казенная палата выигрывала в судах, а многие ее решения отменял даже Сенат. Например, он отменил штраф, наложенный на купца Г. В. Юдина за то, что он на видном месте не поместил свое разрешительное свидетельство на мелкий торг, который он вел в селениях Балахтинской волости (ГАКК, ф. 595, оп. 56, д. 6, л. 1).

Многие красноярцы понимали: чтобы успешно развивались торгово-экономические отношения, необходимо было заменить устаревшую систему государственного управления. Постоянные конфликты у Казенной палаты возникали с губернской судебной властью. Особенно это заметно стало проявляться в начале 1890-х годов, когда многие дела по сборам налогов с физических лиц Казенная палата в губернском суде проигрывала. (По нашим подсчетам, ежегодно в судебные тяжбы с главным финансовым органом губернии в конце XIX века вступало около тысячи налогоплательщиков. — Л. Б.)

Судебная власть в Сибири переживала глубокий кризис. Не зря тогда в Красноярске говорили: «Бедный человек, вам невозможно помочь, правосудие за вас, но закон против вас». Аргументированная критика в адрес красноярской судебной власти, к сожалению, прозвучала с трибуны Государственной думы лишь в 1905 году. Защищая права сибиряков на достойную жизнь, наш земляк депутат Василий Андреевич Караулов отмечал: «В европейской части России земское самоуправление введено с 1860-х годов, а у нас его нет и сейчас. С 60-х годов вы имеете судебные уставы императора Александра II, а вот я в 1893 году, т. е. тогда, когда у вас судебная взятка стала уже почти седым или, по крайней мере, седеющим преданием, застал в Красноярском губернском суде открытую и явную торговлю правосудием. Тяжущимся оно продавалось, так сказать, с аукциона, с ними «рядилися», по местному выражению, т. е. торговались и выносили решения в пользу того, кто больше дал. С подсудимыми также рядились и оправдывали всякого, кто мог дать сколько-нибудь. Но так как были обязаны и в отчетности перед Министерством юстиции, то, чтобы затушевать, понизить тот необыкновенно высокий процент оправдательных приговоров, который получался, без разбора катали в каторжные работы, арестантские отделения тех, кто дать уже ничего не мог. Правда, ваши судебные уставы косвенно отразились и на нас, и отразились в том же году. В том же 1893 году нам был прислан в качестве губернского прокурора человек, воспитанный на лучших традициях наших реформированных судов, Лубенцов. По его представлению Министерство юстиции разогнало воров. На очистившееся во главе суда место нам попал судья кристальной чистоты, Александр Николаевич Диатроптов. Как велико было впечатление, произведенное первыми праведными судьями в крае, вы можете судить по тому, что память об этих двух людях, которых давно от нас перевели, перевели при заре судебных уставов в Сибири, память об этих людях сохранилась поднесь в широких слоях населения и сохранится еще в течение многого ряда лет» (Сибирские вопросы. — 190. — С. 46–47).

Попытки введения оценочного сбора и квартирного налога в городах Восточно-Сибирского региона отмечались с устойчивой периодичностью (1885, 1893–1896, 1906–1909, 1912 годы). С 1863 года во всех городах Иркутской и Енисейской губерний действовали квартирные комиссии. Их основными функциями являлся учет общего количества зданий в городе, частных и общественных, деревянных и каменных. Гласные должны были определять стоимость всей городской недвижимости и с помощью городского архитектора контролировать процесс строительства. Городское самоуправление в 70–90-е годы XIX века за неимением средств не участвовало в строительстве жилых зданий.

В городах губерний каменных домов было крайне мало. Поэтому сформировать городские бюджеты с большим процентным поступлением от налогов с недвижимости в сибирских городах оказалось невозможно. В 1885 году в Иркутске была произведена общая оценка недвижимости имуществ города, цель ее состояла во введении квартирного налога. Городская недвижимость была оценена в 15 миллионов 167 тысяч 861 рубль. Однако по ходатайству Иркутской городской думы в Министерство финансов налог не ввели. В Красноярске не было произведено и переоценки недвижимости. В прочих городах Енисейской и Иркутской губерний возможность введения налога даже не рассматривалась.