Церковная история народа англов

Всякий может судить о заслугах Айдана по чудесам и знамениям, из которыхздесь достаточно упомянуть только три. Был некий священник именем Утта [540] , муж великой благости и праведности,высоко ценимый всеми, включая светских правителей; его послали в Кент заЭнфледой, которая должна была стать женой Освиу. Она была дочерью Эдвина,увезенной после убийства ее отца. Утта намеревался отправиться в Кент по суше,а вернуться морем вместе с девушкой; поэтому он пошел к епископу Айдану ипопросил помолиться за него и всех тех, кто вместе с ним отправляется в долгоепутешествие. Айдан помолился за них, препоручил их Господу и дал немногоосвященного масла, сказав: «Я знаю, что в плавании вы столкнетесь с бурями ивстречным ветром; не забудьте пролить в море масло, что я вам дал. Тогда морестанет тихим и спокойным, и вы скоро попадете домой». Все случилось так, какпредрек епископ: сперва на море разразилась буря, и моряки тщетно пыталисьудержать корабль, сбросив якорь. Волны накатывались на корабль со всех сторон;судно начало наполняться водой, и все уже решили, что смерть неминуема, когдасвященник вспомнил слова епископа, вытащил фляжку и пролил масло в море. Тотчасже, как Айдан и предсказывал, море успокоилось. Так случилось, что человекБожий предсказал бурю силою пророческого духа и тою же силою смирил ее, когдаона разыгралась, хотя самого его там не было. Историю об этом чуде я узнал неиз какого-либо сомнительного источника, но от достойнейшего священника нашейцеркви по имени Кинемунд [541] , который самслышал ее от священника Утты, непосредственного свидетеля чуда.

О другом достопамятном чуде Айдана сообщают многие его свидетели. Когда онбыл епископом, вражеское войско мерсийцев под водительством Пенды жестокоопустошало Нортумбрию и достигло королевской столицы, названной в честькоролевы Беббы [542] . Поскольку Пенда не могвзять город приступом или осадой, он решил предать его огню. Он разорил вседома в окрестностях города, привез оттуда балки, стропила, плетни и соломенныекрыши и сложил все это в огромную кучу перед городом; дождавшись нужного ветра,он зажег огонь. В то время преподобнейший предстоятель Айдан находился наострове Фарне, менее чем в двух милях от города [543] . Он часто удалялся туда для одинокой молчаливой молитвы,и место его пребывания видно там по сей день. Когда он увидел языки пламени идым, которые ветер нес прямо на городские стены, он воздел, как говорят, руки кнебу и со слезами промолвил: «О Господи, ты видишь, сколько зла приноситПенда». И едва он вымолвил эти слова, ветер повернул прочь от города и отнеспламя в сторону тех, кто его зажег. Некоторые из них были обожжены, другиенапуганы, и все они оставили попытки захватить город, поняв, что его охраняетБог.

Когда смерть пришла к нему после семнадцати лет епископского служения, Айданнаходился в королевском поместье [544] недалеко от города, о котором мы говорили. Там у него были церковь и келья, гдеон часто останавливался, когда путешествовал по округе с проповедями. Тем же онрасполагал в других королевских имениях; собственных владений у него не было,кроме церкви и клочка земли вокруг нее [545] .Во время болезни над ним у западного крыла церкви раскинули шатер,прикрепленный к стене церкви. Случилось так, что он испустил последний вздох,прислонившись к внешней опоре церкви [546] .Умер он накануне сентябрьских календ, на семнадцатом году своего епископства [547] ; в скором времени его тело было перенесенона остров Линдисфарн и похоронено на монастырском кладбище. Когда там воздвиглиновый храм, посвященный блаженнейшему предводителю апостолов, его кости былиперемещены туда и захоронены справа от алтаря с почестями, подобающими стольвеликому понтифику.

Епископом после него стал Финан, также прибывший из монастыря скоттов наострове Ии; он управлял епископством долгое время [548] . Через несколько лет после этого король мерсийцев Пендапришел в эти края с вражеской армией, предавая все на своем пути огню и мечу;селение, в котором скончался предстоятель, также было сожжено вместе супомянутой церковью. Однако, что удивительно, опора, до которой дотронулсяумирающий, осталась нетронутой пламенем, которое уничтожило все вокруг нее.Когда слава об этом чуде распространилась, церковь была быстро восстановлена втом же месте, и та опора так же поддерживала ее стену. Вскоре случилось так,что деревня и церковь опять сгорели, на этот раз по небрежению, и огонь вновьне тронул опору. Чудо было таким, что огонь добрался даже до гвоздей, которымиопора крепилась к стене, но сама опора осталась невредимой. Поэтому когдацерковь отстроили в третий раз, опору поместили уже не снаружи, как раньше, авнутри, в память о чуде, чтобы входящие в церковь могли преклонять перед нейколена и просить о небесной милости. С тех пор многие, как говорят, сподобилисьв том месте благодати исцеления; помещая отрезанные от опоры щепки в воду, онинашли способ исцелить недуги, как свои, так и своих близких.

Я написал все это о личности и делах Айдана не потому, что одобряю илиоправдываю его заблуждения в вопросе празднования Пасхи; напротив, я отвергаюих, как доподлинно показал в написанной мною книге «О временах» [549] . Однако, как правдивый историк, япространно описал все, что совершено им или через него, чтобы восхвалить те егокачества, которые достойны хвалы, и сохранить память о них для блага читателей.Таковы его миролюбие и милосердие, сдержанность и смирение, его душа, котораяпобеждала гнев и алчность и в то же время отвергала гордыню и тщеславие, еготруды по исполнению и разъяснению Божьих велений, его упорство в учении имолитвенном бдении, его всегдашняя властность в исправлении гордых имогущественных и его кротость в утешении слабых, в помощи и защите бедных.Говоря коротко, все знавшие его могли сказать, что он поставил своей задачей незабыть ни одного из заветов евангелистов, апостолов и пророков, но все ихвоплощал в жизнь, насколько мог. Всеми этими его делами я весьма восхищаюсь идумаю, что они угодны Богу [550] . Но я нехвалю и не одобряю его за то, что он не праздновал Пасху в положенное время –или же по неведению, или же, если он знал истину, по настоянию большинства. Темне менее я уверен, что Пасху он отмечал с тем же искренним сердцем ипроповедовал и учил тому же, что мы, а именно искуплению рода человеческогостраданием, воскресением и восшествием на небеса единого посредника между Богоми человеком, человека Иисуса Христа [551] . Ипоэтому он всегда праздновал Пасху не по ложному обычаю, в четырнадцатый деньлуны независимо от дня недели, подобно иудеям, но в День Господень,приходившийся между четырнадцатым и двадцатым днями луны. Он делал это из-заверы в то, что воскресение Господа нашего произошло в первый день недели, и внадежде, что наше воскрешение вкупе со святой Церковью совершится без сомненияв тот же первый день недели, который зовется теперь Господним Днем [552] .