История Англии от Чосера до королевы Виктории

Таким образом, большой рынок столицы способствовал изменению аграрных методов обработки, вынуждая области, более пригодные для какой-нибудь особой культуры злаков, специализироваться именно на ней. Как отметил топограф Норден, «близ Лондона иной тип земледельца, или, вернее, йомена, который трудится на пустырях джентльменов… и который, имея много корма для скота», продает жирный скот в Смитфилде, «где он сам запасается тощим скотом. Имеются также и такие, которые живут перевозкой продуктов для других и с этой целью держат повозки и фургоны и отвозят в Лондон молоко, муку и другие предметы, извлекая из этого хороший доход». В областях, так благоприятно расположенных, стимул для огораживания земли был силен.

Лондон времен последних Тюдоров и первых Стюартов

Кроме Лондона, были и другие рынки для сбыта земледельческой продукции. Немногие города (если вообще такие были) могли выращивать на «городских полях» все пищевые культуры, которые им требовались, и обойтись без закупок извне. И даже в деревне, если в одной сельской области был плохой урожай, можно было закупить через посредников излишек урожая в других областях, если только по всей Англии не было неурожая, когда (может быть, один раз в десятилетие) в большом количестве импортировались продукты из-за границы. В нормальные годы некоторая часть английского зерна экспортировалась. Хантингдоншир, Кембриджшир и другие области долины реки Уз отправляли большое количество пшеницы через Кингс-Линн и залив Уош в Шотландию, Норвегию и нидерландские города. В Бристоль и в западные города шли в большом количестве продукты питания из житницы Центральной Англии, с открытых полей юго-восточного Уорикшира, из «Фелдона», лежащего между рекой Эйвон и хребтом Эджхилл. Но другая половина Уорикшира, лежащая на северо-запад от Эйвона, как отмечают Леленд и Кемден, была лесистая, с редко рассеянными пастушескими селениями; это был Арденский лес. Таким образом, извивающийся Эйвон, перекрытый знаменитым Стратфордским мостом с «четырнадцатью арочными каменными пролетами», отделял пустынный лес от населенных пахотных областей. Уроженец этого города, лежащего на берегу реки, мог еще в юношеские годы наблюдать во время прогулок прекрасную дикую природу на одном берегу реки и наиболее характерные типы людей – на другом.

До XVIII столетия с его высоко капитализированным фермерским хозяйством было невозможно вырастить столько пшеницы, чтобы прокормить все население страны. Овес, пшеница, рожь, ячмень – все произрастало в большей или меньшей мере в зависимости от почвы и климата. Овес преобладал на севере; пшеницу и рожь сеяли во многих частях Англии, за исключением юго-запада, где ржи было мало. Повсюду изобиловал ячмень, и большая часть его шла на изготовление пива. На западе, богатом яблоневыми садами, пили сидр, а из груш Вустершира приготовляли грушевку, которую Кемден осуждал как «поддельное вино, холодное и в то же время вызывающее брожение в желудке». Во всех частях Англии деревня выращивала различные злаки для собственного потребления, и ее хлеб часто был смесью различных видов зерна. Фаине Морисон, хорошо знакомый с главными странами Европы, писал вскоре после смерти Елизаветы:

«Английские земледельцы едят черный ячменный и ржаной хлеб и предпочитают его белому хлебу, как остающийся дольше в желудке и не так скоро переваривающийся при их работе; но горожане и дворяне едят больше чистый белый хлеб; в Англии произрастают в изобилии все виды зерновых. Англичане имеют в изобилии молочные продукты, все сорта мяса, птицы и рыбы и всякой хорошей снеди. Англичане едят много оленьего мяса: они убивают самцов – летом и самок – зимой; из их мяса они делают паштет, и этот паштет является лакомством, редко встречающимся в каком-либо другом королевстве. Да в одном графстве Англии я, пожалуй, видел больше оленей, чем во всей Европе. Ни в одном королевстве мира нет такого количества голубятен. Точно так же соленая свинина является особым кушанием англичан, неизвестным другим народам. Английская кухня больше всего славится у других народов разными способами приготовления жареного мяса».

Этот много странствовавший путешественник хвалит затем нашу баранину и говядину как лучшие в Европе и нашу ветчину как лучшую, за исключением вестфальской: «Английские жители [продолжает он] едят кур почти так же часто, как мясо, а гусей они едят в два сезона: когда они откармливаются на ниве после уборки урожая и когда они подрастают к празднику Троицы. И хотя считается, что зайцы вызывают меланхолию, все же их едят так же, как оленину, в жареном и вареном виде. У них также очень много кроликов, мясо которых жирное, нежное и более приятное, чем то, которое я ел в других странах. Германские кролики более похожи на жареных кошек, чем на английских кроликов».

Мясо и хлеб были главной пищей. Овощей ели мало, и только с мясом; из капусты делали похлебку. Картофель только, что появился на некоторых огородах, но его еще не выращивали, подобно злакам, на полях. Пудинг и компоты из фруктов еще не занимали столь значительного места в питании англичан, как в более поздние столетия, хотя сахар уже получали в умеренных количествах из средиземноморских стран. Обед – главная трапеза – обычно был в 11 или 12 часов, а ужин – примерно через 5 часов после обеда.

Поскольку английская деревня как в западных областях старого огораживания, так и в районах «сплошных» открытых полей все еще сама производила свои продукты питания, то основой английской жизни было натуральное сельское хозяйство. Но, как мы уже видели, сама обеспечивающая себя деревня производила шерсть и предметы питания также и для некоторых специальных внутренних и заграничных рынков. «Промышленные культуры» начинали также широко входить в употребление: лен рос в некоторых частях Линкольншира; поля вайды и марены и обширные поля шафрана в Эссексе снабжали красильщиков сукна, прежде зависевших от заграничного импорта.

Такая специализация для удовлетворения рынка требовала огораживания и индивидуальных методов земледельческой обработки. Новые распашки лесных, болотистых местностей и пустырей теперь всегда обносились изгородью и обрабатывались индивидуально. Площадь открытых полей и общинных пастбищ не увеличивалась, в то время как общая площадь обрабатываемых земель возрастала. Хотя площадь запустелых открытых полей уменьшилась лишь незначительно, но относительно она составляла в королевстве гораздо меньшую часть сельскохозяйственных земель по сравнению с ее прежним удельным весом.

Именно области низин с глинистой почвой производили излишек зерна для внутреннего и заграничного рынков. Овцы, руно которых скупалось у торговцев шерстью и слуг жило сырьем для суконной промышленности, паслись на тощих гористых пастбищах, чередующихся на нашем острове с глинистыми долинами. Меловые холмы и нагорные равнины – Чилтерн, Дорсетские высоты, остров Уайт, Котсуолд, горные хребты Линкольна и Норфолка и обширные вересковые заросли севера – всегда обеспечивали страну лучшей шерстью. Иностранные и отечественные путешественники по тюдоровской Англии поражались стадам, пасшимся на таких холмах; каждое стадо было столь крупным и их было так много, как ни в одной другой стране Европы. В менее плодородных частях Англии овцы часто были очень истощенными и чуть ли не умирали с голоду, но шерсть их считалась самой ценной во всем мире благодаря определенным качествам, зависящим каким-то образом от той почвы, на которой овцы паслись.

Возросший спрос на овец и на крупный рогатый скот во времена Тюдоров являлся, как мы видели, причиной некоторых в высшей степени непопулярных огораживаний пахотных глинистых земель для использования их в качестве пастбищ. Овцы в долинах были жирнее, но их шерсть была менее добротной, чем у тощих овец на гористых землях. Тем не менее новые низменные пастбища имели свою ценность: хотя шерсть пасущихся на них овец была менее тонкой, спрос на грубую шерсть также возрастал, а возросшее количество баранины и говядины полностью потреблялось этим счастливым и гостеприимным поколением, плотоядность которого удивляла иностранцев, привыкших более к мучной пище. В царствование Елизаветы центральные области по-прежнему дополняли растительную пищу мясной посредством разведения овец и рогатого скота. Регби «изобиловал бойнями», Лестершир и Нортгемптоншир славились своими ярмарками рогатого скота. Благодаря огромному количеству рогатого скота в стране кожевенная промышленность была полностью обеспечена сырьем: южные англичане носили обувь на коже и презирали деревянные башмаки, которые носили иностранцы, хотя на севере, где население было более бережливым, многие носили деревянные башмаки, а шотландские парни и девушки ходили босыми.