Трест (Воспоминания и документы)

1973 г.

{149}

ПАРИЖСКИЙ АРХИВ

В бумагах скончавшегося в Париже князя Кирилла Алексеевича Ширинского-Шихматова сохранились документы, освещающие связь Якушева с русскими эмигрантами и их вовлечение в орбиту советской провокации нигде до сих пор не опубликованными подробностями. Документы эти принадлежали ныне также покойному князю Юрию Алексеевичу, брату Кирилла Алексеевича. Один из них - написанная, вероятно, Ю. А. Ширинским-Шихматовым, но им не подписанная памятная записка, дата которой не указала. В ней сказано:

"Первое знакомство Александра Александровича Якушева с Юрием Александровичем Артамоновым относится, по-видимому, к концу лета или ранней осени 1921 года и имело место в Ревеле, где А. служил переводчиком в англ. консульстве. Якушев привез ему привет и поручения что-то купить от двух сестер, приятельниц Артамонова, живших в Москве в одном доме с Якушевым Арбат, Никольский пер. 12 - сестер Страшкевич, сидевших в тюрьме вместе с Якушевым; говорили о политике мало, между прочим. Якушев отозвался с иронией об эмиграции и ее правом секторе, назвав себя монархистом. Пришел в восторг от показанных ему статей в восьмом и четвертом номерах берлинского журнала "Двугл. Орел" Г. Лукьянова - псевдоним Юрия Алексеевича Ширинского-Шихматова - "Мысли беженца. Советская монархия" и "Наши задачи", в коих идеологически и тактически автор стремился обосновать анти-реставрационный нео-монархизм, "советско-монархическое народничество". Вот с такими людьми Я согласился бы работать, заявил Якушев. Артамонов написал об этом разговоре в Берлин брату автора статьи, своему однополчанину Кириллу Алексеевичу, прося довести эту беседу до сведения брата, проживавшего тогда в Париже, а также и до {150} сведения Высшего Монархического Совета в Берлине. Именно это письмо и было перехвачено коммун. агентами, ибо шло из Ревеля в Берлин почти три недели. Фотография этого письма была предъявлена Якушеву следователем ГПУ после ареста, о чем сам Я. и рассказывал в свои последующие приезды заграницу.

В первых числах января 1922 г. к Ю. А. Артамонову на квартиру явился пробравшийся нелегально из Петербурга красный офицер, б. полковник Иванов. Он привез письмо от Я. с извещением, что у него "были неприятности, но теперь все уладилось", что в Москве им организована неб. группа, принявшая название "Монарх. Объединение Центральной России" - МОЦР - конспиративно завод "Металло-Обделочный Центро-Рельса"; Иванов показался искренним, но не умным и не серьезным; был типичным узким "белым офицером", ленинской "редиской". Для сношений с МОЦР Иванов предложил пользоваться эстонской (дипломатической) вализой. По-видимому, эстонское посольство в Москве уже состояло в контакте с МОЦР, ибо эст. военное министерство пошло сразу же навстречу Артамонову. Связующим звеном служил Бирк. Иванов уехал через два дня, а Артамонов организовал "ЗЯРМО № 1" - заграничную ячейку Российской Монарх. Организации - в которую привлек несколько человек, в том числе местного представителя "Центра Действия" Щелгачева, жившего на Нарвской ул. 10 кв. 9. Переписка с Артамоновым сначала велась по адресу булочной, где служила его невеста, теперь - жена, а потом, когда адрес этот провалился, (так как) эстонская полиция обратила внимание на шифрованную переписку, помещавшуюся в пакетах газет, по адресу: Г. Крузенстиерн для г. Бирк, Широкая 32 кв. 2. Переписка шифровалась "книжным шифром" по статье "Наши Задачи", положившей основу знакомству, как с Москвой, так и с "ЗЯРМО № 2" в Берлине и с "ЗЯРМО № 3" в Париже. Возглавляли: № 2 - Кирилл Алексеевич, а № 3 - Юрий Алексеевич Ширинские-Шихматовы.

Первое общее совещание А. А. Якушева со всеми троими возглавителями "ЗЯРМО" относится к началу декабря 1922 года и имело место в Берлине, в одной из гостиниц близ Потсдамского вокзала, где остановились приехавшие вместе А. А. с Ю. А. и Ю. А. Ш.-Ш. Были выработаны основы программы и тактики. Совещание продолжалось 4 дня. К участию в последнем был привлечен Артамоновым его товарищ по {151} (Лейб-Гвардии Конному) полку, только что приехавший из Сербии племянник Ген. Врангеля и командир его личного конвоя, евразиец Петр Семенович Арапов. Немедленно после окончания совещания, А. А. Я. был поставлен в связь с Высш. Мон. Советом через К. А. Ш.-Ш. и с представителем ген. Врангеля полк. А. А. фон Лампе. На В. М. С. Якушев не произвел хорошего впечатления, за исключением А. М. Масленникова, но А. А. Лампе, которого познакомил с Якушевым Арапов, был им очарован.

К этому моменту относятся два интересных факта: 1. На вопрос Ю. А. Ш.-Ш., какую роль в организации играет приезжавший в Ревель полковник Иванов, Як. ответил: "Никакой - мы его ликвидировали. Он слишком много знал. Пригласили на охоту и пристрелили"; в газ. "Руль" появилась заметка, что в Берлин приехал "чекист Якушев" для ревизии местного отдела заграничного ГПУ. Якушев был очень взволнован и говорил, что ничего не понимает. Впоследствии он писал из Москвы, что его сотрудники и, в частности, "Касаткин", были страшно оскорблены фактом этой заметки и предложили поехать в Берлин "вызвать (редактора газеты "Руль") Гессена на дуэль", но в ту минуту Як. говорил, что это, вероятно, какой-нибудь однофамилец или псевдоним. "Очень неприятное совпадение".

На совещании в качестве шифра было решено пользоваться брошюрами, изданными в России: до осени 1923 г. шифром служила брошюра Быкова "Последние дни последнего царя", потом - "Дети будущего". Терминология была выработана следующая: МОЦР - трест. Высш. Мон. Совет - Ллойд, Врангелевская Армия - фирма Сергеева, Соввласть - Центролес. Монархия - кооперация, коммунисты - конкуренты, курьер - письмо, дипломатический - беспроволочный, договор - счет, опасность - согласие, дела идут хорошо - падение цен, плохо - повышение. Города переименовались: Прага именовалась Киев, Гельсингфорс - Вологда, Белград - Иннсбрук, Москва Варшава, Петербург - Вильно, Кенигсберг - Вильдунген, Берлин - Ковно, Париж - Вена, Варшава - Женева, Бухарест - Гамбург, Киев - Прага, Лондон Мурманск, Будапешт - Чита, Чита - Чикаго, Иркутск - Квебек, Севастополь Констанца, Рига - Копенгаген, Одесса - Варна, Мюнхен - Лихтенштейн, Омск Сан-Франциско и т. д. Псевдонимы: Якушев - Федоров, Ген. Зайончковский Боярин Василий и Верховский, {152} Опперпут - Стауниц и Касаткин, Ген. Потапов - Медведев, Ген. Лебедев - Богданов, Бирк - Борисов, Врангель Сергеев, Ген. Хольмсен - Климов, Ген. Миллер - Косенко, В. К. Николай Николаевич - Юнкер, Имп. Мария Фед. - Стиннес, В. К. Кирилл Вл. - Зингер, В. К. Дмитрий Павл. - Александров, Н. Марков 2-ой - Петренко, Н. Д. Тальберг Лысенко, Полк. Гершельман - Иванов, Полк. Баумгартен - Садовский; представители в странах: в Варшаве Ю. А. Артамонов - Посредников и Липский, в Париже Ю. А. Ширинский-Шихматов - Лукьянов и Вильде, в Берлине К. А. Ширинский-Шихматов - Шотт и Коган, при Ген. Врангеле П. С. Арапов - Шмит и Философов, он же для связи с евразийцами, в Ревеле Щелгачев - Порви и Второе, в Гельсингфорсе X. И. ф. Дерфельден - Алексеев.

Якушев предложил желающим приехать "проверить работу на месте". На первый подпольный съезд, под Москвой, должны были поехать Ю. А. Ш.-Ш. и, от Ллойда (Александр Сергеевич) Гершельман, как представители полярных (противоположных) течений; съезд состоялся весной 1923 года, но эмигрантские делегаты на него не попали: Ш.-Ш. из-за отсутствия денег, а Г. разминувшись в Риге с лицом, посланным трестом, дабы перевести эмигр. делегатов через границу.

В августе 1923 г. Якушев приезжал в Берлин и Париж, где виделся с В. К. Ник. Ник. К этому времени относится его разрыв с В. Moн. Сов., установление тесной связи с Врангелевской организацией - Лампе, Хольмсен, Монкевиц, знакомство с Шульгиным и уход Ю. А. Ширинского-Шихматова, не принявшего предложение Як. переехать в Берлин для слежки за Высш. Мон. Сов. и заявившего о неприемлемости для него "вождизма" - трест объявил себя подчиненным В. К. Н. Н. (великому князю Николаю Николаевичу) и национал-пораженческой линии трестовской тактики, выразившейся в торговле русскими военными тайнами, особенно в Варшаве и Ревеле, где покупателями были также англичане. К этому же моменту относится усиление дружбы Як. и Арапова и знакомство Як. с лидером евразийцев П. П. Сувчинским. Весной 1924 г. был второй съезд МОЦР, переименованного в М.О.Р., в котором участвовал и Арапов, близко сошедшийся с Касаткиным (Опперпутом)".