Вторая мировая: ошибки, промахи, потери

Как представляли себе будущее эти веселящиеся люди — для многих из которых объявление войны явилось смертным приговором? Разумеется, они были уверены, что война будет решительной и быстрой; во всех странах господствовало мнение, что «все закончится к Рождеству».

Большинство военачальников рассуждало столь же беспечно. Генерал Фош, закончивший войну командующим объединенными армиями Франции, Великобритании и Соединенных Штатов на Западном фронте, говорил: «Выигранным сражением является то, которое ты сам не считаешь проигранным». Это заблуждение, возможно, и не привело бы к таким трагическим последствиям, если бы Фош к тому же не был одержим идеей наступательных действий, считая при этом, что любое совершенствование вооружения увеличивает силы только обороняющегося. Подобные взгляды французского генералитета привели к тому, что солдаты, одетые в ярко-красные штаны, шли плотными рядами на пулеметный огонь. Только в 1915 году французская армия перешла на менее броскую форму, и то остановившись на «небесно-голубой». Продемонстрировав прямо-таки поразительное упрямство военного сознания, Фош к концу войны так и не изменил сколько-нибудь серьезно своих взглядов.

Поскольку многие события, мысли и даже вооружение 1914 года предвосхищали 1939 год, уместно присмотреться внимательнее к «войне ради окончания всех войн». Она называлась «Великой войной» до тех пор, пока в 1939 году не началась новая, еще более великая война. Подобно второй войне, первая началась с «блицкрига». Германский план Шлиффена предусматривал молниеносный бросок через Бельгию (нейтральную), а затем массированный разворот налево в Северной Франции и захват Парижа. После этого все свои силы Германия должна была перенацелить на Россию, которой должно было потребоваться больше времени, чтобы мобилизовать армию и приготовиться к войне.

Претворить в жизнь амбициозные устремления плана Шлиффена должен был Гельмут фон Мольтке, говоривший: «Я живу исключительно искусством». Свои слова он доказывал делом: писал картины, играл на виолончели и работал над переводом на немецкий язык «Пеллеаса и Мелизанды» Метерлинка. Париж Мольтке не захватил, но подошел к нему очень близко.

В соответствии с планом, умело используя железные дороги, построенные с учетом требований военных, армии Мольтке промчались через Бельгию, задержавшись ненадолго лишь для того, чтобы сокрушить превосходными гаубицами Круппа ее мощные крепости. Но Париж немцам взять не удалось.

Первое время война была маневренной, но. вскоре измученные боями части, чье продвижение замедлили грязь, холода и потери лучших и наиболее опытных солдат встали. Тут и там войска приказ остановиться встретили рытьем окопов, чтобы укрыться от огня противника, и вскоре от Северного моря до Альп протянулась широкая полоса траншей и окопов, увитых колючей проволокой и простреливаемых пулеметным огнем, в которых застыли друг напротив друга неприятельские армии. За линией окопов стояли наготове кавалерийские части. Там, в ожидании, когда в обороне противника появится брешь, куда можно будет устремиться галопом, они и простояли до самого конца войны. А тем временем пехота постепенно расставалась с красивыми мундирами, приспосабливаясь к жизни в сырых траншеях, где любой человек, опрометчиво взобравшийся на бруствер и выпрямившийся в полный рост, неминуемо рисковал быть скошенным наповал огнем мастерски расставленных пулеметов. Высокопоставленные офицеры — к несчастью, никогда не бывавшие в окопах, не взбиравшиеся на бруствер и не выпрямлявшиеся в полный рост — упрямо не желали признать то обстоятельство, что пулемет изменил методы ведения войны так кардинально, как в свое время изменил их порох.

Лорд Китченер, бывший ответственным за снаряжение и отдравление британских экспедиционных сил во Францию, сказал: «Я просто не знаю, что делать, — это не война». На самом же деле он имел в виду, что это не та быстротечная операция, которую представляли себе добровольцы.

На Восточном фронте немцам (а к югу от них солдатам Австро-Венгерской империи) противостояли огромные русские армии. Там концентрация людей была не такой высокой, как на Западе, и время от времени противоборствующим сторонам удавалось прорвать первую линию обороны противника. Но большую часть времени Восточный фронт, как и Западный, оставался неподвижным, а погода там была еще более жестокой.

В отличие от континентальных держав Великобритания никогда не чтила своих сухопутных офицеров; больше того, армии вообще почти не уделялось внимания. До 1870 года английская армия отставала на целое столетие от эпохи. Офицерами становились те, кто имел возможность выложить круглую сумму за патент; завербовавшиеся в армию должны были служить до конца дней своих; широко были распространены телесные наказания. Реформы продвигались крайне медленно; армейское руководство противилось им как только могло. К 1914 году, к моменту начала войны, небольшая профессиональная армия была сделана из плохого человеческого материала. Согласно исследованиям, проведенным накануне войны, английские солдаты имели уровень умственного развития, соответствующий подросткам 10–13 лет. В армии было много неграмотных. Солдат, отправляющихся на побывку домой, отводили строем на вокзал и организованно сажали на поезд, так как без помощи офицеров у них с этим возникали проблемы.

Помогать регулярной армии должны были так называемые «Территориальные силы», в которых служили «по совместительству». В 1914 году вместо положенных 320 000 человек эти силы насчитывали только 250 000 человек. Юноши не проходили медицинское обследование. «Эти люди вербовались только для службы на территории Великобритании; проведенный в мирное время опрос показал, что только 20 тысяч готовы в случае войны отправиться за границу. Обучение военному ремеслу ограничивалось одним часом в неделю, а также ежегодными недельными или двухнедельными сборами». «Терри» были вооружены длинной винтовкой «Ли-Энфилд» и переоборудованной 15-фунтовой пушкой, от которых давно отказалась регулярная армия.

Несмотря на то что армия была не готова к войне, в обществе царил высокий боевой дух. Уже в конце лета 1914 года, сразу после начала войны, начался наплыв добровольцев. Здоровье нации по-прежнему оставалось плохим, но медицинское обследование было поверхностным. По словам офицера, отвечавшего в то время за вербовку в районе Большого Лондона, некоторые врачи осматривали по 300 человек в день, при этом от 20 до 30 процентов новобранцев вообще не проходили медицинского обследования.

К середине 1915 года свыше 3 миллионов англичан вызвались сражаться против Германии, но потери были так велики, что «убыль превосходила пополнение». Для того чтобы в 1916 году армия сохранила запланированную численность, людей на военную службу требовалось призывать. Билль об обязательной воинской повинности был принят парламентом подавляющим большинством, и от традиционного британского нежелания призывать гражданских в армию не осталось и следа.

Призывников отбирали ничуть не тщательнее, чем добровольцев. Только по прошествии трех лет войны медицинские комиссии были реорганизованы. После этого врачи стали обследовать по 60 человек в день. Оказалось, что очень высокий процент призывников не годен к строевой службе, но к тому времени много людей, неспособных переносить физические и духовные тяготы окопной жизни, уже сражались во Франции [27].

В течение всей войны ощущалась нехватка военной формы, снаряжения к инструкторов. Очень высокие потери среди младшего офицерского состава могли бы компенсироваться производством в офицеры солдат, имеющих боевой опыт и проявивших себя, но этот вопрос даже не рассматривался. Англичане твердо верили, что офицеры должны набираться исключительно из среднего класса. Единственным путем получения офицерского звания были Курсы подготовки офицеров, основанные при «публичных» школах. Эти КПО не обеспечивали должной военной подготовки. Все обучение состояло из летних лагерей, после которых школьникам выдавался «сертификат А», гарантировавший им получение офицерского звания.