Нашествие чужих: заговор против Империи

Русская военная разведка сообщала, что в США первое крупное собрание революционеров состоялось 14 февраля 1916 г. «в восточной части Нью-Йорка. Присутствовало 62 делегата, из которых 50 являлись ветеранами революции 1905 года, а остальные — новыми членами». Обсуждались возможности «совершения великой революции в России, поскольку момент крайне подходящий». Некоторые делегаты высказывали сомнения. Дескать момент-то подходящий, но вряд ли что-то получится без больших средств. Однако их тут же заверили, что с финансами проблем не будет — как только потребуется, нужные суммы поступят «от лиц симпатизирующих движению за освобождение русского народа». В связи с этим многократно упоминалось имя Шиффа.

Кстати, революции, кроме политического аспекта, представляли собой очень выгодный бизнес. И американские тузы уже имели немалый опыт подобных операций. Как уже отмечалось, они организовали переворот в Панаме — после чего получили «на вечные времена» зону будущего Панамского канала. Банкиры США поддерживали китайскую революцию в 1912 г. Ее финансирование осуществлялось в основном через синдикат «Хант, Хилл энд Беттс». Активно поучаствовали и в мексиканской революции. Хотя отряды мексиканских повстанцев перебили многих ненавистных «гринго», вторгались на территорию США, компания Моргана через подставные фирмы поставляла им оружие, имея солидную прибыль [111].

К работе с русскими революционерами в Америке подключилась и британская разведка. Точнее, ее резидент Вильям Вайсман. До войны — банкир. И после войны он станет банкиром, причем в Англию не вернется, будет принят в компанию Шиффа. Он успел послужить во Франции на фронте, а в 1915 г. перешел в «Сикрет Интеллидженс Сервис», секцию МИ-1с (позже МИ-6). Принял его в кадры разведки самолично шеф этой организации Мансфилд Каминг. Тот самый сверхсекретный шеф, который в мемуарах британских шпионов и в романах Флеминга о Джеймсе Бонде именуется только инициалом — сэр «К». В 1916 г. Вайсман был направлен в США, получив особые, очень широкие полномочия. Ему предоставлялась полная самостоятельность, независимость от других ветвей спецслужб и их руководства, подчинялся он напрямую только Камингу.

Главной задачей Вайсмана было установить связи в правительстве и деловых кругах Америки, чтобы всячески способствовать ее скорейшему вступлению в войну. «Крышей» резидентуры стала закупочная комиссия британского министерства вооружений — та комиссия, которая размещала в США военные заказы и для Англии, и для других стран Антанты, в том числе для России. А для Вайсмана подобное прикрытие позволяло выгодно сочетать разведку с коммерцией, получая комиссионные с каждого заказа. Контакты с воротилами Уолл-Стрита он навел очень быстро. Уж ясное дело, Каминг знал кого посылать. Человека из банкирской среды, масона (как и сам Каминг).

Вайсман оказался и хорошим разведчиком, сформировал собственную сеть. Но занялся не только американскими, а еще и российскими делами. А главным его помощником и консультантом по нашей стране стал Соломон Розенблюм. Вам незнакомо это имя? Он больше известен под другим — Сидней Рейли. По одним источникам — уроженец Одессы, по другим русской Польши. Встречаются упоминания, что шпионить он начал еще в русско-японскую войну, добыв для противника планы Порт-Артура. Но это, скорее, легенда. Дело в том, что Рейли впоследствии создавал себе имидж супершпиона и отчаянно темнил, всякий раз выдавая разные версии своего прошлого. Что из этого было правдой, а что он напридумывал, остается загадкой. Доподлинно известно лишь то, что в 1906–14 гг. он жил в Петербурге, занимался спекуляциями и маклерством. Потом его принял к себе на службу Абрам Животовский, дядя Троцкого. И послал за границу в качестве своего представителя. Рейли побывал в Японии, основав там филиал синдиката Животовского, закупавший взрывчатку для русских снарядов. А затем приехал в США и обосновался в Нью-Йорке.

Рейли закупал для Животовского металл и другие стратегические материалы. Но он развернул и собственный бизнес, закупая и перепродавая оружие, военное снаряжение, сырье. И секреты тоже. Англичане завербовали его то ли в Америке, то ли еще раньше, в США он сперва работал под началом капитана Твейтеса. Однако сотрудничал и с другими разведками. Продавал немцам данные о русских военных заказах. Информацию о немцах продавал англичанам. Информацию об англичанах — снова немцам. Когда от эмигрантской, но патриотической газеты «Русский голос» поступили доказательства, что представитель российской миссии полковник Некрасов — немецкий шпион, и Твейтесу была поручена проверка, Рейли сумел выгородить Некрасова. Но если Парвус был революционером-бизнесменом, то Рейли — шпионом-бизнесменом. Разведывательные дела, если они не сулили личной наживы, его не интересовали. Он имел и собственную сеть агентуры — Бразол, Алейников, Колпачников, некоторые сотрудники русского генконсульства в Нью-Йорке. А от Твейтеса Рейли перешел к Вайсману, причем в двух качествах. С одной стороны, как деловой компаньон британской закупочной комиссии, с другой — как ценный агент [112].

В результате всех этих хитросплетений возникали такие «гадючьи гнезда», что порой просто диву даешься. Американские историки Э. Саттон и Р. Спенс уже обратили внимание на один весьма любопытный адрес — Бродвей, 120. Это был 35-этажный небоскреб, возведенный в 1915 г. В строительстве, кстати, принимал участие Вильям Шахт, папаша будущего «финансового гения» Гитлера Ялмара Шахта. На верхнем этаже размещался элитарный банкирский клуб, где собирались Морган, Шифф, Барух, Маршалл, Лоеб, Гугенгейм и прочие воротилы высшего ранга. Остальное здание заполнили своими офисами и представительствами множество фирм. «Дженерал электрик», «Вестингауз», «Морис Плэн», «Стоун энд Уэбстер»… Из девяти директоров Федеральной Резервной Системы США у четверых основные рабочие кабинеты располагались по адресу Бродвей-120.

В этом здании разместился целый ряд фирм, делавших бизнес на экспорте революций, как упомянутая «Хант, Хилл энд Беттс». Активно играла на революциях и могущественная компания «Америкен Интернешнл Корпорейшен», специально созданная для эксплуатации отсталых стран. Главным ее акционером был банк Шиффа «Кун и Лоеб», базировалась она в том же здании, Бродвей-120. А ее директором являлся Отто Кан — и, кстати, именно через Кана связи с «Кун и Лоеб» поддерживал британский резидент Вильям Вайсман.

По адресу Бродвей-120 располагался и офис Джона Мак-Грегора Гранта. Который представлял в США питерского банкира Дмитрия Рубинштейна. Военной разведкой США Грант был внесен в список подозрительных лиц. Он был тесно связан с банком «Гаранти траст» Моргана. И с Олафом Ашбергом, который организовал в Петрограде представительство «Экспортного концерна Джон Мак-Грегор Грант энд Ко».

В здании на Бродвей-120 располагалась и контора Сиднея Рейли. Она же — нью-йоркский «филиал» резидентуры Вайсмана. Под этой же гостеприимной крышей, не только в одном здании, но и в одном помещении с Рейли вел свой бизнес Александр Вайнштейн. Также приехавший из России. Некоторые дела он проворачивал вместе с Рейли, некоторые сам. Оба посредничали, пристраивали военные заказы (за взятки), прокручивали хитрые и часто сомнительные махинации. За глаза их называли «бандой Рейли-Вайнштейна». И не кто иной как Вайнштейн был организатором и распорядителем упомянутого собрания революционеров 14 февраля 1916 г., где их заверяли, что с деньгами проблем не будет.

Вайнштейн тоже работал на Твейтеса из британской разведки. Вместе с Рейли участвовал в «отмывании» полковника Некрасова, потом перешел к Вайсману. Вайнштейн и Рейли имели прочные деловые контакты с Олафом Ашбергом. А через Рейли его шеф Вайсман, как глава закупочной комиссии, связался с Абрамом Животовским. Добавим, что у Александра Вайнштейна был в Нью-Йорке еще и братец Григорий — владелец газеты «Новый мир». Той «рабочей» газеты, которая ангажировала турне Коллонтай по США. А к 1916 г. в редакции подобрался вообще замечательный творческий коллектив: Бухарин, Володарский (Гольдштейн), Чудновский, Урицкий, Коллонтай.