Мемуары

Очнувшись после долгого благодетельного сна, кардинал заглянул к нам, не снимая ночного колпака, и благодушно просил извинить его. Я провел с ними время до сумерек и отправился домой, удовлетворенный этим днем вполне. Я положил держать до времени свои чувства в узде, пока полная победа не совершится сама собой.

С того дня обворожительная маркиза без всякого стеснения не переставала выказывать мне знаки особенного уважения. Я возлагал большие надежды на приближающийся карнавал; я был убежден, что чем щепетильнее я буду обходиться с нею, тем охотнее постарается она воспользоваться случаем отблагодарить мою преданность и вознаградить мою нежность и мое постоянство. Но судьбе угодно было рассудить иначе. В тот самый час, когда и папа и мой кардинал всерьез обдумывали, как надежней и прочней устроить мое положение, фортуна повернулась ко мне спиной.

Был первый день Святок, когда я снова увидел любовника Барбары Дельаква, дочери моего французского учителя. Молодой человек вбежал в мою комнату, запер за собою дверь, бросился передо мной на колени и воскликнул, что я вижу его в последний раз.

— Я пришел только, чтоб попросить у вас добрый совет!

— Какого совета вы ждете?

— Прочтите, вы все поймете.

Это было письмо его подруги. Вот содержание письма: «Я ношу под сердцем залог нашей взаимной любви: никаких сомнений нет, и я решила бежать из Рима, друг мой, куда глаза глядят, если ты не позаботишься обо мне. Я скорее умру, чем откроюсь отцу».

— Если вы человек порядочный, — обратился я к молодому человеку, — вы не можете ее оставить. Женитесь на ней против воли и вашего отца и ее отца. Женитесь на ней, и Провидение вознаградит вас.

Успокоенный, казалось, этим советом, он вышел. В начале января он снова пришел ко мне; на. этот раз он выглядел гораздо лучше.

— Я снял верхний этаж дома, смежного с домом Барбары — сообщил он. Сегодня ночью я проберусь к ней через слуховое окно чердака, и мы условимся о времени побега. Я все обдумал: я увезу ее в Неаполь. Придется взять с собой и ее служанку, она как раз спит на чердаке и бежать без ее ведома невозможно.

— Да поможет вам Бог!

Через неделю около полуночи он появился у меня в сопровождении какого-то аббата.

— Что вам угодно в такой поздний час?

— Позвольте представить вам этого милого аббата.

Я вгляделся в лицо аббата и с удивлением узнал в нем Барбару Дельаква.

— Вас кто-нибудь видел у входа? — спросил я.

— Нет, а кроме того, это же аббат. Мы уже несколько ночей все время вместе.

— Поздравляю вас с этим.

— Служанка тоже с нами, она согласилась нас сопровождать.

— Еще раз поздравляю вас и прощайте. Теперь прошу вас уйти.

Через несколько дней я прогуливался с аббатом Гамой, и он, между прочим, сказал мне, что сегодня ночью на Пьяцца ди Спанья будет полицейский осмотр.

— Полицейский осмотр? Зачем?

— Начальник полиции или его лейтенант придут исполнить некоторые ordine santissimo «святейшее распоряжение» или осмотреть кое-какие подозрительные комнаты, где они надеются встретить неожиданных гостей.

— Как это стало известно?

— Его Преосвященство должен быть извещен об этом. Папа не осмелится без его разрешения вмешиваться в его юрисдикцию.

— Стало быть, он дал такое разрешение?

— Конечно. Сегодня утром у него был аудитор Святого Отца.

— Но наш кардинал мог и отказать?

— Разумеется, но он никогда не отказывает.

— А если персона, которую разыскивают, находится под его протекцией?

— Тогда кардинал предупреждает это лицо.

Беседа перешла на другие темы, но новость меня встревожила. Я понимал, что этот вопрос может касаться Барбары и ее любовника, поскольку дом ее отца находился под юрисдикцией Испании. Я бы напрасно стал разыскивать молодого человека, я не мог скомпрометировать себя этими поисками…

Возвратившись к полуночи домой и войдя в комнату, я увидел в своем кресле почти бездыханного юного аббата. Распознав Барбару, я обо всем догадался и, предвидя последствия ее прихода, взволнованный, смущенный тем, что она решила прятаться у меня, попросил ее тотчас же уйти.

Ужасно! Чувствуя, что я погибну вместе с нею, не имея никакой возможности помочь ей, я был вынужден чуть ли не силой выпроваживать ее и готов был даже позвать на помощь, если она начнет противиться. Мне не хватило на это смелости, я невольно решил подчиниться судьбе.

Как только я приказал ей уходить, она, обливаясь слезами, бросилась к моим ногам, умоляя сжалиться над нею.

Какое жестокое сердце надо иметь, чтобы не уступить слезам и мольбе прекрасной женщины, оказавшейся в беде! И я уступил, сказав только, что она губит нас обоих.

— Никто, — сказала она мне, — не видел ни как я вошла в дом, ни как поднялась к вам. И хорошо, что я была здесь неделю назад, иначе я никак не сумела бы пробраться к вам.

— Увы! Лучше бы вам это не удалось. А что случилось с доктором?

— Его вместе с нашей служанкой схватили сбиры. Я сейчас вам все расскажу. Предупрежденная моим возлюбленным, что он будет ждать меня в экипаже ночью у паперти церкви Тринита-деи-Монти, я выбралась через чердак и вместе со служанкой поспешила к месту свиданья. Служанка шла немного впереди меня с моими пожитками. На углу улицы я почувствовала, что у меня расстегнулась пряжка, и остановилась застегнуть ее, а она продолжала свой путь. Я увидела, как она подошла к экипажу, стоявшему возле церкви, поднялась туда, и тут же я увидела целую толпу сбиров, высыпавших из-за угла. Один из них вскочил на место кучера, другие прыгнули в экипаж, и лошади тронулись с места. Мне стало ясно, что они приняли служанку за меня и увезли ее вместе с моим возлюбленным, сидевшим в экипаже и схваченным ими раньше. Что же мне оставалось делать? Домой я вернуться не могла и, следуя первому побуждению, кинулась к вам. Вот что привело меня сюда.

При этих словах слезы снова полились с удвоенной силой. Да, ее положение было куда хуже моего, хотя я, ни в чем не повинный, был накануне падения в пропасть.

— Позвольте мне, — сказал я, — проводить вас к вашему батюшке. Я уверен, что смогу уговорить его простить вас. Услышав это, она ужаснулась еще более: «Я знаю моего отца, — взмолилась она. — Я погибла. Ах, господин аббат, выкиньте лучше меня на улицу и предоставьте меня моей несчастной судьбе».