История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Граждан

К началу ХХ в. российское предпринимательское сословие уже не стремится слиться с дворянством. Крупные предприниматели всё больше ощущают себя новым ведущим слоем России, созидающим ее богатство и величие. Пожалованные дворянством предприниматели часто не спешат приписаться к тому или иному дворянскому губернскому обществу, а порой и вовсе отказываются от чести вхождения в высшее сословие Империи. Так поступил, например, известный московский предприниматель Н. А. Найденов, который заявил, что он купцом родился и купцом умрет.

Литература:

А. Н. Боханов. Крупная буржуазия в России (конец XIX в. – 1914 г.). М., 1992.

Ю. А. Петров. Московская буржуазия в начале ХХ века: предпринимательство и политика. М., 2002.

1.1.11. Внешняя политика Империи

Император Николай II взошел на престол в момент достижения наиболее прочных за всю вторую половину XIX столетия международных позиций России. Русский дипломат А. Д. Калмыков, вспоминая об этом времени, писал, что «первым впечатлением было чувство огромной силы и полной абсолютной безопасности. Насколько оно было оправдано – другой вопрос. Россия никого и ничего не боялась. Таково было общее мнение; сомневаться в нём – значило рисковать быть обвиненным в недостатке патриотизма. Только в узком кругу русских дипломатов существовали со времен Берлинского конгресса 1878 г. реальные опасения по поводу столкновения с иностранной державой или державами».

В царствование Александра III, увенчанного лаврами «миротворца», деятельность русской дипломатии строилась, исходя из принципов, сформулированных еще в середине XIX в. канцлером Александром Михайловичем Горчаковым. Он полагал необходимым проводить осмотрительную внешнюю политику, подчинять ее интересам внутреннего развития, соизмерять внешние усилия с материальными возможностями и ресурсами страны.

Первые шаги Императора Николая II внешне выглядели как неукоснительное следование внешнеполитической линии отца. В манифесте по случаю его вступления на престол говорилось о намерении проводить «миролюбивую по существу» политику, посвятить все усилия развитию внутреннего благосостояния России, уважать право и законный порядок в отношениях между государствами.

Удачным был и первый выбор министра иностранных дел. Назначенный на этот пост князь Алексей Борисович Лобанов-Ростовский, высокообразованный аристократ и опытнейший дипломат, смог за короткий срок не только сохранить и преумножить внешнеполитические достижения предыдущего царствования, но и преподать полезные уроки молодому и неискушенному в международных делах Императору. Однако внезапная смерть министра, последовавшая в 1896 г., оборвала эти благие начинания. К руководству МИД пришел легковесный царедворец граф М. Н. Муравьев, не имевший собственных взглядов и склонный к импровизациям. Сменивший его в 1900 г. граф Владимир Николаевич Ламздорф обладал тонким умом и глубоким пониманием внешнеполитических вопросов, но по слабости характера и безграничной преданности «августейшему шефу» зачастую был неспособен уберечь монарха от ошибочных решений. В итоге механизм формирования внешней политики, достаточно эффективно действовавший на протяжении всего XIX столетия, начал все чаще давать сбои.

Между тем обстановка в мире на рубеже XIX – ХХ столетий продолжала осложняться. Обострялись соперничество и борьба за сферы влияния между ведущими европейскими державами. Нарастала гонка вооружений и рост националистических, экспансионистских тенденций в их политике. Все более уверенно, а порой агрессивно претендовали на свое место в мире США и Япония, а в Европе – Германия.

Внешняя политика России традиционно разворачивалась на трех приоритетных направлениях. Главным из них была Европа. Здесь были сосредоточены основные стратегические и внешнеэкономические интересы страны. Отсюда исходили и главные угрозы ее безопасности. Основной целью России было обеспечение мира в Европе путем поддержания равновесия сил между крупнейшими державами континента. Краеугольным камнем этой политики был заключенный в 1891–1893 гг. русско-французский союз, условия которого впоследствии неоднократно уточнялись. Одновременно русская дипломатия стремилась сохранять добрые отношения с Германией, чья возраставшая военная мощь и политические амбиции несли в себе наибольший риск европейского конфликта. Союзником Германии была Австро-Венгерская Империя, традиционно соперничавшая с Россией за влияние на славянские народы Балканского полуострова. Сложный характер носили отношения с Англией, являвшейся традиционным соперником России не только в Европе, но и на Ближнем и Среднем Востоке.

Не выдерживая европейских темпов наращивания вооружений и стремясь обезопасить свои позиции в Европе для получения свободы рук на Дальнем Востоке, Россия в 1898 г. выступила с предложением созвать международную конференцию с целью «положить конец прогрессирующему развитию вооружений». Несмотря на прохладную реакцию европейских держав, конференция состоялась в Гааге в мае – июле 1899 г. Из-за сопротивления Германии и Австро-Венгрии России не удалось добиться своей главной цели – договоренностей в области ограничения вооружений. Тем не менее, подписанные в Гааге конвенции о мирном разрешении международных споров и о законах и обычаях сухопутной войны, призванных смягчить ее бедствия для народов, оставили глубокий положительный след в истории международных отношений. Впервые после Священного Союза Александра I была сделана попытка установить согласие между европейскими народами. И опять, как и в 1815 г., инициатива исходила от русского Императора.

Вторым важнейшим направлением внешней политики Империи были Ближний Восток и Балканы. Экономические и военные интересы издавна побуждали Россию искать средства к обеспечению свободного прохода через черноморские проливы – Босфор и Дарданеллы. К этому примешивались религиозные мотивы: идея водружения православного креста на куполе древней христианской святыни – собора Св. Софии в Константинополе, превращенного турками после 1453 г. в мечеть, – владела многими русскими умами, включая военных и дипломатов. Однако недостаток материальных ресурсов заставлял Россию проводить осторожную политику. В Петербурге традиционно считали, что лучше иметь в качестве «привратника» проливов слабеющую Турцию, чем столкнуться с угрозой овладения ими со стороны европейских держав.

На Балканах Россия поддерживала стремление единоверных славянских народов к освобождению от османского ига и самостоятельному государственному развитию. Но и здесь ее реальные возможности были ограниченны. В качестве основного соперника России выступала Австро-Венгрия. Русская дипломатия стремилась избежать осложнений с Веной. Двусторонние соглашения о поддержании статус-кво на Балканах 1897 и 1903 гг. способствовали предотвращению «большого» конфликта в регионе.

Третьим приоритетным направлением был Дальний Восток, значение которого для России к концу столетия неуклонно возрастало. Строительство Великого Сибирского Пути открыло широкие возможности освоения природных ресурсов в Азии, переселения малоземельных крестьян из европейской части на восточные окраины, повышения русского влияния в Китае и Корее, утверждения в качестве морской державы на берегах Тихого океана.

Поначалу дипломатическая и особенно экономическая активность России на Дальнем Востоке, умело направляемая министром финансов С. Ю. Витте, приносила ощутимые положительные результаты. Совместный демарш России, Германии и Франции заставил Японию пересмотреть условия Симоносекского мирного договора с Китаем (1895) и, в частности, отказаться от Ляодунского полуострова. Это открыло путь к улучшению российско-китайских отношений. По условиям союзного договора с Китаем (1896) Россия получила концессию на строительство «Китайской Восточной железной дороги» (КВЖД) – конечного отрезка транссибирской магистрали от Читы до Владивостока через Маньчжурию. Русская дипломатия также успешно действовала в Корее, добившись от Токио подтверждения ее независимости и признания там равных прав России и Японии.