Китайская головоломка

Среди своих друзей того времени Мао Цзэдун называл Чэнь Гунбо, Тань Пиньшаня и Чжан Готао, позже вступивших в компартию, а затем исключенных из нее за антипартийную деятельность, а также Дуань Сипэна, выдвинувшегося в 30-е годы на крупные посты в гоминьдановском правительственном аппарате, и Кан Байцина, эмигрировавшего впоследствии в США и вступившего в ку-клукс-клан в штате Калифорния. «Я читал тогда анархистские пропагандистские брошюры и находился под их сильным воздействием, — признает Мао Цзэдун. — Я часто обсуждал проблемы анархизма и возможность осуществления принципов этого учения в Китае со студентом Пекинского университета Чжу Цяньчжи. Я тогда разделял многие положения анархизма». К слову, Чжу Цяньчжи называл себя и своих последователей неонигилистами, считавшими, что пока существует человечество, должно иметь место насилие. В своих статьях Чжу Цяньчжи доказывал, что конфуцианство служило одним из источников французского материализма и, следовательно, также одним из источников марксизма. Уже в 1920 году он назвал «борьбу с большевизмом» одним из главных направлений своей деятельности.

Такими друзьями обзавелся Мао Цзэдун в Пекине. О Ли Дачжао и его Обществе по изучению марксизма Мао Цзэдун не обмолвился ни единым словом.

По словам Эдгара Сноу, прежде чем стать коммунистом, Мао Цзэдун «менял свои идеологические взгляды, по крайней мере, семь раз, прогрессируя от буддиста через монархиста до социалиста». Фактически это подтверждает и сам Мао Цзэдун: «У меня прежде были различные немарксистские взгляды, марксизм я воспринял позже. Я немного изучил марксизм по книгам и сделал первые шаги в идеологическом перевоспитании, однако перевоспитание все же главным образом происходило в ходе длительной классовой борьбы».

…«Мы идем по узкой, тихой улочке на окраине Шанхая. Сейчас она называется Шин-е, что это значит, я так и не выяснил, — пишет в своих мемуарах Крум Босев, в период «культурной революции» он был временным поверенным в делах Народной Республики Болгарии в Пекине. — Мы подошли к одноэтажному домику, в котором когда-то размещалась какая-то школа для девиц. В домике создано что-то вроде музея. Смотритель, пожилой поджарый китаец по имени Чан, ввел нас в комнату, в которой состоялся I съезд KПK. B комнате стоит продолговатый стол, на нем — чайник и двенадцать чашечек, две пепельницы, ваза. «Зал сохранен таким, каким он был во время съезда», — говорит нам Чан. «С портретом и плакатами?» — спросил, оглядывая стены, мой товарищ.

На одной стене висит портрет Мао, а на другой лозунг: «Из искры может разгореться пламя», под ним подпись: «Мао Цзэдун». На другой стене — другой лозунг: «Создание коммунистической партии Китая — это огромное событие, потрясшее весь мир». Подпись: «Мао Цзэдун».

Мы сидим за продолговатым столом, пьем чай, а смотритель музея Чан рассказывает о тех далеких днях… Но что я слышу? Рассказ становится все монотоннее, бледнеют события, исчезают имена и остается лишь одно имя Мао Цзэдун. Сначала он просто «председатель», затем «вождь», «великий», «самый», «самый-самый»… и незаметно история партии превращается в историю «нашего самого великого»…

Чан рассказывает, что до съезда «председатель Мао предпринял целый ряд действий по созданию КПК», творчески сочетая «марксизм-ленинизм с китайской практикой», что в соответствии с «революционной линией, разработанной председателем Мао», была принята первая программа партии, «под руководством председателя Мао» партия десятки лет «вела героическую борьбу»…

Председатель Мао… Мао… Мао.

И ни одного другого имени.

Чан продолжает рассказывать ровным, монотонным голосом, но я его уже не слышу».

Участвовал ли Мао Цзэдун в работе учредительного съезда КПК? Выступал ли он в разгоревшейся на съезде жаркой дискуссии по вопросам программы партии и ее организационного устройства?

Документальных данных, а также свидетельств отцов-основателей КПК или, по крайней мере, самого Мао Цзэдуна на этот счет нет. В таком авторитетном источнике, каким несомненно, является книга Мао Мао «Мой отец Дэн Сяопин», говорится, что «Ли Дачжао, Чэнь Дусю и возглавляемые ими последователи идей коммунизма основали Коммунистическую партию Китая в июле 1921 года». И ни единого слова о Мао Цзэдуне.

Зато известно другое. На II съезде КПК, проходившем в следующем, 1922 году, Мао Цзэдун отсутствовал, так как, по его словам, «позабыл название места, где должен был состояться съезд». На IV съезд не попал из-за болезни. А в работе V участвовал, но без права голоса.

Это — факты, свидетельствующие о том, что в те годы ни о какой руководящей роли Мао Цзэдуна в работе высших партийных органов говорить не приходится.

Правда, по сведениям из других, тоже китайских источников, жизнь и деятельность Мао Цзэдуна после окончания учебы в Чанше вырисовывается в несколько ином свете. В частности, утверждается, что «в апреле 1918 года вместе с Цай Хэсэнем и другими он создал в Чанша общество «Синьмин сюэхой» («Новый народ») с целью поиска новых путей и методов преобразования Китая. Вскоре после учреждения общества Мао Цзэдун организовал группу из его членов и других представителей передовой молодежи для поездки во Францию в рамках программы «работа и учеба» для изучения прогрессивных идей и революционного опыта.

Примерно в период движения 4 мая (1919 г.) Мао Цзэдун впервые познакомился с марксизмом и стал сторонником этого учения. В июле 1919 года он начал издавать в Хунани журнал «Синцзян пинлунь» («Сянцзянское обозрение»), а в следующем году организовал «Общество культурного чтения» для распространения революционных идей. Осенью 1920 года он создал в Чаша коммунистические группы.

Будучи основателем китайской коммунистической партии, Мао Цзэдун присутствовал на I съезде партии, который ознаменовал образование Коммунистической партии Китая в июле 1921 года. Затем он стал секретарем Хунаньского комитета КПК и руководил рабочим движением в Чаша и Аньюани. В июле 1923 года участвовал в работе III съезда КПК».

Как видно, разные источники располагают разными, порой взаимоисключающими данными. Проверить их при отсутствии документальной информации практически невозможно.

…В 1923 году Мао Цзэдун опубликовал в журнале «Сяндао», органе ЦК КПК, свою статью «Переворот в Пекине и торговцы», в которой, в частности, утверждал, что «революция является задачей всего народа. Народ всей страны — торговцы, рабочие, крестьяне, учащиеся, педагоги и служащие — все должны взять на себя часть революционной работы. Однако в силу исторической необходимости и требований текущего момента работа, которую должны взять на себя торговцы (т. е. национальная буржуазия. — А. Ж.), по сравнению с работой, которую должны взять на себя остальные граждане, является наиболее актуальной и важной». И далее: «Чем шире сплочение среди торговцев, тем мощнее их влияние, тем большей будет сила, являющаяся вождем народа всей страны, и тем скорее восторжествует революция!»

Как уже отмечалось выше, Коминтерн ориентировал КПК с самого начала ее деятельности на сотрудничество с гоминьданом, возглавлявшимся тогда Сунь Ятсеном. Эта задача ставилась в директивах Исполкома Коминтерна как II, так и III съездам КПК. Статья Мао Цзэдуна вполне вписывалась в коминтерновские директивы. Ее заметили. И по предложению тогдашнего генерального секретаря ЦК КПК Чэнь Дусю Мао Цзэдун был впервые избран членом ЦК партии. Правда, по другим сведениям, его избрали в состав «Центрального исполнительного комитета и он стал работать в центральном руководстве партии».

На III съезде было принято решение о том, чтобы все члены КПК в индивидуальном порядке вступили в гоминьдан. Мао Цзэдун не стал исключением. Более того, на I и II съездах гоминьдана, проходивших соответственно в январе 1924 и январе 1926 года, он избирался кандидатом в члены Центрального исполнительного комитета Гоминьдана. Перебравшись в этой связи в Кантон, он стал исполнять обязанности руководителя центрального отдела пропаганды гоминьдана, редактировал журнал «Чжэнчжи чжоубао» («Политический еженедельник»), преподавал в Институте крестьянского движения.