История России

Приехавшие стали яростно отстаивать право на получение чина в зависимости от знатности своего рода и собственных служебных заслуг. Потомок великого князя считал себя выше удельного, удельный – выше своего боярина, но московский боярин мог быть выше удельного князя и тем более выше боярина других княжеств. Для урегулирования этих отношений возникло местничество.

Название этого социального института происходит от слова «место»: в соответствии с родовитостью бояре получали те или иные должности и, в частности, место за великокняжеским столом. Местничество утвердилось в условиях сохранения в политической системе традиций Удельной Руси и являлось по своей сути компромиссом между властью и феодальной аристократией.

Наплыв кандидатов на службу дал Ивану III возможность одаривать должностями наиболее преданных, независимо от знатности. Преданность во многом проявлялась в угодничестве. Знатные, но гордые подданные имели гораздо меньше шансов на хорошую должность.

Столкновения великих князей с боярами были редкостью и носили характер личных конфликтов. У Ивана III такой конфликт произошел в самом конце его княжения. В 1499 г. Иван III сначала назначил своим наследником внука Дмитрия (от старшего сына первой жены) и венчал его на великое княжение. Затем развенчал и назначил наследником сына от второй жены – Василия. Мать Василия, Софью (Зою) Палеолог, воспитанную при дворе папы римского, бояре не любили и выступили на стороне Дмитрия-внука. Началась полоса дворцовых интриг. Сторонники Дмитрия в конце концов потерпели поражение: князь Семен Ряполовский-Стародубский поплатился головой, князь Иван Юрьевич Патрикеев с сыном Василием были насильно пострижены в монахи, остальные не пострадали, урок усвоили.

Такой же характер личной вражды носили конфликты Василия III с боярами.

Второй причиной сокращения административной свободы боярства стала сложная внешнеполитическая обстановка.

Война требовала больших затрат, а бояре имели значительные финансовые льготы. Фактически великий князь собирал армию на средства собственного удела, поэтому Василий III стал лишать бояр их привилегий. Завершил начатое им дело его сын Иван IV. «Тарханных грамот [освобождавших от прямых налогов] впред не давати никому, – говорилось в Судебнике Ивана IV, – а старые тарханные грамоты поимати [отобрать] у всех».

Осложнение международного положения Московской Руси продемонстрировало ущербность местнического принципа организации армии. Командиры отдельных полков подчинялись друг другу лишь в том случае, если нижестоящий командир был менее знатным, чем вышестоящий. В случае возникновения конфликта любой из них мог вывести из боя своих людей. Поэтому при назначении на военную должность правительство должно было руководствоваться не профессиональными качествами претендента, а местнической иерархией. Четкая, оперативная система управления армией в этих условиях была просто невозможна. Для исправления ситуации правительство в 1549 г. приняло «Приговор о местах». Его смысл заключался в попытке устранения местнических споров в полках, особенно во время военных походов.

Третьей причиной ухудшения статуса боярства стала потребность государства в эффективном государственном управлении. До начала XVI в. Московская Русь представляла собой конфедерацию княжеств, которая лишь формально управлялась из Москвы с помощью кормленщиков – наместников и волостелей. Наместники управляли городами и собирали с них государственные налоги. Аналогичные функции в волостях исполняли волостели. Часть финансовых сборов шла в казну, а часть присваивалась кормленщиками. Они рассматривали свою должность как своеобразную пенсию, в то время как реальное управление передавалось управляющим. Однако постепенно Московское государство формировало единую централизованную систему управления. Во время правления Елены Глинской властные возможности кормленщиков сократились, а контроль над ними со стороны центральных органов возрос. В 1550 г. из рук кормленщиков к государству перешло право сбора пошлин и налогов. В это же время некоторые волости получили право самостоятельно выплачивать казне налоги взамен выплаты кормов волостелю. С 1552 г. местное управление стало строиться без кормленщиков, а в 1556 г. кормления были отменены.

Существовала и четвертая причина — рост государственного аппарата. Темпы его роста превышали темпы естественного прироста бояр как социальной группы. Требовались и воеводы в армию, и наместники в уезды и волости, и чиновники в приказы, куда боярам считалось идти зазорным. В результате эти места стали заполняться дворянами, экономические и политические интересы которых столкнулись с интересами бояр.

К середине XVI в. социально-политическое положение боярства существенно изменилось. По указанию царя бояр переселяли из их вотчин на другие земли, но уже на правах помещика. Отныне бояре должны были нести военную или чиновничью повинность в пользу государства. Из некогда правящей социальной группы они превратились в служилых людей «по отечеству».

По своему положению они делились на чины боярские (бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки), московские (стольники, чашники, постельничие и др.) и городовые (провинциальное боярство).

Судьба служилых «по отечеству» принципиально отличалась от жизни европейских феодалов: служба во всех европейских странах была добровольной. Например, в Польше шляхтичи могли не ходить на войну даже в том случае, если враг напал на их собственную страну. В Москве же термин «служилые люди» стал синонимом «кабальных людей», «государевых холопов».

В 1556 г. было принято Уложение о службе. Отныне все бояре были обязаны служить с 15-летнего возраста до 60 лет (впрочем, последний срок не соблюдался: служили обычно до смерти). Уклониться было невозможно, даже если человек был ранен или болен, как невозможно было и служить спустя рукава. Перед поступлением на службу каждый боярский сын должен был представить в разрядный приказ поручительную запись. В ней перечислялись имена и чины людей, которые ручаются своим имуществом и семьей, что данный человек не изменит на поле боя. Число поручителей колебалось от двух до 118 человек. Таким образом, власть связала всех бояр круговой порукой. Поручительную запись не представлял только один человек – царь.

Не менее важным положением этого закона стало превращение бывших боярских вотчин в поместья. Отныне размеры земельных владений и качество определялись по тому же принципу, что для дворян, – в зависимости от успехов в службе. Таким же образом, не по собственному желанию, а по воле государя и в зависимости от размеров поместий, бояре должны были выставлять «в поле» определенное число вооруженных людей. Проведенная опись боярских земель исключила возможность уклонения от службы и комплектования воинских частей.

В 50-е гг. право распоряжаться своими вотчинами потеряли даже удельные князья. Сначала это было сделано в отношении земель, передаваемых в монастырь на «помин души», затем и в отношении тех, которые князья собирались отдать за дочерьми в качестве приданого. Ограничивалось также право передачи князьями вотчин по наследству. Нарушение установленного порядка влекло за собой конфискацию вотчин в пользу государства.

Статус бояр с уровня вотчинника понизился до положения служилых людей. В XVI в., а тем более в XVII в. никто из них уже не мечтал о восстановлении вольницы былых столетий. Боярские роды активизировались лишь в момент перехода власти от одного монарха к другому, выторговывая себе место поближе к трону. В годы Смуты каждый из них пытался посадить на трон своего представителя. В результате начинались придворные интриги, которые заканчивались гибелью тех, кто в этой борьбе проиграл, и при любом исходе – неисчислимыми несчастьями для простых людей.

Попыткой укрепить социально-бытовой статус бояр были уже упоминавшиеся крестоцеловальные (подкрестные) грамоты.

Первая такая попытка была предпринята в момент избрания на царствование Бориса Годунова. Однако его окружение приподняло крест над грамотой, так что царь оказался избавленным от необходимости выполнять предписания грамоты.