Военно-воздушные силы Великобритании во Второй мировой войне (1939-1945)

Схема 5. Направления ударов немецкой авиации (15 августа 1940 г.)

Через 2 часа авиация противника нанесла удар еще в одном месте. Между 17.00 и 17.20 радиолокаторы, расположенные на южном побережье Англии, обнаружили в воздухе не менее семи групп немецких самолетов, насчитывавших в общей сложности от 200 до 300 самолетов, которые следовали к берегам графств Хемпшир и Дорсетшир. До того как немецкие самолеты успели пересечь Ла-Манш, в воздух были подняты восемь истребительных эскадрилий. В общей сложности во время этого налета в воздухе находилось около 150 истребителей «Спитфайр» и «Харрикейн» — самое большое количество, какое Истребительному командованию приходилось до этого высылать для отражения налета авиации противника. В районах Портсмута и Портленда разгорелись ожесточенные воздушные бои, в результате которых многие немецкие самолеты были отогнаны раньше, чем они подошли к побережью. Длительные, упорные бои велись над территорией всех южных графств. Превосходство наших самолетов было очевидным. Количество бомбардировщиков противника, принимавших участие в этом налете, было небольшим, и ущерб, причиненный ими, оказался незначительным.

Едва закончился этот налет, как в районе Кале в 18.15 была отмечена группа в составе около 70 немецких самолетов, следовавших к английскому побережью в направлении между Дувром и Данджнессом. В воздух были немедленно подняты четыре эскадрильи наших истребителей. Позже, когда самолеты противника углубились в воздушное пространство Англии, в воздух были подняты еще шесть истребительных эскадрилий. Часть немецких самолетов была перехвачена над Фолкстоном, а остальные повернули обратно, не долетев до Мейдстона. Одна группа истребителей «Мессершмитт-110», загруженных бомбами и прикрываемых истребителями «Мессершмитт-109», прорвалась к Кройдону, где была атакована самолетами 32-й и 111-й истребительных эскадрилий. Несколько вражеских самолетов было сбито, однако немецкие самолеты сбросили бомбы на аэродромы Кройдон и Уэст-Моллинг и на авиационные заводы фирм Ролласон и Редуинг, причинив им значительный ущерб. В этот вечер лондонцы впервые почувствовали, что грандиозная воздушная война надвигается и на них.

Так закончился беспокойный день 15 августа. В этот день авиация противника совершила пять крупных налетов на такие далеко расположенные друг от друга районы, как Портленд и устье реки Тайн, причем несколько налетов проводилось почти одновременно. Самолетам удалось добиться успеха при налетах на объекты Дриффилда, Рочестера и Кройдона. Однако, если принять во внимание, что против Англии в этот день было брошено не менее 1790 самолетов (520 бомбардировщиков и 1270 истребителей), причиненный ущерб был ничтожным [51]. Английская истребительная авиация оказала серьезное противодействие самолетам противника. Немецкой авиации не удалось найти ни одной бреши в противовоздушной обороне Англии. И если главной целью налетов в этот день являлось прежде всего изматывание английской истребительной авиации, а не уничтожение наземных объектов, то какого бы успеха немецкая авиация ни добилась при выполнении этой цели, он достался ей слишком дорогой ценой: мы потеряли в этот день 34 самолета, а противник, как указывали немецкие документы, обнаруженные в архивах после войны, 76. По данным, опубликованным в печати, мы оценивали потери противника в этот день в 182 сбитых самолета и предположительно еще 53 уничтоженных самолета,

В то время как три немецких воздушных флота наносили массированный удар по Англии, их командующие находились в гостях у Геринга в его прусском поместье. На этот раз у гостей было более важное дело, чем осмотр призовых жеребцов хозяина дома. Они были вызваны на совещание по вопросу хода воздушных операций против Англии. После непродолжительных дебатов Геринг вручил директиву по дальнейшему боевому использованию немецких ВВС в воздушном наступлении против Англии. Геринг напомнил своим подчиненным, что целью этого наступления является сокрушение английских военно-воздушных сил. «Впредь до получения дальнейших указаний, — гласила директива, — военно-воздушные силы должны действовать исключительно против военно-воздушных сил противника, включая объекты его авиационной промышленности. Суда противника, в особенности его крупные военные корабли, следует атаковать только при наличии особо благоприятных обстоятельств. Остальными целями в данный момент следует пренебречь… Ночные налеты авиации должны быть направлены на то, чтобы не давать передышки противовоздушной обороне противника и его гражданскому населению, однако и ночью необходимо действовать по возможности против объектов военно-воздушных сил противника…» Далее Геринг указывал, что в прошлом было много налетов на второстепенные объекты, не имевшие никакого отношения к упомянутой выше стратегической цели. Впредь второстепенные объекты должны выбираться в зависимости от того, насколько их уничтожение могло бы ускорить победу над английскими военно-воздушными силами.

Последнее указание Геринга было правильным. Но в другом вопросе его мнение, несомненно отражавшее общее настроение участников совещания, было глубоко ошибочным. Девятый пункт директивы гласил: «Сомнительно, существует ли какой-либо смысл в нанесении дальнейших ударов по радиолокационным станциям противника, учитывая то обстоятельство, что ни одну из этих станций нам не удалось до сих пор вывести из строя». На самом же деле налеты на радиолокационные станции причинили нам значительно больший вред, чем предполагал противник. Например, радиолокационная станция на острове Уайт была фактически уничтожена в первый день воздушного наступления — 12 августа. Однако девятый пункт директивы был воспринят как приказ, и после этого на радиолокационные станции было совершено еще только два налета.

Таким образом, день 15 августа был не только днем наиболее напряженных усилий авиации противника, предпринятых ею в соответствии с намеченным планом, но и знаменовал собой роковой, губительный для противника поворот в вопросах дальнейшего использования военно-воздушных сил. В этот же день, 15 августа, спустя всего два — три дня после начала битвы над Англией, Геринг отдал приказ — впредь в составе каждого экипажа самолета, действующего над Англией, иметь не более одного офицера. Таким образом, уже в первые дни боев страх перед тяжелыми потерями давил на сознание командующего немецкими военно-воздушными силами.

После ожесточенных дневных боев ночь прошла сравнительно спокойно. Днем 16 августа над Англией снова появились крупные силы немецкой авиации. В этот день противник произвел три массированных налета, в которых участвовало 1720 самолетов, из них 400 бомбардировщиков и 1320 истребителей. Соотношение потерь опять было в нашу пользу: немцы потеряли 45 самолетов, наши потери составили 21 самолет. Небо было закрыто облаками, и самолетам противника удалось проникнуть довольно далеко в глубь воздушного пространства Англии. Два бомбардировщика «Юнкерс-88», производившие налет на аэродром Брайз-Нортон, уничтожили не менее 46 самолетов, находившихся в ангарах. Кроме Брайз-Нортона, в этот день немецкая авиация атаковала еще семь аэродромов, в том числе Манстон и Фарнборо.

Крупные налеты немецкой авиации 15 и 16 августа, очевидно, вызвали некоторое перенапряжение ее сил, и 17 августа, несмотря на благоприятную погоду, побережье Англии пересекли только 77 самолетов противника. 18 августа авиация противника вновь стала действовать активно и совершила 750 самолето-вылетов. Соотношение потерь в этот день было в нашу пользу: противник потерял 71 самолет, мы — 27 самолетов.

Несмотря на численное превосходство немецкой авиации, итог воздушных боев до сих пор складывался в нашу пользу. Поскольку немецкая авиация действовала преимущественно по целям, расположенным вблизи побережья Англии, то после получения сигнала о появлении самолетов противника у нас было слишком мало времени, чтобы успеть до налета немецких самолетов собрать несколько истребительных эскадрилий и затем уже атаковать противника. Поэтому эскадрильи наших истребителей «Харрикейн» и «Спитфайр» вводились в бой поодиночке, одна за другой, и в каждом воздушном бою численное превосходство противника могло доходить и обычно доходило до 20 самолетов против одного нашего самолета. И даже в таких тяжелых для наших летчиков условиях на каждый сбитый наш самолет приходилось по два сбитых самолета противника.