Тридцатилетняя война

Сам Валленштейн жесточайшими мерами воспитывал в них слепое повиновение своим начальникам и теперь, конечно, посвятил их в свои планы меньше, чем кого бы то ни было иного. Многих Валленштейн оттолкнул жестокой расправой, учиненной над теми из офицеров, кто, по его мнению, недостаточно храбро вел себя во время Люценского сражения.

Развязка наступила зимой 1633/34 года. Шведы уже более года хозяйничали в Баварии и овладели важнейшей крепостью на Дунае Регенсбургом. Одно время они даже угрожали вторжением в Австрию. Валленштейн тогда продвинулся из Чехии в Верхний Пфальц, угрожая тылу Бернгарда Веймарского, но едва лишь шведский командующий повернул назад, как Фридландец вернулся в Чехию. Никакие просьбы Баварского герцога, никакие приказы императора не могли заставить его наступать на Баварию. Фердинанд продолжал настаивать, тогда Валленштейн пригрозил ему отставкой и 11 января 1634 года объявил об этом на военном совете в Пльзене. Почти все офицеры и генералы подписались под заявлением о том, что поход в Баварию в разгар зимы невозможен. В другом документе участники совещания обязались быть верными генералиссимусу. Составители вычеркнули из первоначального текста оговорку о том, что обязательство будет иметь силу, пока Валленштейн находится на службе императора. В обстановке всеобщего воодушевления все подписывались и под вторым документом.

Прошло немного дней, и многие генералы, понимая, что речь идет о разрыве с императором, заколебались. Пикколомини, пользовавшийся полным доверием Валленштейна, связался за его спиной с Веной, а император секретным указом объявил о смещении изменника-генералиссимуса и запретил выполнять его распоряжения. Фридландец, пытаясь еще раз успокоить венский двор, собрал генералов и офицеров, подписавших Пльзеньские документы, и уверял их в своей преданности императору. Это было его очередной ошибкой. Те, кто уже действовал против Валленштейна, согласно указаниям из Вены, не придавали значения его словам, а люди, решившиеся остаться с ним, были еще раз сбиты с толку.

18 февраля императорские указы были опубликованы, и Валленштейн наглядно убедился, насколько недостаточным оказалось его влияние в войсках. Полк за полком уходил к Праге, где Фердинанд II назначил сбор верных ему сил. Лишь несколько тысяч солдат и офицеров остались с Фридландцем до конца. Верны ему оказались генералы Адам Трчка (Терцки), сын того Яна Рудольфа Трчки, кто так спорил с повстанцами на заседаниях чешского сейма в 1618-1620 гг., Вилем Вхинский (Кински) и фельдмаршал Илов (Илло).

На сторону Валленштейна также стали гарнизон и население силезского города Опавы (ныне в Чехословакии). Войска присягнули на верность Фридландцу и врагам Габсбургов. В город пригласили чешского протестантского проповедника и начали восстанавливать протестантизм. К восстанию присоединились и окрестные дворяне.

Валленштейн не собирался отказаться от борьбы. К шведам и французам были посланы гонцы с просьбой о помощи. Чтобы как можно скорее встретиться с ними и уйти от верных императору войск, герцог перебрался вместе со своими сторонниками в Хеб (Эгер).

Бернгард Веймарский, получив в Регенсбурге от Валленштейна просьбу о помощи, заколебался, опасаясь подвоха. Сначала он даже заявил, что не позволит своим людям оседлать ради вероломного Фридландца даже собаки. Когда же, наконец, шведы собрались в путь к Хебу, было уже поздно.

Среди сопровождающих Валленштейна нашлись люди, которые, считая дело своего начальника безнадежно проигранным, позаботились о том, чтобы заслужить милость императора. Это были полковник Бутлер, ирландец и рьяный католик (его усердно поощрял к выполнению благочестивого замысла католический священник Таафе, тоже ирландец) и шотландцы Гордон и Лесли, начальствовавшие над имперским гарнизоном в Хебе.

25 февраля, на другой день по приезде Валленштейна в Хеб, комендант крепости Гордон пригласил к себе в гости Вхинского, Трчку и Илова. В разгар дружеской пирушки три десятка драгун Бутлера с капитаном Деверу во главе, спрятанные заранее Гордоном в соседних комнатах, выскочили из засады и с криками "Кто верен императору!" бросились на сподвижников Валленштейна.

Бутлер и Гордон быстро ответили: "Виват Фердинандус!" и, отскочив в сторону, схватились за оружие. Вхинский был заколот, не успев встать с места, Илов пробился через толпу нападавших к шпагам, висевшим на стене, сорвал одну и, отчаянно защищаясь, сразил четырех человек. Через несколько мгновений он упал замертво, а Трчка выскочил в двери и сбежал по лестнице, где его сбили с ног прикладами и умертвили. В соседней комнате убили секретаря Трчки ротмистра Неймана.

Валленштейн чувствовал себя в тот вечер больным и не пришел к Гордону, оставаясь в постели. Деверу со своими солдатами отправился за ним. Прикончив по дороге камердинера, не хотевшего впускать их к больному, убийцы вломились в спальню. Валленштейн стоял у окна и, всматриваясь в темноту, пытался разобраться в том, что происходит. Теперь он все понял. Обернувшись, он в упор смотрел на Деверу, пока тот не вонзил в его грудь алебарду.

Фердинанд II сделал вид, что приказывал лишь сместить, но не убивать Валленштейна. В Вене отслужили тысячу молебнов за упокой души генералиссимуса и щедро наградили участников убийства.

К Опаве отправился генерал Гетц с отрядом, который быстро подавил восстание, расправился с зачинщиками и наложил на город большую контрибуцию.

Глава VII

НЕРДЛИНГЕН

После смерти Валленштейна императорские войска развернули решительное наступление. Сын императора (будущий Фердинанд III) стал во главе войск и вместе с генералом Галласом, советником при главнокомандующем, энергично руководил военными операциями. Созданная Валленштейном гигантская военная машина превосходно работала, в лагере противника был разброд, и даже далеко на востоке положение изменилось не в пользу шведов.

Русские войска после многомесячных боев под Смоленском, окруженные превосходящими силами поляков, возглавляемыми молодым королем Владиславом IV, сложили оружие. Московское правительство немедленно выставило новую армию, и война могла бы протянуться до бесконечности, если бы русские, наконец, не поняли, что на шведскую помощь рассчитывать бесполезно. Поляки, со своей стороны, пошли на некоторые уступки, и в мае 1634 г. военные действия на польско-русской границе прекратились. Между тем срок перемирия Польши и Швеции подходил к концу, и шведам приходилось подумывать о защите своих приобретений в Прибалтике. Несколько тысяч солдат, которые чрезвычайно пригодились бы в Германии, пришлось оставить в Восточной Пруссии на случай польского нападения.