История города Рима в Средние века

Все то, что было пощажено готами или было с той поры возобновлено римлянами, нашло теперь своих грабителей. Опустошение Рима могло производиться уже в известной системе. Грабеж происходил одновременно по всем улицам, и сотни нагруженных добычей повозок выезжали через портовые ворота к кораблям, которыми был покрыт Тибр. Прежде всего вандалы набросились на дворец, жилище императоров в покоях которого Евдоксия, взятая Гензерихом в плен, в отчаянии оплакивала свою предательскую ненависть, и здесь грабили с такой жадностью, что не оставили на месте ничего даже из медной посуды. На Капитолии они разграбили храм Юпитера, остававшийся до того времени нетронутым. Гензерих похитил из этого храма не только статуи, которыми он надеялся украсить свою африканскую резиденцию, но приказал еще снять наполовину крышу храма и нагрузил корабли дощечками позолоченной бронзы, из которых сделана была крыша. Еще более сожалений вызывает в нас похищение другой добычи. То были сполии Иерусалима. Путешествуя по Риму, мы можем видеть еще теперь не вполне совершенные изображения утвари храма Соломона в остатках скульптурных украшений на арке Тита, и мы смотрим с изумлением на лихнух, или светильник, о семи ветвях на священный жертвенный стол с двумя кадильницами, на две длинные трубы и ящик. Эти изображения представляют ту добычу, которую Тит привез в Рим из разрушенного Иерусалима и которую подробно описал Иосиф Флавий. Бывшие среди этих сполий завесы храма и иудейские книги законов Веспасиан отдал во дворец цезарей, а золотой светильник и драгоценные сосуды – в свой храм Мира. Сам храм сгорел при Коммоде, иудейские же сокровища были спасены, и их сохраняли в другом месте, которое осталось для нас неизвестным; здесь они оставались в продолжение веков. В числе сокровищ, накопленных Аларихом в Каркассоне, также находились украшенные драгоценными камнями сосуды из храма Соломона, взятые Аларихом в Риме. Но другие иудейские драгоценные предметы оставались еще в Риме, так как Гензерих приказал отвезти на корабле в Карфаген вместе с утварью, награбленной в римских церквах, и еврейские сосуды, входившие в состав упомянутой добычи Тита.

Замечательное странствование святынь иудейского храма, однако, не закончилось этим. Восемьдесят лет спустя они были найдены в Карфагене Велизарием, и во время торжественного шествия по Константинополю их несли вместе с добычей, взятой у вандалов. Вид этих священных сосудов глубоко взволновал византийских иудеев, и они послали к императору депутацию просить о возврате им их святыни. По крайней мере, по словам Прокопия, один воодушевленный верою евреи, служивший у Юстиниана, уговаривал его не оставлять этих таинственных сосудов в своем дворце в Византии, так как они нигде не найдут себе покоя, кроме того места, где первоначально определил им быть Соломон, и похищение этих сосудов из древнего храма было причиной тому, что Гензерих завладел дворцом цезарей в Риме, а затем римское войско завладело дворцом вандалов, где под конец находились священные сосуды. Напуганный всем этим Юстиниан, так говорит дальше Прокопий, приказал отослать иудейские сосуды в одну из христианских Церквей Иерусалима. Вполне ли справедлив или только отчасти этот рассказ современника Велизария, но он доказывает, что спустя почти пять веков после триумфа Тита воспоминание о священных сосудах все еще сохранялось в памяти людей. И за все это долгое время дети Израиля из поколения в поколение следили за своей святыней. С той поры нигде не упоминается о сосудах из храма Соломона; возможно, что они достались в добычу арабам; быть может, они были отосланы в

Иерусалим и, подобно священному Граалю, затерялись на Востоке. Современник Юстиниана, армянский епископ Захарий, составивший опись общественных предметов в Риме, утверждает, однако, что в городе сохранялось двадцать пять бронзовых статуй, изображавших Авраама, Сару и царей колена Давида и перенесенных в Рим Веспасианом вместе с воротами и другими памятниками Иерусалима; а средневековая римская легенда прославляла латеранскую базилику тем, что в ней хранятся кивот Завета с скрижалями, золотой светильник, скиния Завета и даже священнические одеяния Аарона.

Возможно, что на тех же кораблях, которые увозили добычу вандалов, находились и лихнух из храма Соломона, и статуя капитолийского Зевса – символы древнейших религий Востока и Запада. Прокопий вполне точно говорит, что один корабль был нагружен статуями и из всех кораблей он один потонул; остальные же благополучно дошли до карфагенской гавани.

3. Удаление вандалов. – Судьба императрицы Евдоксии и ее дочерей. – Базилика Св. Петра. – Легенда о цепях св. Петра. – Вандалы не разрушили памятников города. – Последствия разрушения города вандалами

Бедственная участь Рима вполне напоминает участь Иерусалима. Гензерих повел за собой в Ливию тысячи пленных римлян всякого сословия и возраста, и в том числе Евдоксию и сына Аэция, Гауденция. Дочь византийского императора и жена двух римских императоров должна была теперь искупить свою преступную измену Риму, если эта измена была действительно ею совершена, не только зрелищем разграбленного города и неслыханных страданий народа, но и своим собственным рабством и рабством обеих своих дочерей. Из ее дочерей Евдоксия должна была вступить в брак с сыном Гензериха, Гуннерихом. Прожив в этом насильственном браке 16 лет в Карфагене, Евдоксия бежала и после многих приключений достигла Иерусалима, где вскоре умерла и была погребена рядом со своей знаменитой бабкой, носившей одинаковое с ней имя. Другая дочь Евдоксии, Плацидия, была освобождена после смерти императора Марциана и встретилась со своим искавшим спасения в бегстве мужем Олибрием в Константинополе, куда она должна была проводить свою мать. Такова была судьба этих двух женщин, последних наследниц рода и государства Феодосия Великого.

Что касается несчастной императрицы Евдоксии, имя которой связано с разграблением Рима вандалами, то о ней по настоящее время служит напоминанием церковь, которую Евдоксия незадолго до вторжения в Рим Гензериха построила в честь св. Петра. Эта базилика неподалеку от терм Тита на Каринахе сначала называлась по имени Евдоксии – Titulus Eudoxiae, позднее же была названа S.-Pietro ad Vincula или in Vincoli. Об основании ее предание говорит следующее: Евдоксия, мать императрицы Евдоксии, взяла с собой из Иерусалима цепи св. Петра и одну половину цепей принесла в дар Константинополю, а другую отдала своей дочери для Рима. Здесь уже раньше хранились цепи, которые носил перед своею смертью апостол. И когда папа Лев приложил иерусалимские цепи к римским, они сомкнулись и образовали одну цепь в тридцать восемь колец. Это чудо побудило жену Валентиниана выстроить церковь; в ней и хранятся легендарные цепи и почитаются поныне, а языческий праздник Августа (1 августа) с той поры стал праздником цепей св. Петра.

Когда флот вандалов удалился, несчастные римляне могли никем не тревожимые оплакивать свою ужасную участь. Как после Алариха, так и после Гензериха в стенах города не оставалось больше врага; не последовало также никаких политических перемен. Только разграбленный город своим опустошением и трупами свидетельствовал о крушении, которое он перенес. Разграбление было так велико, что почти все, что имело цену, попало в руки африканцев. Трудно верить, чтобы вандалы и мавры из страха перед апостолами могли пощадить три главных церкви и ограбили только титулованные или приходские церкви. Но есть все-таки указания, что некоторые ценные вещи, в особенности принадлежавшие базилике Св. Петра, ускользнули от глаз варваров или были пощажены ими. Однако если б мы даже не имели никаких точных сведений о характере разграбления, которому подвергли Рим вандалы (позднейшие историки очень мало сообщают о нем), ставшее поговоркой выражение «вандализм» уже убеждает нас в том, что разграбление это было громадно. И хотя вестготы не оставили по себе добрых воспоминаний среди римлян тем не менее на их имени нет того клейма, которое голос народа наложил на вандалов, что доказывает, насколько неизгладимо запечатлелась в памяти города эта вторая катастрофа. Но беспристрастное исследование не подтверждает той пошлой басни, что вандалы разрушали здания в Риме. Никто из историков, которые только писали об этом событии, не называет ни одного здания, которое было бы уничтожено вандалами. Прокопий, от внимания которого не ускользнули развалины преданных огню готами дворцов Саллюстия, сообщает только, что вандалы разграбили Капитолий и дворец цезарей; и только позднейшие византийцы, списывавшие друг у друга, говорят общими словами о поджогах в городе и гибели от огня многих замечательных его сооружений. А между тем мы увидим, что еще Кассиодор описывает эти великолепные памятники и восхваляет заботы гота Теодориха о сохранении их. И мы закончим наше исследование по этому вопросу словами римлянина: «Насколько мне известно, не установлено, что Гензерих разрушал здания и статуи города».