Повседневная жизнь французов при Наполеоне

Университет включал также ученый совет, корпус генеральных инспекторов и делился на академии. В каждой академии были свой ректор, совет и инспекторы.

Магистр — «главнокомандующий» французским образованием — выдавал лицензии преподавателям и учебным заведениям, каждое из которых выплачивало Университету определенную сумму.

Образование было трехступенчатым: начальное, порученное монахам конгрегации «Христианское вероучение», среднее (лицеи, гимназии, коммунальные школы) и высшее (факультеты Университета). Сорбонна — богословская школа — была слита с Парижским Университетом.

С начальным образованием все предельно ясно. Наполеон идет проторенным путем и, не мудрствуя лукаво, отдает маленьких французов на попечение монахов. При этом он не обращает внимания на возражения своих сотрудников.

Были разосланы инструкции: «Везде, где имеются братья христианских школ, им нужно отдавать предпочтение при назначении учителей начальных школ».

Обучение в этих школах будет самым простым. «Академические инспекторы, — установлено декретом 1811 года, — должны наблюдать за тем, чтобы учителя начальных школ учили бы только читать, писать и производить четыре арифметических действия».

Все 700–800 тысяч учеников начальных школ будут повторять, как молитву: «Мы обязаны… Наполеону I, нашему императору, любовью, уважением, повиновением, верностью, военной службой, податями, налагаемыми ради сохранения и защиты Империи и его престола… Так как он тот, которого вызвал Бог в тяжелых обстоятельствах для восстановления публичного культа и святой религии наших отцов и для их защиты».

Сведения обо всех маленьких французах будут занесены в большую картотеку: «Нужно учредить эту корпорацию таким образом, чтобы иметь сведения о каждом ребенке, начиная с девятилетнего возраста».

Во всем этом — глубокий смысл и дальний расчет. Среди родителей, которых уже не изменишь, есть роялисты и республиканцы, а дети должны быть воспитаны «правильно» и единообразно. Иначе «не будет прочного политического положения» во Франции: «До тех пор пока с детства не будут учить тому, нужно ли быть республиканцем или монархистом, католиком или неверующим, государство не будет образовывать нацию; оно будет покоиться на неверных и случайных основах, оно будет всегда подвергаться беспорядкам и переменам».

Отсюда и возникает идея Университета, которую так долго вынашивали. Наполеон устанавливает монополию народного просвещения. Оно «во всей Империи поручается исключительно Университету. Ни одна школа, ни одно какое-либо учебное заведение» любого уровня, будь то светское или духовное, «не может быть образовано вне императорского Университета и без разрешения его главы».

Это не значит, что частных учебных заведений теперь не будет совсем. Пока реформа готовилась, они — в эпоху Консульства — появлялись сотнями. И, по мнению Наполеона, создавались эти школы беспорядочно: «Невозможно оставаться долее в таком положении, раз всякий может открыть торговлю образованием, как открывают торговлю сукном».

Наполеон узнал о том, что училище Святой Варвары, возглавляемое господином де Ланно, посещают 500 человек. Его реакция была следующей: «Каким образом простой частный человек имеет столько учеников в своей школе? Раз г-н де Ланно талантлив и пользуется успехом, пусть он войдет в официальные рамки и станет чиновником, ему выплатят приличную неустойку, его учебное заведение будет превращено в лицей и гн де Ланно будет назначен его директором, потому что частные предприятия делают конкуренцию государственному предприятию».

Невозможно все частные школы сделать государственными. Это дорого стоит, и следует считаться с общественным мнением. Но государство будет ими управлять. Они станут отделениями централизованной имперской школы.

Между государственными и частными заведениями не будет свободного соревнования. Скорее, как выразился И. Тэн, «принудительное сотрудничество».

Даже получив лицензию и внеся плату за начальника и каждого ученика, частная школа полностью зависела от Университета. Ее могли закрыть, как только обнаруживались «важные злоупотребления и принципы, противные принципам, исповедуемым Университетом».

Лицензия давалась на десятилетний срок и могла быть отобрана в любой момент. Через десять лет следовало продлить разрешение и снова уплатить положенную сумму.

Когда-то Наполеон учился в военной школе Бриенна, где преподавали монахи. По прошествии лет он говорил, что «учили нас плохо». В его новых государственных лицеях, отличавшихся суровой дисциплиной, директорами и учителями были безразличные чиновники, а воспитателями и репетиторами — отставные унтер-офицеры.

Это конечно же многим не нравилось. Родители рады были найти альтернативу, но была ли она? В частных школах детям позволяли учиться до десятилетнего возраста, а затем они должны были одновременно посещать и школу, и государственную гимназию (лицей).

Почему? В частных заведениях можно было обучаться только тем предметам, которым не учили в государственных заведениях!

Каждый день директор частной школы отводил детей в лицей или гимназию. Каким бы талантливым ни был руководитель частного заведения, он — не более чем подчиненный, репетитор государственной школы.

Все постепенно унифицируется. Университет предписывает, какими должны быть учителя, дух и предметы преподавания. Устанавливаются общие правила дисциплины, уточняется порядок проведения занятий. Не забыты и такие подробности, как время рекреаций, прогулок. Составлен список из 1500 книг для каждой библиотеки, в который без спроса нельзя вносить изменения. «Свободные» учебные заведения должны все это соблюдать и своевременно давать наверх точные сведения о плате за пансион и о числе своих учеников. А иначе — проверки, штрафы, закрытие школы.

За нарушение регламента ученики строго наказывались: «Соответственно важности проступков учащиеся наказываются заключением от трех дней до трех месяцев в специально предназначенном для этого помещении лицея или гимназии; если отец, мать или опекун воспротивились бы этим мерам, ученика возвращают им и он больше не может быть принят ни в один лицей или гимназию Университета». Тем самым он лишается образования.

«Все школы Университета должны положить в основу преподавания верность императору, императорской монархии, охранительнице народного счастья, наполеоновской династии, охранительнице единства Франции и всех либеральных идей, возвещенных конституциями».

В ряде случаев Университет шел на поистине «драконовские» меры и прямо регламентировал число частных школ. Например, в отношении малых семинарий был выпущен такой циркуляр: «В каждом департаменте не может быть более одной духовной семинарии второго разряда. Председатель Университета укажет, какие могут быть сохранены, остальные должны быть закрыты. Ни одна из них не может существовать вне городов». Университет конфисковывал все дома и движимое имущество неразрешенных духовных школ.

Вводятся единые образцы школьной формы, обязательные для всех: в духовных школах — сутана, принятая государством; для казенных гимназий и лицеев — свой костюм, который должны носить и ученики частных школ («под угрозой закрытия»).

Картина дополняется барабанным боем и соответствующими манерами поведения. Приветствуются точность, пунктуальность, практикуются рапорты.

«Закон требует, чтобы учащиеся не были ни на одну секунду предоставлены самим себе, дети находятся весь день и всю ночь под наблюдением учителей».

В 1807 году восьмилетний Оноре Бальзак был помещен в престижный Вандомский коллеж, в котором он проведет шесть лет. Он будет получать духовное образование, но в дальнейшем ему придется горько пожалеть о нехватке светского воспитания.

Верховая езда, стрельба из пистолета, светские манеры — таким вещам его учить не будут. Дворяне легко приобретали естественные навыки светского общения, поскольку их образование и воспитание проходили в кругу семьи.