Сионистское движение в России

Когда делегаты съезда единогласно приняли эту резолюцию, председательствующий Усышкин сказал присутствующим: "Господа, у вас есть основание для радости!" И действительно, в зале стихийно вспыхнуло радостное оживление: удалось избежать раскола! Один из раввинов поднялся на сцену и взволнованным голосом прочитал стих из Книги Псалмов: "Господь дает силу народу Своему, Господь благословит народ Свой миром".

Второе предложение Ахад-Гаама об учреждении особого и отдельного от Сионистской организации комитета по культурной работе было отвергнуто подавляющим большинством голосов. В две комиссии по делам культуры и воспитания были избраны: от Мизрахи - раввины И. Я. Рейнес, С. Я. Рабинович, П. Розовский, писатель З. Явец и

З. Гурлянд; от "прогрессистов" - Ахад-Гаам, Х. Н. Бялик, д-р Клаузнер, Авраам Идельсон и д-р Бернштейн-Коган.

Заключительную речь произнес д-р Членов, предложивший, между прочим, послать приветственную телеграмму Герцлю. Предложение вызвало бурные продолжительные овации. Когда Членов объявил о закрытии съезда, все участники поднялись со своих мест и запели "Хатикву". Очевидцы рассказывали, что энтузиазм, {129} охвативший зал, напоминал атмосферу во время закрытия Первого конгресса в Базеле. Корреспондент "Хацфиры" оставил нам описание этих минут высокого подъема духа:

"В четвертом часу дня прозвучали стук председательского молотка: раз, два, три и голос председателя д-ра Членова: "Первый слет [см. прим. на стр. 71] сионистов России объявляю закрытым".

В один момент зал превратился в огромный хор, и окна загудели от мощного пения "Хатиквы". Члены президиума покидают сцену и смешиваются с остальными делегатами. Многие столпились у сцены, громко скандируя имена членов президиума, словно отказываясь расстаться с милыми их сердцу лицами. Еще минута - и вот уже весь зал безостановочно выкрикивает эти имена: Членов, раввин Рабинович, Усышкин, Белковский, Розенбаум, Темкин, Ясиновский, Гольдберг! Оглушительное скандирование не прекращалось, пока названные снова не поднялись на сцену, выстроившись у стола и кланяясь растроганно и благодарно. Когда же они спустились, публика начала вызывать остальных героев дня: раввина Рейнеса, Ахад-Гаама, Соколова, Моцкина, Вейцмана. От громких голосов дрожали станы. Усышкин вышел с Ахад-Гаамом, и оба заключили друг друга в объятия. Раввин Рейнес и Вейцман обменялись рукопожатием и тоже сердечно обнялись. Крикам "ура!" и аплодисментам не было конца и краю, они продолжались целых два часа"("Xaцфиpa",No224, 1902г.).

Минский съезд стал важной вехой в развитии сионистского движения в России. Он получил громкий отклик в печати (еврейской и русской) и среди широкой общественности. Многие деятели движения надеялись, что после этого съезда, состоявшегося с разрешения властей и под их наблюдением, произойдет перемена к лучшему в отношении режима к сионистскому движению, так что впредь оно сможет существовать легально. Очень скоро, однако, выяснилось, что это были напрасные надежды.

{130}

4. Книга Герцля "Альтнойланд"

Спустя месяц после закрытия Минской конференции вышла в свет книга Герцля "Альтнойланд" ("Новая древняя родина". На русском языке вышла в России в 1902 г. под названием "Страна возрождения". - Прим. ред.).

Книга была написана по-немецки и издана в Лейпциге. Это - роман-утопия, который изображает процветающую Палестину через двадцать лет после получения "чартера" от турецких властей - события, отнесенного в романе на 1903 год. К работе над книгой Герцль приступил в начале октября 1899 года, но то и дело оставлял ее ввиду загруженности политическими делами. Роман был закончен через три года, и книга вышла в начале октября 1902 года. В том же году Соколов перевел ее на иврит под названием "Тель-Авив" (В книге пророка Иезекииля (3:15) "Тель-Авив" упоминается как обозначение населенного места. Видимо, оттуда его и взял Соколов. И уже из романа, для увековечения памяти Герцля, имя это в 1910 г. дано было новому городу его основателями.).

Действие романа начинается в 1902 году. Главный его герой - молодой адвокат из кругов ассимилированной еврейской интеллигенции в Вене, который разочарован образом жизни своей среды и вообще отчаялся в жизни.

В таком душевном состоянии он знакомится с богатым немцем-христианином, бывшим офицером, также разочаровавшимся в жизни и в обществе. Оба решают уединиться на маленьком тихоокеанском островке. По пути к острову на своей частной яхте они ненадолго заглядывают в Палестину. Их глазам представляется то, что Герцль увидал там в конце 1898 года...

Оттуда они отплывают на остров, где проводят двадцать лет, живя уединенной, здоровой и безмятежной жизнью вдали от цивилизованного общества. По прошествии двух десятилетий друзья прекращают свое {131} затворничество, дабы увидеть мир, который они покинули. В Египте они узнают, что Палестина тем временем изменилась, превратясь в чудесно обновленный, цветущий край, и решают посетить ее.

Их яхта бросает якорь в Хайфском порту, они сходят на берег, и взорам их открывается современный портовый город обновленной Палестины, которая и есть "альтнойланд". За тот исторически короткий промежуток времени, что они провели на далеком острове, в Палестине сложилось еврейское общество, оно же "новое общество", существующее на этой земле по праву дарованного турецкими властями "чартера". Евреи массами переселились в страну, возделав ее средствами современной техники. Они воздвигли села и города, университет, академию искусств, театры, оперу и т. д. Образование в еврейском обществе для всех бесплатное, от детского сада и до университета в Иерусалиме. "Новое общество" построено на основах кооперации, при соблюдении свободы личности. В этом обществе царит терпимость по отношению ко всем религиям и народам: здесь все равны, без различия веры, расы и пола, и все жители - евреи, арабы и люди других национальностей - живут в мире, братстве и дружбе.

Как в любом тенденциозном произведении, с литературной точки зрения в "Альтнойланд" есть много недостатков. Однако основная цель Герцля состояла в том, чтобы показать народам мира, что осуществление сионистской идеи принесет пользу и счастье не только одним евреям, но всему человечеству.

Кроме того, он старался особенно подчеркнуть, что по достижении политической независимости евреи построят в своей стране справедливое общество, основанное на принципах религиозной, духовной и расовой терпимости, в котором будет царить человеколюбие. Евреи, постоянно страдавшие от преследований и унижений, не допустят, чтобы все это имело место на их обновленной родине. Роману Герцль предпослал эпиграф: "Если вы захотите, это не будет сказкой...". А в послесловии он {132} добавил: "Но если не захотите, то все, о чем я тут вам рассказал, - это сказка, сказкой и останется".

Если сравнить теперь утопию, нарисованную в "Альтнойланд", с действительностью государства Израиль, то окажется, что в смысле экономического развития реальность далеко обогнала воображение Герцля в 1902 году, чего, к сожалению, нельзя сказать о проблеме мира, братства и дружбы между всеми национальностями.

Современники Герцля увидели в картине, нарисованной в "Альтнойланд", пустую фантазию. Особенно рассердился на книгу и ее автора Ахад-Гаам, который, как известно, не вступил в сионистскую организацию и не прекращал своих нападок на политический сионизм и его вождей. Выход книги послужил ему новым поводом для атаки на Герцля, на его подход к сионизму и политическую линию.

Глава девятая

КИШИНЕВСКИЙ ПОГРОМ

1. Характер погрома

Через семь месяцев после Минской конференции произошел еврейский погром в Кишиневе, главном городе Бессарабии. На первый взгляд, взрыв этот был внезапным и стихийным, но на деле погром готовился сверху по заранее разработанному плану. Его идеологом был министр внутренних дел Плеве, а исполнителем - Павулаки (Паволакий) Крушеван, мелкий чиновник, издававший при поддержке государственной казны две антисемитские газеты: одну в Кишиневе, другую в Петербурге.