Рим и его враги. Карфагеняне, греки и варвары

Только жестокость его расы могла придать такую решительность его разуму. Превосходя остальных в благородстве, достоинстве и богатстве, когда дело нумантинцев погибло, [он] разложил повсюду хворост и поджег свои дома - самые красивые в городе. Затем он появился перед своими согражданами с обнаженным мечом в руке и заставил сражаться их друг против друга, проигравшие были обезглавлены и брошены в огонь. Когда все оставшиеся подверглись этой страшной смерти, он сам бросился в пламя.

Подобное поведение, видимо, было типичным, так как Флор во II в. н. э. писал:

Нумантинцы, отличавшиеся самой неистовой яростью, приняли решение покончить жизнь самоубийством, уничтожая себя, своих предводителей, свою родную землю железом, ядом и огнем, который они разожгли повсюду. Только когда вся человеческая отвага была исчерпана, [выжившие] решили сдаться.

Сципион приказал им сложить оружие в установленном пункте, а выжившим в бойне собраться на следующий день в другом месте. Когда нумантинцы попросили еще один день, он был им дан, и за это время очень многие из них, достигнув предела отчаяния, предпочли совершить самоубийство, не в силах вынести падения своего города. На следующий день они сложили оружие, на третий день последние из выживших сдались. Римляне наблюдали, как они, шатаясь, выходили из ворот: грязные, в лохмотьях, истощенные, с длинными спутанными волосами и бородами, отросшими ногтями, но с острой ненавистью в глазах. Сципион отобрал 50 из них для участия в триумфальной процессии в Риме, остальных продали в рабство. Нуманция была разрушена, и, как в случае с Карфагеном и Коринфом, ее восстановление было запрещено. Чтобы предотвратить заселение руин, в этом районе постоянно размещалось подразделение всадников. Нуманция пала в конце июля или начале августа 133 г. до н.э. после девятимесячной осады, и Сципион справил свой триумф в Риме в 132 г. до н.э., где был удостоен дополнительного титула «Нумантинский».

Падение Нуманции не было концом иберийского сопротивления, еще многие города продолжали держаться долгие годы. Только после кампаний Августа в 19 г. до н.э. был подавлен последний очаг сопротивления на Иберийском полуострове.

^{Кельтиберийский город Нуманция был расположен недалеко от современной Сории в области Кастилия- Леон. Изразцовое панно из Сории воспроизводит часто изображаемое самоубийство жителей Нуманции во время римской осады. В течение многих веков художников вдохновляла эта сцена отчаяния.}

Нумантинские войска

Кельтиберийский воин

Трудно найти сведения об общественной организации кельтиберов. В целом представляется, что высшей властью обладал совет старейшин, который возглавлял самый старый член племени. Во время войны после необходимых обсуждений командование воинами поручали только одному военному командиру, который нес ответственность за проведение операций и получал полную поддержку племени. Кельтиберийских воинов боялись враги, это привело к тому, что многие из них использовали кельтиберов в качестве наемников, имевших репутацию лучших пехотинцев, какими они в действительности и являлись. У них был облик суровых, здоровых людей, физическая форма была возведена в культ, талию подчеркивал тесный, широкий пояс. Большинство кельтиберов сражались в качестве легковооруженных пехотинцев, из-за этого они оказывались в явно невыгодном положении по сравнению с армией, обладавшей лучше вооруженной и экипированной пехотой, но зато они имели преимущество в практикуемой иберами партизанской войне, где скорость и ловкость имели решающее значение.

Кельтиберы очень любили физические упражнения и «гладиаторские» бои, от дружеских состязаний до сражений со смертельным исходом для выяснения различных разногласий между воинами. Они также практиковали искусство верховой езды, охоту и засады - фактически, любую деятельность, которая формировала из них воинов. Нам известен необычный факт, что среди воинов было принято носить при себе маленький флакон с быстродействующим ядом, извлеченным из корней ядовитого лютика (Ranunculus sardonia), который они проглатывали, чтобы быстро умереть, если последняя надежда была потеряна. Яд также вызывал спазм нижней челюсти, так что у жертвы появлялась зловещая, буквально «сардоническая» улыбка. Это, по-видимому, пугало римских легионеров, которые думали, что мертвец бросает им вызов из загробного мира.

Балеарские пращники

Кельтиберийские войска использовали балеарских пращников, чьи воины были знамениты во всем Древнем мире своим искусством владения простым, но грозным оружием, которое действовало с большой точностью, сокрушая металлические шлемы и панцири. Их искусство владения пращей развивалось с детства, когда они начинали интенсивно упражняться под руководством своих отцов. Одной из их первых игрушек была праща. Страбон сообщает, что, когда дети уже достаточно хорошо овладевали ею, на стойку помещали кусок хлеба, который ученикам не разрешалось съесть, пока они не сбивали

^{Картина, изображающая капитуляцию нескольких выживших нумантинцев Сципиону Эмилиану, принадлежит Федерико де Мадрасо, 1815-1894 гг.}

его на землю. Легко понять высокий уровень мастерства взрослых пращников, которых тренировали подобным способом. Мало известно, что каждый пращник применял три пращи разного размера и длины, чтобы бросать снаряды на короткое, среднее и дальнее расстояния. Пращу носили свернутой вокруг лба, как ленту для волос. Она была сделана из сплетенных волокон камыша, шерсти или сухожилий животных.

Снаряды маленького или среднего размера были сделаны из свинца или обожженной глины, для более тяжелых, как можно предположить, использовали любой подходящий камень, подобранный на поле боя. Здравый смысл подсказывает, что пращники могли также иметь при себе меч и щит caetra (см. стр. 122) для самообороны в рукопашном бою. Учитывая, что праща была дешевым, легким для изготовления и удобным для ношения оружием, она могла также использоваться как вспомогательное оружие воинами, вооруженными копьями и мечами.

Конница

Лошадь имела большое значение в общественной и военной деятельности древних иберов. Лошадь почиталась как божество, ей посвящались святилища. По-видимому, публично демонстрируя привязанность и почтение, с которым относились иберийские всадники к этим животным, они богато, даже преувеличенно щедро, с колокольчиками и орнаментом ярких цветов украшали лошадиную сбрую.

Иберы широко использовали конницу во всех своих походах. Хороший пример ее эффективности был обеспечен кампаниями Ганнибала, чья армия включала большое число испанских всадников. Они не только выполняли традиционную, в сущности, вспомогательную роль легкой конницы в качестве силы для того, чтобы тревожить неприятеля, но, если ими руководили талантливые командиры, оказывались способными нанести поражение в бою лучшей римской кавалерии. В Испании было много диких лошадей, описанных в многочисленных римских текстах как очень быстрых, необычайно красивых и в то же время среднего размера. Страбон восхвалял их выносливость, так как на них обычно скакали два человека на большие расстояния. Всадники пользовались мягким седлом из шерсти, льняного холста или шкуры, укрепленным широкой кожаной подпругой. Некоторые из ранних образцов подков получены из захоронений в центральной Испании, и вполне возможно, что они были изобретением кельтиберов. Это изобретение значительно увеличило военный потенциал конницы и повлияло на организацию армии: в иберийских войсках, подобно карфагенской армии, соотношение всадников ко всему войску составляло от 20 до 25 процентов, тогда как в римских войсках насчитывалось не более 10-14 процентов конницы.

Иберы были весьма продвинуты в искусстве верховой езды, тщательно тренировали лошадей и всадников. Одно из упражнений состояло в том, что лошадь по соответствующему сигналу должна была встать на колени и оставаться в этом положении неподвижной и спокойной - полезный навык в условиях партизанской войны, которую они часто вели. В бою всадники часто выполняли функцию «драгунов», сражавшихся в случае крайней необходимости в пешем строю, рядом с пехотинцами, испытывавшими сильное давление. В других случаях они образовывали кольцо с лошадьми в центре, вероятно, чтобы защитить этих ценных животных от увечий. Лошади, очевидно, имели что-то вроде скобы, прикрепленной к поводу, что позволяло всаднику привязывать лошадь во время боя. Вооружение конницы, видимо, не сильно отличалось от того, что использовали пешие солдаты: оно включало копья и мечи, излюбленным щитом была caetra, этот щит, когда не использовали, то подвешивали на бок лошади.