Богатство и бедность царской России (СИ)

Таким образом, рубль равнялся 100 копейкам, или 200 денгам, или 400 полушкам. Полушка составляла 0,25 ко-пейки. Эти монеты просуществовали до денежной рефор-мы Петра I., т.е. еще почти 200 лет.

Завершилась реформа в 1538 г. распространением ее основных положений в Москве. Монеты, выпущенные во времена Ивана III и Василия III, подлежали обмену.

Денежная реформа Елены Глинской 1535-1538 гг. по-зволила унифицировать денежную систему, и монеты еди-ного образца теперь имели хождение в рамках всего госу-дарства.

Вскоре после смерти Елены Глинской, в 1543 г., рубль был объявлен единой счетной единицей Русского государ-ства.

Торговля

Появление новых городов благоприятно сказывалось на торговле, которая позволила увеличить царские доходы. Пошлина распространялась не только на ввозимые и выво-зимые из России товары, но и на съестные продукты, при-возимые в города. В Новгороде, согласно таможенному ус-таву 1571 г., со всех товаров, ввозимых иноземцами, казна брала семь денег на рубль, российские купцы платили че-тыре денги , а новгородские купцы - полторы денги. За ввоз драгоценных металлов платили, как и за все другие товары, а их вывоз считался преступлением. От пошлины не освобождались даже государевы товары. Из-за войны со Швецией и Ливонией пришла в упадок Новгородская тор-говля, но расцвела торговля на Двине, где англичане про-давали нам сахар, вина, соль, ягоды, олово, сукна, кружева, а покупали меха, пеньку, лен, канаты, шерсть, воск, мед, сало, кожи, железо, лес.

Особым расположением у Ивана IV пользовался не-кий Иван Девах Белобород, который поставлял русскому царю драгоценные камни, что вызывало зависть англичан. Иван хвалился перед послом Елизаветы Баусом перстнем, который Девах уступил ему за 60 рублей и изумрудом на шапке за 1000. Баус удивился этому, так как оценил пер-стень в 300 рублей, а изумруд в 40 000.

В Швецию и Данию мы продавали большое количест-во хлеба. Известны слова иноземца Кобенцеля о России: "Сия благословенная земля изобилует всем необходимым для жизни человеческой, не имея действительной нужды ни в каких иноземных произведениях".

После завоевания Казани и Астрахани усилилась на-ша торговля с Азией.

Александровская Слобода

Иван считал более безопасным для себя жить в Алек-сандровской Слободе, которая почти превратилась в город, с церквями, домами, каменными лавками. По свидетельст-ву И.Таубе и Э.Крузе , в Александровской слободе Гроз-ный учредил из пятисот дворян что-то вроде монашеского братства. Сам он являлся в нём "игуменом", князя А.И.Вяземского, ведавшего дворцовым Бронным приказом, назначил "келарем", а Малюту Скуратова - пономарём. В соответствии с уставом "братство" собиралось на совмест-ные богослужения и трапезу, которая была обильна и со-провождалась "душеполезными" чтениями. Дворяне из ближнего окружения Ивана IV носили грубые одежды, на-поминавшие монашеские, а в руках у них были "длинные чёрные монашеские посохи". Правда, из-под убогих рубищ выглядывали полы шитых золотом кафтанов на дорогом меху, и посохи имели заточенные наконечники, превра-щавшие их в грозное оружие. Головы покрывали изящные шапочки-тафьи, напоминающие мётлы и отрубленные со-бачьи головы, символы стрельцов. Наряд членов "опрично-го братства" больше похож был на одежду светского слу-жилого человека, чем на одежду монаха.

Царь жил в больших палатах, укрепленных рвом и ва-лом; придворные, чиновники жили в отдельных домах. В трех верстах от Слободы стояла стража. Служба начина-лась в четвертом часу утра и продолжалась до шести или семи часов. Царь читал молитвы, пел, усердно молился так, что на лбу оставались следы от земных поклонов. После Обедни все, кроме Ивана, садились за братскую трапезу; Иван же стоя наставлял свою "братию", в то время как она пила и ела. Каждый день походил на праздник, на котором в изобилии употреблялось вино и мед. На трапезы допус-кались и женщины. Остатки еды выносили из дворца на площадь для бедных. Царь обедал после всех, вел беседы о законе, дремал, а потом ехал в темницу кого-нибудь пы-тать. Развлекался царь играми скоморохов, фокусников, медвежатников, которых собирали для него по всем захо-лустьям. Однако, К. Валишевский опровергает легенды о толпах женщин, будто бы приводимых Иваном в Алексан-дровскую слободу, как и о гаремах, повсюду сопровож-давших царя в его поездках. Иван любил женщин, но ста-рался соблюдать религиозные обряды и старался обладать женщиной только как законный муж и, по крайне мере, прикрывал свою похоть обрядом церковного брака.

В Кремлевском дворце царь появлялся редко, только когда принимал послов или в других торжественных слу-чаях. И тогда опричники, сверкая золотом одежд, заполня-ли дворец и на старых бояр смотрели спесиво.

Двор Ивана Грозного

Ченслер не нашел в Москве той пышности, о которой ему говорили, но впечатление его изменилось, когда он увидел двор Ивана.

Двор московского государя пышностью и численно-стью превосходил все, что иностранцы могли видеть в дру-гих государствах. Множество придворных, в золоте и дра-гоценных камнях, толпились в тесных палатах, в сенях, на-полняли пространство вокруг дворца. Двор состоял из "приказов", ведающих содержанием двора и управлением страной. Приказы были: ямской, дворцовый, житейский, кормовой, хлебный. Существовали дворы, ведавшие цар-скими погребами, гардеробом, конюшнями и др. В XVII в. их будет насчитываться до сорока. Обязанности стольни-ков, например, было подавать кушанья, которые раздава-лись князю и гостям на торжественных пирах кравчими и окольничими. Количество этих должностных лиц доходило до пятисот. Еще были спальники и постельники, одевавшие и раздевавшие государя и смотревшие за его постелью. В самом низу иерархической лестницы стояли дворецкие или дворники.

Иван был очень богатым государем очень бедной страны. Флетчер глазам своим не поверил, когда увидал сокровища Грозного. Целые кучи жемчугов, изумрудов, рубинов, горы золотой посуды, сотни золотых с драгоценными камнями чаш. Эти богатства, увеличивались с каждым царствовани-ем, и их извлекали из хранилищ только в редких случаях, главным образом, чтобы поразить иностранцев.

Торжественные царские выезды также поражали ино-странцев золотом одежд, богатством оружия и убранством коней. Ченслер насчитал при отъезде посольства к поль-скому королю 500 всадников, одетых с неслыханной рос-кошью. Одежда на них была из золотой и серебряной пар-чи, седла бархатные, расшитые жемчугом. Перед послами Максимилиана II бояре раздевались, чтобы блеснуть рос-кошью своего нижнего платья. Но все, что на них было на-дето, принадлежало царю, и после парада должно было возвращаться в чистом виде под угрозой взыскания.

В церковных торжествах Иван также появлялся перед народом с большой пышностью и раздавал богатую мило-стыню бедных.

Двор царицы состоял только из женщин и пажей не старше десяти лет. Главной здесь считалась боярыня, кото-рая ведала казной и смотрела за постелью. Постельницы спали в опочивальне царицы и сопровождали ее коляску верхом на лошадях.

Кабаки Ивана IV

Водка впервые появилась на Руси в начале XV в., ко-гда послы из Генуи преподнесли ее в подарок Василию Темному. Тогда водку применяли как наружное лекарство, например, для дезинфекции ран. И только через 150 лет, во время правления Ивана Грозного, водка "пошла в народ". Уже было завоевано Казанское ханство, предстояло при-соединить к России огромные пространства Сибири, для чего требовались средства на строительство застав, дорог, содержание казачьих отрядов. Война с Ливонией тоже тре-бовала денег. Но денег в казне не было.

В покоренной Казани Иван Грозный впервые позна-комился с "кабаками" - местом, где люди собирались вы-пить водки и закусить. На Руси такого не было. Народ пил спиртное по праздникам и готовил его кустарно для себя. Так как многочисленные налоги были уже не эффективны, а из-за введения новых налогов вспыхивали бунты, Иван по возвращении из Казани в 1552 г. открыл первый царский кабак в Москве. Далее царь предписал всем торговцам спиртным прекратить свободную продажу и открывать специальные питейные заведения - кабаки. До возникнове-ния кабаков на Руси существовали корчмы, в которых можно было отдохнуть и хорошо поесть. В кабаках же продавали исключительно спиртное.